– Па! Проснись! – дергал отца Гиппогриф. Грифон продолжал храпеть – именно таково было действие зачарованного Головолома.
Сидевшая на спине дракона белокурая красавица сунула руку в стоявший перед ней саквояж, извлекла оттуда большой цилиндр и протянула его дракону.
– Спасибо, – ответил гигантский ящер, водружая сей предмет гардероба себе на голову.
Если раньше дракон показался мне знакомым, то теперь я был абсолютно уверен, что знаю его!
– Хьюберт! – завопил я.
– Что такое? – От удивления дракон выпустил колечко синеватого дыма. – Это что, поклонник?
– Это я, Вунтвор! Помнишь Западные Королевства, небольшое дельце с герцогом?
Хьюберт кивнул:
– Я не забываю ни одной встречи. Ты бы видел, сколько в моей записной книжке написано именно про ту.
– А Эбенезума ты помнишь? – С этими словами я указал на противоположную сторону сцены. – Он сейчас в том башмаке.
– О, так он тоже показывает фокусы с исчезновением? С нами выступал один такой, когда мы работали во Дворце. Выбирался из запертых сундуков и завязанных мешков и все такое прочее. Нос башмаками он не работал, нет. Так что это уникальный номер. – И Хьюберт одобрительно покачал головой.
Я задумался, стоит ли мне пытаться исправить заблуждение дракона относительно моего учителя прямо сейчас или с этим лучше подождать до более благоприятного момента. Вряд ли удобно обсуждать его болезнь в присутствии этой толпы. К тому же мифические звери, видимо, уже начали потихоньку оправляться от шока, вызванного появлением дракона, и стали вновь подтягиваться к центру поляны.
– Вунти, привет!
Сердце мое остановилось. Лишь одна женщина в мире звала меня так, да и то лишь в самые нежные моменты. Неужели?
Да! На спине дракона и в самом деле сидела Эли и махала мне рукой.
Неудивительно, что я не сразу ее узнал. За время нашей разлуки она сильно переменилась. Теперь это была уже не та дочка герцога, что сражалась со скукой в полном сквозняков замке своего отца в самой глубине Западных Королевств. Ее волосы, когда-то прямые, кольцами ниспадали ей на плечи, да и цветом они стали еще светлее, чем я помнил: наверное, выгорели на солнце во время заоблачных полетов на драконьей спине. Платье на ней было нежнейшего голубого оттенка, без сомнения предмет зависти всех модниц Вушты. Вушта, город тысячи запретных наслаждений, и впрямь был волшебным местом! Ибо когда Эли отбыла туда верхом на спине дракона каких-нибудь два месяца назад, она была обычной девчонкой. Но сейчас все в ней – платье, жесты, манера держать себя – выдавало опытную светскую львицу, актрису, которая покорила Вушту и может теперь делать что угодно.
Когда-то она любила меня. И еще помнила об этом, так как по-прежнему звала меня Вунти!
– Да уж! – воскликнул, сидя в своем башмаке, учитель. Видимо, когда все перестали носиться вокруг него, он снова смог перевести дух. – Так мило с твоей стороны зайти за нами и согласиться быть нашим провожатым, Хьюберт!
– Ну разумеется! О чем речь! С удовольствием! – Дракон, усмехаясь, наклонил ко мне голову. – Импровизировать я тоже умею не хуже других, – прошептал он. Потом повернулся к зрителям и во всю силу своих драконьих легких заговорил: – Дамы и господа, а также комбинированные животные, через одно мгновение на этой сцене впервые в истории будет продемонстрирован уникальный подвиг, предназначенный для показа коронованным особам этого Континента! Итак, перед вами «Эбенезум Великолепный, или Побег из Башмака!»
Да нет же! Он все неправильно понял! И я принялся изо всех сил тянуть дракона за хвост.
– Па! Проснись же! – продолжал настойчиво расталкивать своего спящего без задних лап родителя Гиппогриф.
– Прошу прощения, – произнес Хьюберт. – Я должен провести краткое совещание с ассистентом волшебника.
Я как можно короче объяснил ему, что подразумевается не побег Эбенезума из башмака, а наш всеобщий побег – включая Снаркса, Хендрика, меня и брауни – с этой сцены и из этого леса. В противном случае мы рискуем быть съеденными.
– Ах вот оно что. – Дракон понимающе закивал. – Трудная публика? Уж я-то знаю, как это бывает. – Хьюберт бросил взгляд на Эли и продолжал: – Вообще-то мое появление здесь непростая случайность. Мы как раз добирались с одного выступления на другое, когда я заметил вас в толпе этих монстров. Я посоветовался с Эли, и мы решили, что если у нас будет время, то мы залетим поздороваться. К тому же когда собирается такая толпа, всегда можно организовать небольшое шоу. Гастролирующие артисты привыкли зарабатывать свой хлеб где только можно, знаешь ли.
– Но я думал, что вы в Вуште! – воскликнул я. – Им что, не понравился ваш номер?
– О, напротив, это был настоящий хит! В особенности новые элементы!
– Да! – радостно присоединилась к нему Эли. – Ты бы видел, как они хлопали, когда мы делали «Красавицу и Огненные Кольца»!
– Точно! – продолжал Хьюберт. – Но даже это сущие пустяки по сравнению с финальным номером, когда Эли играла на моей чешуе! Мы как-нибудь покажем тебе все целиком, если время будет! Нам даже предлагали долговременный контракт в лучших ночных заведениях Вушты. Но мне не хотелось, чтобы наше шоу, в конце концов, приелось публике. «Корми, но не досыта!» – вот мой драконий девиз! Короче говоря, в Вуште долго задерживаться нельзя. Сейчас мы гастролируем по провинции, играем в небольших залах, а иногда… – тут дракон шумно вздохнул, – и в больших амбарах. Ничего не поделаешь, шоу-бизнес есть шоу-бизнес!
– Да, – с раздражением добавила Эли, – а наше последнее шоу отменили прямо перед началом!
– Какие-то у них там правила пожарной безопасности! – Хьюберт презрительно фыркнул, выпустив при этом колечко дыма. – Чего еще ждать от этих фермеров!
– Па! Да проснись же наконец! – продолжал завывать Гиппогриф. – Нам нужен предводитель!
Я оглянулся и увидел, что толпа чудовищ вновь окружила сцену.
– Не могли бы вы успокоиться? – прокричал Хьюберт. – Как артисты должны готовиться к выступлению в таком гаме? – Дракон поднял морду и послал столб огня в небо, после чего толпа решила, что отойти подальше и впрямь не такая уж плохая идея. – Отлично, – с удовлетворенным вздохом констатировал Хьюберт. – Теперь мы можем заняться разработкой плана побега, достойного моих талантов.
– А просто убежать нам нельзя? – спросил я.
– Извини, конечно, но обыкновенному побегу не хватает, понимаешь ли, драматического единства! Я ведь должен заботиться о своем имидже. Мои поклонники ожидают от меня чего-то необычайного, нетривиального, что бы я ни делал. И в особенности сейчас, когда я вот-вот стану одной из крупнейших звезд вуштианской сцены, я просто не могу действовать вразрез со сложившимся обо мне представлением.
