- Она дышит. Пульс в норме.
Усилием воли я попыталась отделаться от докучливых, появившихся не вовремя, реаниматологов, свет мерк.
- Мы ее теряем, - услышала я.
Свет вспыхнул и рассеялся. Немного проморгавшись, я увидела, что нахожусь не в саду, в какой-то комнате. В ней царил полумрак. На диване что-то зашевелилось.
- Тор это ты? - далекий, едва знакомый грудной голос Пенелопы поприветствовал меня.
- Пенелопа! - я обрадованная бросилась вперед.
- Кто? - женщина поднялась с дивана, в полусвете мне удалось разглядеть, что это была все-таки Пенелопа.
- Но, ты же… - начала мямлить я.
- А… Да… меня когда-то так звали… Я воспоминание… Но скорее не о Пенелопе… О той, второй… Я забыла, как ее зовут… - женщина терла переносицу, кажется, она только что встала ото сна, - Я по большей части сплю… Хочешь чаю? Как тебя зовут?
- Брижит.
- Припоминаю, - воспоминание Пенелопы пыталось пригладить рыжие патлы, нечесанные уже несколько недель, если не месяцев, - Чаю?
- Нет, спасибо.
- Где у нас тут свет? - Пенелопа пошарила по стене и включила светильник.
Сначала я ее не узнала. В расплывшейся полуопухшей женщине, неопрятной, неухоженной ту Пенелопу, которую любил доктор, которая была мне симпатична. Былые остатки красоты были с ней, но они терялись в общей разрухе. Вокруг тоже было не лучше: пыль, грязь, какие-то плесневелые объедки.
- Вот, что бывает с полузабытыми воспоминаниями, - вздохнула она, - вообще-то я надеялась уснуть и больше никогда не проснуться, как каждое уважающее себя забытое воспоминание, но ты пробудила меня. Чертовски трудно теперь что-либо вспомнить самой. Я наполовину стерлась.
- Вы воспоминание Тора?
- Забавно, правда? Он постоянно говорит обо мне, но вряд ли вспомнит, как я выглядела. Он, собственно, сделал то, о чем всегда мечтал. Запер меня в четырех стенах, а, как любому живому существу, воспоминанию нужен простор, разнообразие… Или хотя бы, чтобы его извлекали иногда из памяти… - она печально вздохнула, - порой я успокаиваю себя только тем, что Пенелопу помнит молодой и красивой доктор.
- Вы знаете о нем?
- Знаю… Я могу легко вспомнить только, как зовут ван Чеха и Тора и как они оба выглядят, вот и все, - пожала плечами Пенелопа.
- А вы не могли бы мне помочь?
- Если это требует выхода отсюда, то с удовольствием, - воспоминание потерло руки.
- Мне нужно найти одну деталь. Ваш муж научился проникать в чужой разум…
- И извлекать крестовину… знаю… Он достал меня этой своей крестовиной, - плюнула Пенелопа.
- Мне нужна одна крестовина.
- Их всего две.
- Две?
- Если Тор не сделал еще, то две. Я помню всего две, - подтвердила Пенелопа.
- Одну я вернула…
- А как? Он так и не понял, как это делать.
Я хихикнула.
- Я положила ее на грудь владельцу…
- Логично, логично, - пробормотала Пенелопа.
Она на глазах худела, превращалась в ту, которую помнила я, - Идем. Только я не знаю как, дверь давно заперта, и боюсь, Тор потерял от нее ключи.
- Окно?
- Второй этаж? Можно попробовать, - Пенелопа взяла меня за руку и отвела на кухню, рывком открыла окна и забралась на подоконник. Я последовала за ней.
- Ну, что пошли? Загадай точное место, куда ты хочешь попасть, - напутствовало мне воспоминание.
Я зажмурилась и думала о крестовине. Меня смутно потянуло за собой тяжелое тело Пенелопы. Ветер в лицо, и вот мы уже в ангаре. От ощущения постоянного де жа вю меня затошнило.
- Ох, что тут у вас было? Опять драка? - воспоминание недовольно поцокало языком. Она присела на корточки перед Одином, - Кто это его так?
- Я, - пискнула я.
- Зря. Один очень хороший малый, в дурных руках находится, но очень душевный… э… ну… пень… Один… Оди-ин, - Пенелопа погладила его по веточкам.
- Хозяйка, - Один слабо прошелестел, - Они со мной такое сделали.
- Один, миленький, не напрягайся, я тебя вылечу, только отдай вторую крестовину.
- Вы за них, хозяйка? - горько спросил Один.
- Я за справедливость. Негоже держать в плену хорошего человека. Отдай крестовину, хороший мой.
- Она в углу… Там… Я отбросил ее… - он показал рукой куда-то.
Я побежала в тот угол и нашла там кусочек деревяшки, такой дорогой и такой нужный.
- Спасибо вам, - я обняла Пенелопу, - Спасибо тебе, Один, прости, что я такое с тобой сделала.
Один мне не ответил. Я поспешила вперед, в больницу.
Пространство становилось все более вязким, мне удалось загадать больницу сразу же по выходе из ангара, но вот достичь ее было делом непростым. К несчастью, как в плохом сне, я бежала, но ноги передвигались с трудом, а больница так и не приближалась. Тор просыпался, я чувствовала это.
Сквозь все препятствия я все-таки добралась до больницы совершенно вымотанная, вся в поту, руки и ноги были ватные.
- Антонас! - я зашла в больницу и стала звать его. На первом этаже никто не отзывался, - Антонас, где вы?
Повсюду горел дежурный свет, я стала пробираться наугад. На лестнице я долго звала его. Неужели он ушел еще куда-то? В пустом пространстве мой голос распространялся хорошо, была очень небольшая вероятность, что Антонас меня не слышит. Только если он на третьем этаже или в подвале он может меня не слышать. Я поднялась на второй этаж и позвала там, никто не отзывался. Пришлось спускаться в подвал.
- Антонас! - сил уже не было.
- Я здесь! - наконец-то отклик.
- Где здесь? - спросила я.
- Где лифты!
Я собрала остатки воли и побежала к лифтам. Антонас был в теплой компании. Перед ним лежал Виктор, рядом спиной к стене пристроился двойник доктора, он спал, но когда я пришла, открыл глаза и обрадовался моему появлению.
- Наконец-то, - только и сказала я, - пока дошла, чуть не умерла.
Я положила крестовину на грудь Виктора и села рядом с ним.
- Как вы, доктор? - спросила я.
- Ничего. Даже цел. Из этого лифта никуда не деться, представляешь? Чудом остался жив. Спасибо, пришел этот… товарищ, вытащил. Сейчас соберусь с силами и буду нас вызволять.
- Вы придумали как?
- Ну, самый простой способ: убить хозяина этого безумия, - не-доктор сделал неопределенный взмах рукой.
Я положила голову Виктора себе на колени и гладила его. Крестовина лежала на его груди и ничего не происходило. Мне было страшно… А вдруг ничего не получится?
- А по-другому никак? - спросила я.
- До другого, прости, не додумался, - фыркнул на меня не-ван Чех.
Вдруг рядом с нами возникло воспоминание Пенелопы, оно было напугано и растрепано.
- Что случилось? - устало просила я.
- Тор почти здесь. Уходите.
- А смысл? - вдруг спросила я, глядя, как резво подхватились не-доктор и Антонас, - Мы в его безумии и дальше никуда не сбежим, только тратить силы, которых лично у меня просто нет.
