всяком случае, попытка пировать в этих руинах, закончилась смертью короля. И теперь тролли вернулись.
Йотун снова открыл глаза, сильно втянул носом воздух, превозмогая боль. Он прошелся по гулким залам, изредка касаясь некоторых сохранившихся фресок на стенах.
— Они даже его не охраняли, — тихо сказал Йотун.
— Ты видишь? — обрадовалась я.
— Да. Но перед глазами туман.
Тут я заметила, что его глаза больше не выглядят, как черные провалы, они стали очень темного-синего цвета.
— Как ты тут оказался? — мне сделалось любопытно, — Поймали тех, кто пытался тебя убить?
— Нет. Убийцы остались не узнанными. А что касается замка… — Йотун обвел помещения рукой, — Я тут по приказу нашего доброго короля.
Мне послышалось, что он сделал заметное ударение на слове «добрый».
— Теперь мне предстоит возродить величие этого славного места. А в случае нападения — обратить врагов в бегство.
— Одному?
Вместо ответа Йотун улыбнулся так, что показались кончики клыков.
— Прости, я вовсе не пытаюсь узнать…
— Если даже ты кому-то скажешь, что в Заолокский лес вернулись его хозяева, это мало, что изменит для меня.
— Я никому ничего не скажу, — пообещала я.
— А как же твой хозяин, верховный маг? Думаю, он захочет узнать…
— Он не мой хозяин. Больше нет.
Йотун кивнул.
— Ты мне не веришь?
Действительно, с чего бы ему мне верить. Почему мы вообще видимся и ведем разговоры друг с другом точно мы добрые друзья. Откуда эти странные ростки доверия. Почему я беспокоюсь о нем и жду от него… ну… не знаю, «человечности».
— Вопрос веры оставим на потом, он всегда вызывает неловкость и бесмысленные споры. В прошлый раз ты спрашивала моего совета по весьма деликатной ситуации.
Он замолчал.
Я удивилась, что он не только вспомнил, но и решил ответить.
— И как бы ты поступил?
Колдун чуть нахмурился и снова коснулся рукой уцелевшего узора на колонне. Пальцем принялся выводить утраченный орнамент.
— Обладатели власти никогда не прощают ошибок… особенно своих собственных. А то, что ты смогла сбежать, это ошибка вашего верховного мага.
— Но я не говорила, что сбежала.
— Я догадался, — Йотун улыбнулся, — Оставайся ты при Бальтазаре Тоссе, твой вопрос не возник бы. Скорее всего, твое возвращение, не отменит казнь.
Я почувствовала сильный болезненный укол в сердце, а Йотун продолжал:
— Казнь будет частью наказания за неповиновение, за оскорбление, которое ты ему нанесла.
— Почему ты так уверен?
— Потому что провел рядом с троллем, наделенным огромной властью.
— Но тролли же не люди.
— Иногда я думаю, что мы слишком похожи. Во всяком случае больше, чем готовы себе признаться. Власть изменяет всех примерно одинаково. Как и бессилие. В бессилии мы тоже ведем себя одинаково.
— Но остается шанс. Она же ни в чем не виновата!
Йотун кивнул.
— В таких обстоятельствах невозможно победить в одиночку, я бы попробовал заручиться поддержкой влиятельного союзника. Ну, и важно выиграть время: можно попытаться выторговать жизнь родственника в обмен на что-то.
— Переговоры? — такая мысль не приходила мне в голову.
Как он себе это представляет. Написать Бальтазару Тоссе письмо? Но оно может не успеть, и Кристу казнят раньше. И смысл обмена писем, собственно, в обмене. Значит, раскрыть свое расположение…
— Да, переговоры. Но для этого, тебе нужно быть уверенной в собственной безопасности, иначе все это не имеет большого смысла.
Я и сама дошла до этой нехитрой мысли.
Йотун прошелся по залу и сказал:
— Не знаю, сильно ли тебе пригодились мои советы. До всего этого, думаю, ты и сама дошла.
— Спасибо. Я очень благодарна.
— Не стоит. А теперь, мне необходимо провести тролльскап.
— Прости, что отнимаю твое время.
* * *
Я вынырнула из видения и поежилась. Сегодня был ясный день, и в воздухе чувствовалось обещание скорого тепла. Но обещания бывают обманчивы. Я выдохнула облачко пара, подышала на пальцы, чтобы согреться. Интересно, сколько прошло времени с ухода Мадса. Он оставил меня его дожидаться, а сам пошел «осмотреться».
Признаться, Йотун дал весьма интересные советы. Я думала о всей ситуации слишком поверхностно, беспорядочно подсматривая за Бальтазаром Тоссой. Но дальше самого горячего желания открыть его секреты врагам, моя мысль не получала развития. А ведь есть весьма влиятельный маг, который ненавидит верховного даже больше, чем я — Захария Ламми. Захарии не надо доказывать, на что я способна. И он теперь служит королю Стефану.
Я так глубоко задумалась, что не заметила появление Мадса.
— Мальта!
Парень появился с двумя увесистыми мешками за плечами, я бросилась к нему навстречу.
— О чем мечтаешь?
Маг сгрузил свою ношу на землю и потянул веревку, стягивающую горловину мешка.
— Подумал, нам не помешает смена одежды.
Я не собиралась ничего спрашивать, но…
— Чьи это вещи, Мадс?
— Не знаю. Я именами не интересовался.
— Ты, ты убил каких-то людей? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал.
Он взглянул на меня. Брови на мгновение сошлись к переносице.
— А хоть бы и так, тогда что?
Я молчала, не зная, что сказать. Действительно, «что»?
Мадс демонстративно достал круглый хлеб, затем из тряпицы было извлечено вяленное мясо. Он отломил кусок хлеба, подцепил ломтик мяса с тонкой прожилкой жира и принялся демонстративно жевать.
— Мадс? — мой голос прозвучал тонко и жалобно, — Пожалуйста, скажи, что ты не…
Он взглянул на меня и рассмеялся.
— Бери! В этот раз обошлось. Тут в двух часах ходьбы есть хутор. Никого не было дома, так что я немного похозяйничал.
Какое облегчение! Всего лишь кража.
Но… во рту остался горьковатый привкус проглоченной лжи.
— У нас намечается одна… м-м-м… проблема, — сказал Мадс, не прекращая жевать.
— Какая?
— Моя сила. Скоро она восстановится.
— Значит, ищейки смогут взять наш след.
Он вопросительно взглянул на меня.
— Нужно, узнать, где она.
— Сейчас.
Я сосредоточилась, вызывая видение. Ведьма-ворона все время возвращалась в одну и ту же таверну. Маленькая, сгорбленная женщина занимала место в самом дальнем уголке и сидела, обхватив руками кружку. Она умела становится совершенно незаметной. Никто из посетителей не обращал на нее внимание. Даже подавальщицы не возмущались, что она занимает стол и ничего не заказывает.
Вот беда, мне не удавалась выглянуть из таверны, чтобы прочесть вывеску. А окна были слюдяные, маленькие и закопченные, так что ни намека на то, что находится снаружи.
Все прошло, легко и гладко. И в этот раз я снова оказалась в той самой таверне. Я огляделась, но ведьмы нигде не было видно. Как странно. Где же она?
И тут она появилась с подносом и тряпкой, принялась сметать крошки со столов.
— Эй, Катрина!
Ведьма вскинула голову и пошла на зов. Кухарка мягкая
