— Ты сама дура, если меня дурой считаешь! — Хельга завопила как-то особо громко и истерично-визгливо — Мне-то он песню не пел! Вон как в глаза тебе смотрел! С чего бы это?! Небось с ним уже девственность потеряла! Втираешь мне тут в уши! Бесстыдница! Да идите вы все на…!
Хельга бросилась к выходу, и через секунду дверь захлопнулась с таким грохотом, будто в комнате взорвалась шумовая граната — БАХ!
Я посмотрел на Фелну — та сидела красная, как рак, и кусала нижнюю губу. Вот, значит как…девственница? Мда…не надо доверять свои тайны подружкам. У девушек вообще не может быть подружек! Это хищницы, которые только и норовят увести твоего парня или мужа, а так же устроить еще какую-нибудь тайную подлянку, например на службе. Так мне сказала одна моя подруга, с которой я встречался недолгое (увы!) время.
Между прочим — подруга была замужем, и как мне сказала — решила отомстить неверному мужу, изменившему ей с ее же подругой (Сучка! Тварь! Бл…а! Тоже мне, подружка! Двадцать лет дружили, а она…!).
Я был не против такой страшной мести, и мы отомстили по два раза в пять приемов. Женщина была очень довольна местью, хотела мстить и дальше. Но я не злопамятный, а кроме того, пришлось улетать в командировку. По возвращению у моей любовницы, ставшей к тому времени «бывшей», обнаружился уже новый мститель, чином повыше меня. Даже два мстителя, насколько я знаю. А может и три. Впрочем — мне было уже все равно.
— Она влюблена в тебя — слегка сдавленным голосом сказала Фелна, не глядя мне в глаза — Призналась, что как видит тебя — трусики сразу мокрые, и ей хочется подползти к тебе, как кошка, и чтобы ты ее гладил и гладил…ласкал!
Тьфу! Вот об этом я и говорил! Не держатся у них секреты! Взяла, и сходу отомстила!
Мдаа… Подруги, однако. Мужики никогда бы не стали мстить так мелко! Хотя…и мужик-то ныне пошел все больше мелкий, на мужчин не похожий. Смузи, айфоны, короткие джинсики, чтобы тощие голые ноги видать — тьфу одно, а не мужики! И не надо про то, что мужики в поле пашут. Слыхивали…от разных долбодятлов.
— Сыграешь еще что-нибудь? — спрашивает девушка, явно чтобы увести тему в сторону. Глазки-то бегают!
— Нет — со вздохом укладываю мою Мечту в футляр — Лечиться будем. Отрабатывать-то подарок нужно!
Кстати — вот лютне имя и нашлось. Мечта! Теперь ее звать Мечта. Хороший инструмент должен иметь имя, ему оно больше пристало, чем какой-то там железке-мечу… Ишь, взяли моду молиться железякам! Имена им давать! Мракобесы чертовы…
— Раздевайся! — командую я, и Фелна сглатывает, вцепляясь в сиденье стула обеими руками — Чего так напряглась? Решила, что я буду лишать тебя девственности? И не собираюсь, не мечтай!
— Почему это не мечтай?! — сердито бросает она — Что, такаяпротивная?! Брезгуешь моими прыщами?!
— Не брезгую — вздыхаю я — Хотя прыщи и правда отвратительные. Ты с ними поаккуратнее…можно и заражение крови получить, если будешь так упорно с ними биться (краснеет). Пациент нередко влюбляется в лекаря. В целительницу. Пациентка — в лекаря. И было бы гнусно воспользоваться ее благодарностью к целителю, которую она приняла за любовь. Любовь — это совсем другое! Любовь — это когда за любимого человека ты готов убить весь мир! Или отдать свою жизнь — не раздумывая и не сомневаясь. И дай тебе бог испытать такую любовь. Остальное все только похоть и дружеский перепих. Не надо путать ЭТО с любовью.
— Откуда ты все знаешь?! Тебе ведь всего семнадцать лет! — Фелна смотрит на меня широко раскрытыми глазами — Ощущение, будто я разговариваю со своим отцом! Он вечно долбает меня чеканными истинами, только успевай поворачиваться. И ты туда же! А может мне это НАДО?! Может этот перепих по-дружбе все, что я хочу от жизни?! Чтобы хоть кто-то…
Ее голос прервался, девушка закашлялась и успокоилась только через минуту. Затем встала со стула и начала раздеваться.
— Трусы снимать?
— Снимай! — скомандовал я после секундного размышления. Я ведь целиком ее и не осматривал. Видел только грудь, да ногу, когда смотрел на поединок, и лечил Фелну после него. Да, это я вылечил ее раны. Впрочем — и ран-то особых не было. Так…ушибы, порезы — ничего серьезного. Я даже маны потратил всего ничего — восстановил, пока шел в свою комнату. Кстати, я теперь делаю это гораздо быстрее, сказываются постоянные тренировки, когда опустошаюсь почти до самого предела.
Разделась, покраснела, стоит, норовя прикрыть одной ладонью лобок, другой — крепкие, очень ровные груди третьего размера. Когда-нибудь они отвиснут, станут вялыми, дряблыми, но сейчас — мячики с крупными темными сосками посередине! Врежется в стену грудью — в штукатурке вмятины останутся!
Эх, хороша же ты, молодость! Все мы когда-то были шустрыми и крепкими, как жеребята. Хотя…о чем это я?! Забыл?! Я же в ее возрасте! Я такой же, как она! Молодой, красивый…и как оказалось — желанный. Несмотря на то, что я «воркский зверь».
Жестом приказал девушке лечь на кровать, возложил на нее руки, и стал обследовать, внимательно разглядывая ауру. Кстати, на теле у Фелны не так уж и много прыщей. Больше всего их сконцентрировалось на лице, на груди и плечах. Ниже — редкие отдельные «бродяги», не отличающиеся особой статью.
Эх, тупой я в медицине! Ну что толку, если я сейчас опять буду убирать лишь последствия? Болезнь где-то внутри нее, это скорее всего поджелудочная, или печень шалит.
— Тебя после жирной, жареной еды не тошнит? — спрашиваю я, уже практически зная ответ.
— Да, подташнивает — отвечает девушка, а я продолжаю уничтожать прыщи на ее лице (Исчезают неплохо, очень даже активно. Очищается кожа). Сегодня я уже много работал с магией, устал, но…что поделаешь? Ноги едва держат. Сажусь рядом с Фелной, которая лежит с открытыми глазами и смотрит на меня часто-часто дыша, будто после долгой пробежки. Груди, слегка сплюснутые в лежачем положении двигаются вверх-вниз, и мой взгляд волей-неволей нет-нет, да и спускается к сжавшимся на легком сквознячке соскам.
Сквознячке?! Откуда?! И тут же я узнаю — откуда. Дверь открывается настежь, и разгневанной фурией в комнату влетает Хельга:
— Ага! Она уже голая! Ну, извините, что помещала процессу! Вы продолжайте, продолжайте! Может и я чему-нибудь научусь! Ох вы и бесстыдники! Шлюха! А ты проклятый воркский извращенец! Правильно про вас говорят, что вы безумные жеребцы! На любую бабу падкие! Тьфу на вас!
Она снова выскакивает за дверь, снова звучит пушечное: «Бах!». А я сижу и хихикаю, усталый, изможденный, но…даже немного счастливый. Интересно живу, черт подери! Интересно!
Глава 11
Фухх! Как хорошо-то! На КПП сдал свой увольнительный жетон дежурному — здесь они и вольнонаемные, и курсанты — и шагнул на разогретую солнцем мостовую. Сезон дождей заканчивается, облаков все меньше и меньше. Но пока что держится просто замечательная температура — на мой взгляд, не больше двадцати пяти градусов. Солнышко сияет, девушки улыбаются — хорошо!
Про девушек это я так. Нет тут никаких девушек, если не считать девушкой толстую, в грязном халате тетку, которая катит мимо меня тележку с каким-то мусором. Интересно, куда она его вывалит? Ломовые извозчики собирают мусор утром, рано.
Оделся в гражданскую одежду. Нечего привлекать к себе внимание. Хотелось надеть мундир, но не стал. Красиво было бы, да! Черное с серебром, да на белые волосы с голубыми глазами — да я модель, внатури! Хе хе…
Ладно, первым делом — в лавку торговца музыкальными инструментами. Говорят, что она тут где-то неподалеку, в трех кварталах. А что мне три квартала, если я молод, здоров и весел! Вперед, на завоевание города! Без оранжевой лошади это сделать конечно же трудно, но я постараюсь.
Лавку нашел не через три, а через пять кварталов, пришлось спросить двух прохожих, которые только головами покрутили (на кой черт зеленщикам музыкальный магазин), и еще одного стражника, который почему-то был без напарника и посмотрел на мою лютню очень настороженно. Одежда у меня не по лютне! Такие инструменты, да в таких чехлах носят люди богатые, уважаемые, а не какие-то…нищеброды-ворки!
