Бывало, и по две, по три тульпы при больших трактирах кормилось…
— Она по своей воле не уйдет, — пояснил Куксон. — Сожрет всех неумирающих в «Омеле», потом заснет и проснется лет через десять, когда проголодается. И будет поджидать очередного бессмертного. А вот призраки твои, Грогер, скоро смоются: все духи и привидения тульпы боятся, как кобольды — драконов!
— Пусть смываются, — буркнул Мейса, — Не захотели говорить со мной, медиума им подавай! А вот неумирающих жаль…
Грогер молча заглянул в кувшин, тот оказался пуст.
Тогда гоблин сунул руку под стол, пошарил там и вытащил еще одну бутылку — темно-синего стекла.
Куксон протянул свою кружку и незаметно огляделся по сторонам, хоть и знал, что увидеть тульпу не так-то просто. Уютная ночлежка показалась вдруг зловещей и мрачной, даже светлячки как будто потускнели. Зато встрепенулись поганки в горшке.
— Куксон, Куксон! — запищала одна из них. — Не хочешь закусить грибочком? Самое время!
— Сгинь, проклятая!
— Ладно, ладно…
Грогер покрутил в руках тяжелую глиняную кружку.
— Тульпа орудует по ночам, так? А днем где она прячется? — спросил он.
— Где угодно, — ответил Мейса. — Но ее найти не так-то просто. Да и опасно: разбуженная тульпа убьет любого.
Куксон поперхнулся вином.
— Грогер, — проговорил он. — Ты ведь не будешь ее искать? Дай крепкое гоблинское слово, что не будешь! Тульпа пока что смертных не тронет: зачем они ей, коль в «Омеле» неумирающие имеются? Но если ты ее потревожишь…
Не успокоился, пока Грогер крепкое гоблинское слово не дал.
Потом Куксон отодвинул кружку (вино вдруг показалось слишком горьким и терпким) и деловито принялся рассуждать:
— Первым делом, надо подумать, кто из магов способен справиться с тульпой. Это не всякому поручишь, тут нужен человек опытный… желательно не один, а двое-трое.
Он мысленно полистал папку с надписью «Боевые маги».
— Во-вторых, разумеется, о таком опасном существе надо сообщить его милости магу Хронофелу. Он, как глава Гильдии, тут же примет меры.
В глазах Мейсы мелькнуло легкое сомнение.
— Неумирающим оставаться в «Омеле» опасно, — проговорил Грогер, глядя в окно, за которым шел снег. — Куда же они пойдут?
Куксон отвлекся от предположений, какие именно меры примет глава Гильдии.
— Сейчас тульпа сыта и этой ночью никого не тронет. Днем твои постояльцы будут в безопасности: при свете дня она не нападает, а к полудню, я уверен, его милость, уже примет меры и пришлет сюда боевых магов. С ними я передам охранные заклятья третьего круга, пусть маги наложат их на двери комнат неумирающих. Тульпу за один день не выследишь, так что лишняя предосторожность не помешает. Но предупреди неумирающих, чтобы они ночью за порог не выходили. Если они откроют дверь — все! А тебе, Грогер, сегодня же пришлю браслет с охранными заклятьями. Не снимай его ни днем, ни…
— Заклинания третьего круга? Они стоят целое состояние! Моим постояльцам это не по карману.
— Знаю, знаю. Но у нас как раз сейчас большие скидки на заклятья, — небрежно сообщил Куксон. — Каждое заклинание — всего пара медных лемпиров. Вот и Мейса подтвердит.
— Подтверждаю, — не моргнув глазом соврал Мейса. — Хронофел в припадке щедрости распорядился продавать их по дешевке. Не знаю, что с ним такое, видно, умом тронулся.
Когда гоблин Куксон покинул ночлежку, на дворе была уже глубокая ночь.
На душе у гоблина было тяжело.
— Ну и дела, — бормотал он, кутаясь в шарф. — Тульпа! Хуже и быть не может!
Но какой-то внутренний голос, не слышанный Куксоном раньше, все бубнил и бубнил настойчиво, что хуже быть очень даже может. Еще как может!
И пока Куксон шел, все пытался заставить этот назойливый голос замолчать, да только ничего у него не вышло.
… На следующий день гоблин Куксон поднялся ни свет, ни заря и отправился в Ведомство.
Отпер кабинет, снял куртку, размотал зеленый шарф, отряхнул от снега колпак и, приведя себя в надлежащий вид, уселся за стол.
Что бы не происходило, служба есть служба! Однако же, пока рабочий день еще не начался и посетителей не было, мысли Куксона находились далеко от заявок и назначений магов да чародеев. Вот только размышлять о вчерашних событиях довелось недолго: раздался внезапно тонкий хрустальный звон, точно колокольчики зазвенели, и в комнату прямо из зеркала выпрыгнул человек.
Был он похож на встревоженную птицу: глаза круглые, черные, нос острый, волосы взъерошены, во все стороны торчат.
Куксон со вздохом закрыл папку.
— Приветствую в Лангедаке, чародей Маргелан.
Вот для этаких целей ему, гоблину Куксону, и приходилось в кабинете зеркало держать.
Имелись среди чародеев и те, кто обычным способом странствовать не любили, предпочитали с помощью зеркал до нужного места добираться. На первый взгляд все просто обстояло: у себя дома прыгаешь в зеркало и, спустя несколько минут, появляешься уже из другого, там, где тебе нужно. Но на самом деле чародеи частенько путались и появлялись из зеркал совсем в других местах: там ведь, в зеркальном-то мире немудрено и заблудиться! Но это-то еще полбеды, а вот бывало такое, что чародеи и вовсе не возвращались, пропадали в зеркалах навсегда. Куксон тогда старался не думать, с кем они там столкнуться могли. Опасное ремесло, что и говорить! Оттого-то и были зеркальные чародеи все, как на подбор, нервные да дерганые.
— Приветствую, Куксон! Как жизнь? Что слышно в Гильдии? Приказы, распоряжения? Слухи, разговоры? Что насчет…
— Сядь, Маргелан, успокойся с дороги. Добрался благополучно?
Лучше б не спрашивал!
Маргелан, услышав вопрос, так и подскочил на стуле.
— Какое там! Угодил случайно в чужое зеркало, выпрыгнул прямо посреди рыцарского турнира. Рыцари — неотесанные чурбаны, никакого уважения! О хороших манерах и слыхом не слыхивали. «А, — кричат — зеркальный чародей пожаловал! Держи его, ребята!».
Насилу успел обратно в зеркало запрыгнуть, да и был таков!
Куксон сочувственно покачал головой.
— Получил от тебя весточку, — продолжал Маргелан, немного успокоившись. — Говоришь, хорошая работа для меня есть?
— Неплохая. Заказчик из богатых караванщиков, заплатит щедро. А, кстати, предыдущий-то, тот, что из гномов был, с тобой сполна расплатился?
— Какое там! Скупердяй оказался, каких мало! Половину оговоренного заплатил, а насчет другой половины сказал так: «Ты, говорит, наведайся ко мне в следующем месяце. Непременно заплачу!». А сам все зеркала из дома вынес, ни одного, даже самого маленького, не оставил! Как я к нему наведаюсь, спрашивается?!
