Магесса на всякий случай рявкнула: «Стоять! Уже всё в порядке!» — чтобы обезопасить себя от действий встревоженных родственников, могущих подумать, будто она намеревалась причинить вред их драгоценному чадушку. Айриэ быстро метнулась к девчонке и залечила ожоги, вновь забрав назад зло, причинённое её собственным огнём. Увы, даже избавившись от боли в руке, девчонка реветь не перестала: надо думать, потеря любимой куклы была прямо-таки невосполнимой. Морщась от пронзительного рёва, магесса хмуро кивнула капитану, неизвестно каким чудом всё-таки удержавшемуся от нападения. Видимо, помнил об «ответном проклятии», уже хорошо. Вот что значит военная выучка, приятно иметь дело с таким человеком. Однако ярость Паурена выдавали стиснутые кулаки и напряжённый, рычащий голос, когда он процедил сквозь зубы:
— Жду объяснений, мэора.
— Дождётесь, не переживайте. В конце концов, я вам дочь спасла, — проворчала магесса устало. Ох, какие же мерзкие существа эти дети, особенно когда ревут!.. Пронзительный рёв вызывал головную боль. — Слушайте, чем бы её заткнуть, а?..
Чуть расслабившийся капитан кивнул жене, та кинулась с утешениями, вызвавшими, кажется, ещё больший поток слёз и противных завываний.
— Это её любимая кукла, у Бэлли никогда такой раньше не было, — хмуро пояснил Паурен, которому вопли дочери, кажется, тоже особого наслаждения не доставляли.
Недружелюбно покосившись на девчонку, магесса сдалась и распорядилась:
— Принесите какую-нибудь из её игрушек, лучше сломанную и старую. Не хватало ещё, чтобы она громче разоралась, потеряв что-то любимое, у меня и так уже голова раскалывается.
Требуемое моментально принесла любящая бабуля: нечто обтрёпанное, кудлатое — не то мишка, не то пёсик. Плевать, хоть крокодил. Прикрыв глаза, Айриэ сосредоточилась и создала иллюзию. Окружающие, включая наконец-то заткнувшуюся капитанскую доченьку, зачарованно уставились на дивное творение. Кукла получилась наподобие погибшей от файербола, только с золотыми волосами, нежным прекрасным личиком и глазами, как цветущий иссоп — густо-синими, большими, чуточку лукавыми. Платье было в тон глазам, нечто серебристо-синее, затейливое, с кружевами — подсмотренное на недавнем королевском балу в Юнгире, ибо сама Айриэ платьями не интересовалась и изобразить что-то оригинальное не смогла бы под страхом смертной казни. Последним штрихом стала собственная кровь: надрезав палец своим кинжальчиком, магесса позволила капле крови бесследно впитаться в куклу. Ну, вроде готово, заклинание достроилось. Пожалуй, вышло не хуже, чем у гномов. Удовлетворённо хмыкнув, Айриэ сунула куклу онемевшей от восторга девчонке:
— Держи, она твоя. Только не реви больше. — Не слушая благодарных и восхищённых визгов, какими решила одарить магессу девчонка, пояснила её изумлённым родственникам: — Это иллюзия, но очень качественная. Можете не бояться, она лет двадцать продержится. И можете быть уверены, на эту куклу никакое проклятие не наложишь. А теперь, капитан, я бы хотела побеседовать с вами о случившемся. Наедине.
Капитан Паурен вежливо пригласил магессу пройти в гостиную, прочие остались в комнате девчонки.
— Итак, что же случилось, мэора Айнура? — спросил капитан, едва они устроились в креслах, обитых бледно-жёлтой полосатой тканью. Гостиная была отделана в золотистых тонах, поэтому казалась залитой солнечным светом, хотя и находилась в тени, с северо-восточной стороны дома. — Прошу простить, если я был непозволительно груб, но пожалуйста, поймите меня, мэора, я очень люблю дочь и просто испугался за неё.
— Я всё понимаю, рингир, не беспокойтесь, — заверила его Айриэ. — А теперь скажите мне, в чём же заключалась болезнь девочки? Кстати, не переживайте, сейчас с ней всё в порядке. Повезло, что я успела вовремя.
— Некоторое время назад Бэлли стала выглядеть… больной. Нет, мэора, я понимаю, по ней не скажешь — щёчки румяные, не похудела, не побледнела. Но мы-то с женой видели: она стала быстро уставать, перестала бегать и прыгать, почти не смеялась, очень плохо спала — ей начали сниться кошмары. Выходит, я был прав, дочь сглазили…
Заклинание из арсенала Запретной магии, наложенное уже знакомой рукой. Оно медленно и неотвратимо убивало детёныша, по капле высасывая из него жизнь. Самое подлое заключалось в том, что заклинание работало очень медленно, но резко активировалось, как только рядом с девчонкой (и куклой) оказался бы маг. Что, собственно, и произошло недавно. Если бы к девчонке пригласили мага-целителя, он получил бы детский трупик, едва зайдя в комнату. К счастью для капитанского семейства, Айриэ была боевым магом с отменной реакцией и превосходным чутьём на опасность, поэтому успела раньше. Она поведала капитану, какой опасности избегла его дочь.
— Богини Лунные, да если бы мы только могли предположить, что дело в ней… — простонал капитан, побледнев. — Главное, Бэлли не расставалась с этой проклятой игрушкой! Кто же знал…
— Как давно кукла появилась у девочки? Мне нужно знать, каким образом было наложено проклятие, — пояснила магесса. — А главное, кто это сделал…
— Я не знаю, мэора. Не помню, откуда кукла… — сосредоточенно сдвинул брови капитан, якобы пытаясь припомнить, но тут уж Айриэ безошибочно почуяла ложь.
Он что-то скрывал и, скорее всего, это было связано с кем-то из Файханасов. Паурен, в конце концов, клялся герцогу в верности, и если кто-то из герцогской семьи поступил с дочерью капитана подобным образом, то капитан должен вначале обратиться за защитой к своему господину, как требует вассальная клятва, а не вмешивать посторонних. И только в том случае, если герцог откажется покарать обидчика, Паурен получает нечто вроде морального права мстить самостоятельно. Можно спорить на что угодно, герцог откажется наказывать виновника и даже просто искать его, если оный капитану неизвестен. Паурен может подозревать, но не знать точно. А Рольнир Файханас, скорее всего, просто откупится от капитана чем-нибудь, деньгами там или должностью.
— Капитан, возможно, ваша супруга помнит лучше? — приподняла брови магесса. — Или мы можем спросить у самой девочки.
— Хорошо, я сейчас позову жену, — сдался капитан, поскольку не мог же он отказываться отвечать на вопросы магессы и запрещать это своим домочадцам.
Вернулся он почти мгновенно, так что, если и успел дать жене инструкции касаемо того, что отвечать магессе, то совсем короткие. Женщина уселась в кресло, бросая быстрые взгляды на мужа, который отошёл к окну и уставился на клумбы с цветами.
— Брайя, откуда у девочки эта кукла? Если муж вам не сказал, то именно в игрушке причина болезни вашей дочери. На неё было наложено смертельное проклятие, которое я уничтожила в последний момент.
