— Это просто удивительно, что никто его до нас не обнаружил и не занял! — блестя глазами, говорили люди.
Они с азартом принялись примериваться, где будут рыть норы, тем более, что теперь у них были великолепные металлические лопаты! Дети залезли в воду и пили вместе со скотом. Животные накинулись на траву, словно обезумевшие. Люди нюхали живую почву, жадно разглядывали растения и редкие маленькие цветочки. Они были безмерно счастливы. Как их заставить теперь лезть в воду и преодолевать сильное течение? А если ничего не получится, и портал не сработает?
«Тогда я просто привёл их в рай обетованный», — мрачно подумал Лён, наблюдая неудержимую радость людей.
— Волшебник, ты сделал всё, что обещал! — радостно воскликнул Ровник, прибежавший с мокрой головой — вождь, как ребёнок, измочился весь в воде. Он даже не умел толком умываться и только размазал по лицу грязь. Теперь стало видно, что кожа его вовсе не смуглая, а очень даже бледная — это были слои грязи.
Сияр, стоящий рядом с Лёном и невозмутимо наблюдавший всю эту кутерьму, небрежно фыркнул.
— Чего он? — спросил вождь.
— Он смеется над вами, — просто ответил Лён, — Вы приняли за рай простой овраг, а мой конь житель Селембрис, он знает, что такое подлинное счастье.
— Не искушай нас, дивоярец. Не принуждай хаять подобное блаженство.
Мимо промчался старый Горак — старик стащил с себя драную рубаху и теперь скакал, как сумасшедший. Он споткнулся на крутом склоне, упал и покатился, вырывая руками клочья травы.
— Вот так скоро закончится трава на этих склонах, — сказал дивоярец, — Вас слишком много для этого оврага.
— Ну и что, останется вода, а это уже замечательно, — не сдавался вождь. — Зачем трава, здесь будут посевы!
— И одним глазком взглянуть не хочешь? — искушал Ровника пришелец.
— Чего это? — спросил старик Горак, вернувшийся с солидной ссадиной под глазом, но весёлый и счастливый.
— Он всё говорит нам про волшебную страну, — пояснил вождь, — Не верю я, такого не бывает.
— Леса зелёные, рыба бегает по лесу… — мечтательно вспомнил старик ночной разговор недельной давности. — А я бы посмотрел! Одним глазком бы посмотрел, а потом обратно! Не, у нас лучше! Куда нам столько рыбы — испортится!
— Ну, шут с вами, — в досаде согласился Лён. — А мне пора.
— Бывай счастлив, дивоярец! — напутствовали его, когда он направился к истоку речки. Не очень-то его удерживали, а то ещё передумает, да и решит остаться и рыть себе отдельную нору на другом берегу, а места в самом деле мало — всем не хватит!
Он уже почти достиг камня-горбушки, хотя и не очень торопился, ведя на поводу своего коня. Лён помнил, как преодолел сильное течение в прошлый раз, и теперь собирался сделать то же.
Крутые берега сжимали поток, и тот стал стремительным и сильным, выносясь из тёмного раскола. Дивоярец вошёл в воду и хотел переместиться коротким пространственным прыжком к самому истоку, к той непонятной преграде, которая разделяла простор Селембрис с этим полумёртвым миром. Он был уже всеми мыслями в будущем и представлял, что встретит он в этом мире в следующий раз. Сияр стоял рядом и ждал сигнала — как в тот раз.
Лён внутренне собрался, задавая себе и своей необъяснимой способности к переносу цель — тот узкий и высокий лаз в скале. В последний миг перед прыжком он вдруг почувствовал касание к своему плечу и услышал извиняющийся голос:
— А если я одним…
— … глазком… — растерянно проговорил Горак, очутившись вместе с дивоярцем в расщелине скалы. Перепуганный старик изо всех сил ухватился за плечи юноши и повис на них, чтобы не быть сбитым с ног быстрым потоком. За пятками Лёна вырывался из ниоткуда мощный поток воды, а прямо перед ним открывалась изумительная по красоте картина — восход солнца на Селембрис.
В следующий миг над двумя людьми пронёсся крылатый жеребец и приземлился на траву холма. Он удивлённо обернулся: отчего же хозяин медлит? Ноги Лёна соскользнули, и он, не удержавшись на камнях, упал обратно, вместе с Гораком.
Бурливая волна вынесла обоих на берег.
Старик не знал, как объяснить то, что он видел. Да, было удивительное видение, но, может, это обыкновенный мираж, каких полно в их нищей стране? Сколько раз он видел такие ложные вещи: встречал людей в невиданных одеждах, видел стада диких животных, которые проносились по пыльной равнине, не оставляя за собой следов и не производя ни звука! Раз ночью наблюдал он из дозора, как безжизненное поле вдруг исполнилось высоких хлебов, которые неслышно колыхались при полном безветрии! Если то, что он увидел в этой щели, — Селембрис, то не тот ли это рай, куда уносятся души безвинно умерших?
— Ну, как хотите, — снова сказал Лён, теряя терпение от общения с этим упрямым племенем. — Мне пора, я ухожу. Мой конь, наверно, уже весь извёлся, пока я тут вас убеждаю.
— А можно мы посмотрим одним глазком? — изнывая от любопытства, просили люди.
— Да я даже не знаю, как вас переправить! — рассердился дивоярец. — Одно дело самому проскочить, другое — провести целую ораву да ещё со скотом!
Ах, вот какое дело! Все обрадовались: они только посмотрят, и тут же назад!
— Сияр-то как скакнёт! — с большими глазами повествовал виновник этого переполоха — старик Горак. — А я посмотрел и назад скорее!
Все поспешили к скале-горбушке, откуда выходил этот удивительный поток, у которого, как врал старик Горак, начала не было, и выходил он из пустого места! Этакие враки стоило проверить, и все беженцы побежали к камню, а за ними привычно поскакал и скот.
— Сейчас, сейчас, — обещал всесильный дивоярец, собираясь показать народу зрелище настоящего, подлинного рая.
Люди стояли по пояс в холодной воде и вздрагивали не столько от непривычных ощущений, сколько от волнения. Сильное течение грозило повалить их, так что приходилось держаться друг за дружку — это первая партия храбрецов непременно желала посмотреть на рай. Среди них: затычка к каждой щели — Горак, отважный вождь Ровник, двое мужчин и двое подростков-сирот. Женщины стояли на берегу — со смесью страха и возбуждения они смотрели на своих мужчин.
— Держись-ка крепче, — сказал вожаку волшебник и ухватил Ровника за мозолистую лапу. Все вместе мужчины образовали короткую цепочку. Им было страшно, хоть и стояли они в метре от берега — поток был слишком силён, а они привыкли воду мерить чашками.
— Любо, может, не надо? — жалобно спросила одна из женщин, держа на руках малыша и со страхом глядя на своего мужа.
— Надо, Мара, надо, — отвечал тот, стуча зубами.
