В основном их беспокоит, что я продолжу проделывать дыры где ни попадя и исчезать.
Мейз спросил, может ли он что-нибудь для меня сделать. Хм, подобные вопросы лучше не задавать человеку, дни напролет запертому в комнате, где даже заняться нечем в ожидании очередного медицинского обследования. Очевидно же, что они могли бы сделать тысячи вещей, вопрос в том, как они поступят на самом деле. Мейз, наверное, сильно удивился, когда я только сердито зыркнула в ответ. Собственно, я удержалась от криков и гневных тирад лишь потому, что его пожалела.
– Что нужно? Меньше тосковать по дому, – сказала я. – Думаю, поэтому все случилось. Я не засыпать с мыслью «ночью уйду». Не испугана, не расстроена. Просто тоска по дому. Но теперь все изменилось, это плюс. Семья знает, я здесь – это большая разница. Еще выбираю не уходить, пока не найду способ не делать дырок в поле Земли, не приводить монстров. Это недопустимо. Найдем способ удержать меня от ухода?
– Честно говоря, мы не знаем. Ты все еще здесь, хотя, возможно, причина лишь в том, что ты не пыталась уйти. Мы не знаем, имеет ли на тебя какой-либо эффект дополнительная герметичность этой комнаты – в подобные помещают наиболее чувствительных сетари, чтобы они могли нормально высыпаться.
– Побольше коробка скоро? – с надеждой спросила я.
– Нет смысла бесконечно держать тебя в режиме строгой секретности в интенсивной терапии. – Мейз одарил меня своим «капитанским» взглядом. – И хватит называть эту комнату коробкой.
– Пока дверь заперта, это коробка. Что думают, я сделать? Уйти на денек в Унару? – Мой голос стал унылым и жестким, я вздохнула и покачала головой. – Устаю от глупых психологических игр. Посадим Касс в коробку для ничегонеделания. Касс счастлива делать хоть что-то? Добавим упорные тренировки. Выведем Касс на обед наружу – счастливая Касс старается упорнее. Касс ушла на Землю. Посадим Касс в коробку, отнимем игрушки.
– Ты считаешь, мы для этого ходили с тобой обедать?
– Нет. – Я сама смутилась от собственной грубости. – Первый отряд просто хорошие ребята. Но спорю, Мейз докладывает о положении психологического здоровья бродяги.
Его губы слегка сжались. Значит, я права.
– Первый отряд, сетари, они полезное оружие. Много правил. Выбрали быть сетари ради защиты дома. Я здесь, не моя планета, но должна вам свою жизнь. Пока не могу попасть домой, готова помочь. Это правильная вещь делать. Принимаю правила. Но. Держат в коробке, раздражена. Отключили интерфейс, скучно. Если обследование, нужно воспроизводить обстоятельства. Другие обстоятельства уничтожат результат. Кто-то мелочный? Или наказание? Все, что добились, – раздраженная Касс. Тогда пошлем Мейза поговорить со мной.
– Неужели мы кажемся тебе такими манипуляторами? – Мейз выглядел действительно расстроенным.
Я пожала плечами:
– Не уверена. Может, просто большая глупая машина забыла, Касс личность. Или это способ сделать очень послушной? Не знаю. Терплю это, просто раздражена.
Я не хотела их злить, чтобы со мной не стали обращаться еще хуже. От переизбытка свободного времени моя фантазия успела подкинуть кучу вариантов развития событий. Однажды даже приснилось, будто у меня на животе шрам, и выяснилось, что мне вырезали яичники и пытаются развести побольше «усилителей». А поскольку это решение было бы вполне логичным, меня полдня трясло от страха. Я разрывалась между отчаянным желанием снова сбежать и необходимостью убедить себя не переживать так сильно. Вот почему вывалила всю эту чушь на Мейза.
– Прости. Не вина Мейза. Что случилось с большой башней?
Думаю, я действительно расстроила беднягу, но он прям засветился, стоило мне сменить тему.
– О, это настоящая удача! Ионоты – лишь симптомы, а вот Колонны – болезнь. С тех пор, как научились путешествовать сквозь пространства, мы ищем Колонны, и за последние пять лет эти поиски усилились за счет специализированных отрядов сетари. Но только дважды за все это время нам удалось приблизиться к подобной Колонне, и в обоих случаях перемещение врат приводило к тому, что мы лишь успевали их заметить, прежде чем оказывались от них отрезаны. Нам удавалось только собирать данные на ддор и Колонны. И мы чуть было не потеряли путь и к этой, несмотря на все попытки заблокировать врата. Однако в итоге нам удалось развернуть несколько дронов в том пространстве, и вчера днем они проложили дорогу и привели туда третий отряд для первоначального осмотра, который прошел без помех. Что еще лучше, есть мнение, будто потерянные нами врата – вращающиеся, остальные же относительно устойчивы, поэтому мы сможем постоянно туда возвращаться и выведать все тайны этого места.
– Что случится, если взорвать Колонна?
– Хороший вопрос. Мы не знаем. Но это может привести к катастрофе, поэтому мы не намерены что-либо разрушать. – Мейз снова улыбнулся, но на сей раз не так печально. – Ну а как тебе такое интересное развитие событий: представь, что будет, если выяснится, что ты тоскуешь по Колоннам словно по дому?
– Нет уж, спасибо.
Вскоре Мейз ушел, лишь махнув на прощание и не сказав ничего утешительного. Я не упустила из виду, что он не стал отрицать мои слегка параноидальные теории, но жалела, что заставила его чувствовать себя неловко.
–
Через час или около того мне вернули права доступа. На тот уровень, который у меня был во время жизни у Лентсов. Я оценила жест и решила продолжить пробиваться сквозь детскую программу и сперва работать, а потом уже развлекаться.
Мейз и правда отличный парень!
Синдром собаки Павлова
Так странно, что можно с легкостью прокрутить записи всех своих разговоров. Интересно, у меня может закончиться «жесткий диск», если буду их там хранить? Но как же здорово снова воспроизвести встречу с семьей – это единственное, ради чего я готова простить столь долгое время почти без интерфейса. Даже получив права в полном объеме (со всеми новостями, телевидением и развлечениями, о существовании которых я и не подозревала), я снова и снова проигрываю тот отрывок с дня рождения. И теперь могу изучить все нюансы, на которые не обратила внимания в первый раз, посмотреть на лица родных, на любимый мамочкин сад. Как тети с облегчением глядят на маму. Как папа покусывает губу. И как Джулс в восторге от происходящего и уверен, что все это безумно круто. А мама… это мама!
При этом я жутко злилась, когда просматривала последующие события того дня. Может, потому что он спас мою жизнь, или потому что я провела два часа, держа его за руку. Я постоянно твердила себе не смотреть, но продолжала прокручивать ту запись, где капитан четвертого отряда пялится на звезды. Какая глупость – ведь он не производит впечатление глубокой личности, не говоря уже о том, что в моем же присутствии называл меня бродягой. Каорен Рууэл. Уж точно не о таких парнях я обычно мечтаю, но сейчас пребываю от него в бόльшем восторге, чем когда сжимала его ладонь.
В остальном, если забыть об этой слабости, день прошел насыщенно. После завтрака зашла Мара в обычной одежде, а не в униформе. Мы собрали мои вещи, и она отвела меня в новую коробку. Которая оказалась совсем не коробкой.
– Это последняя достройка жилых помещений сетари, предназначенная для тринадцатого и четырнадцатого отрядов, – сказала Мара, пока мы шли по короткому пустому коридору. Остановившись в конце, она отперла дверь. – Остальные отряды расквартированы на этажах пониже. И пока новички проходят квалификацию, ты будешь здесь единственным жильцом.
Мы оказались в настоящих апартаментах, похожих планировкой на квартиру Зен, но без настроек оформления и с невероятно безликими чехлами на мебели из белого камня. Мара улыбнулась, заметив выражение моего лица:
– Ты сможешь открывать двери. Я проведу тебя по тем местам, которые тебе разрешено посещать, а потом в город, если захочешь что-нибудь купить. Вне КОТИС тебе по-прежнему нельзя находиться без сопровождения и разрешений.
– Почему они передумать?
– По настоянию Мейза уровень твоих умственных способностей пересмотрен. Пока ты не решила прекратить быть покладистой и открытой к сотрудничеству.
Они думали, что я тупая. Я пережевывала это до конца дня, но все же позволила себе насладиться переменами. Внутри КОТИС оказалось намного больше помещений, чем я ожидала, включая даже настоящие зоны отдыха, заполненные толпами людей моего возраста и младше. Только сейчас я поняла, как много сетари они стараются обучить. Но самым восхитительным для меня оказался шопинг. Я, конечно, не ярый поклонник торговых центров, но когда тебе неделями все приносят, даже покупка халата или выбор одеяла становится настоящим событием. К счастью, все это время накапливалось пособие, положенное мне как переселенцу.
Мара была исключительно терпелива и отвечала на мои бесконечные и беспорядочные вопросы так, будто это ее самое любимое занятие. Мы вместе пообедали, и, как в прошлый раз, когда мы ходили по КОТИС, я замечала узнающих ее людей. Член первого отряда! Даже если люди вне КОТИС не могут записать ее образ, то в обслуживающем комплекс городе очень многие знают Мару, либо вообще сами работают тут же и вышли на перерыв. Теперь я по-другому посмотрела на внимание, полученное во время игры в канзу. Я понимала, но никогда всерьез не задумывалась о том, что все сетари в этом мире – безликие знаменитости, и каждый жаждет с ними познакомиться. А я же привыкла проводить с ними все время и не могу позволить себе на это повестись.
