Проходя со Стивом и Мардж мимо своего маленького захламленного кабинета в просторный кабинет Стива, он спросил, слышали ли они о Люсинде Вашингтон.
Мардж остановилась в коридоре, прижав руки к лицу. "Да, – справилась она с собой, – не будем больше говорить об этом. Мы лишились нескольких человек. Как началась и когда же кончится эта беда?"
Бак тоже не стал продолжать. Он больше не мог притворяться сдержанным. Как и все другие, он поражался своей впечатлительности. Стив обнял Мардж и повел ее дальше в свой кабинет, где их уже ожидали старшие члены редакции. Они приветствовали Бака аплодисментами. Эти люди, с которыми он вместе работал, гонялся за сенсациями, зачастую участвовал в распрях, нередко враждовал, сейчас были искренне рады видеть его. Они еще не могли знать, что он чувствует сейчас.
– Ребята, как хорошо снова быть здесь! – сказал он. Затем сел и обхватил голову руками. Он задрожал и больше не мог сдерживать рыданий. Он плакал на виду у своих коллег и конкурентов.
Бак постарался вытереть слезы и собраться. Но когда он поднял глаза, смущенно улыбаясь, он увидел, что все были так же взволнованы.
– Это нормально, Баки, – сказал кто-то. – Если это твои первые слезы, то они не последние. Мы все подавлены, ошеломлены и охвачены горем, как ты.
– Да, – сказал другой, – но его письменный отчет, несомненно, будет более убедительным.
Это заставило всех рассмеяться сквозь слезы.
Рейфорд заставил себя позвонить в центр полетов "Панкон" рано утром. Он узнал, что ему следует позвонить насчет нового рейса в пятницу, через два дня.
– В самом деле? – спросил он.
– Но не думайте, что полет непременно состоится, – сказали ему- Большого числа рейсов не ожидается. Точно известно, что не будет ни одного рейса до завтрашнего вечера. А возможно, не будет даже и вечером.
– Есть ли шанс, что мне сообщат об отмене прежде, чем я выеду из дома?
– Да, такой шанс есть, но пока что вы получили назначение.
– Какой маршрут?
– Чикаго -Бостон -Нью-Йорк.
– Когда обратно?
– В субботу вечером.
– Хорошо.
– Почему? Какая-то дата?
– Без шуток.
– О, Боже! Простите, капитан, я забыл, с кем разговариваю.
– Вы знаете, что с моей семьей?
– Это знают здесь все, сэр. Нам очень жаль. Нам сказала об этом ваша старшая стюардесса несостоявшегося рейса в "Хитроу". А вы слышали о вашем первом пилоте того же рейса?
– Что-то слышал, но у меня нет официальной информации.
– Самоубийство.
– Да. Ужасно! Можете вы сделать кое-что для меня?
– Если я могу, конечно, капитан.
– Моя дочь пытается вернуться домой из Калифорнии.
– Маловероятно.
– Я знаю, но она уже в пути. Старается что-то предпринять. Очень вероятно, что она обратится в "Панкон". Можете ли вы проверить, не зарегистрировалась ли она где-нибудь?
– Это не трудно. Всего несколько рейсов.
– Как насчет Милуоки?
– Не думаю.
Он застучал по клавиатуре.
– Откуда она отправилась?
– Это около Пало-Альто.
– Плохо.
– Почему?
– Вряд ли оттуда что-нибудь будет. Сейчас я проверю. Рейфорд слышал, как человек разговаривал сам с собой, выдвигая варианты. Калифорнийская компания на Юту Черт возьми, я нашел ее! Имя – Хлоя, и ваша фамилия?
– Да, это она!
– Она зарегистрировалась в Пало-Альто. "Панкон" доставила ее автобусом на отдаленную летную полосу. Потом Калифорнийская компания доставила ее в Солт-Лейк-Сити. Ручаюсь, это был первый самолет из Калифорнии. Там она попала на старенький самолет "Панкон" до Эмид, Оклахома.
– Эмид? Туда не было наших рейсов.
– Без шуток. Сейчас он связан с Далласом. Во всяком случае, сейчас она летит из Озарка в Спрингфилд, Иллинойс.
– Озарк?!
– Я там работал, капитан.
– Хорошо, значит там работают.
– Да, там есть один или два турбовинтовых самолета, которые смогут взять ее. Но они пока не могут сообщить, где будет посадка.
– Как мне узнать, где я смогу ее найти?
– Это невозможно. Она сама позвонит вам, как только приземлится. Кто знает? Может, она уже вот-вот даст о себе знать.
– Это было бы замечательно.
– Извините, сэр, вы сказали, что хотели, чтобы она летела из Калифорнии напрямую, а вы должны быть рады, что ваша дочь не попала на прямой рейс "Панкон" из Пало-Альто. Этот самолет потерпел аварию сегодня ночью. Все погибли.
– Это было уже после исчезновений?
– Да, этой ночью. Никакой связи.
– Вот это был бы удар!
– Да уж!
Когда ведущие авторы и редакторы разошлись по своим кабинетам, Став Планк настоял, чтобы Бак Уильямс отправился домой отдыхать, а потом вернулся к восьми на совещание.
– Мне было бы удобнее поработать сейчас здесь, а вечером пойти домой.
– Я понимаю, – сказал редактор, – но нам предстоит большая работа, и хотелось бы, чтобы у тебя был хороший тонус.
Однако Бак настаивал на своем:
– Когда я смогу отправиться в Лондон?
– Зачем тебе туда?
Бак пересказал Стиву полученную информацию о встрече американских и международных финансистов, о выходе на политическую арену нового европейского политика.
– Ох, Бак, – вздохнул редактор, – мы сейчас все об одном и том же. Ты имеешь в виду Карпатиу? Бак был ошеломлен.
– Да!
– Это тот человек, который произвел сильное впечатление на Розенцвейга.
– Да, но ты знаешь, что мой источник…
– Дорогой, ты уже немного отстал, – сказал Став. – Тут уже все ясно. Его спонсирует финансист
Джонатан Стонагал. Разве я не говорил тебе, что Карпатиу будет выступать на сессии ООН?
– Так он стал теперь новым послом Румынии в ООН? – спросил Бак.
– Нет!
– Тогда кто же он?
– Президент Румынии!
– Разве президентские выборы не прошли у них полтора года назад? – сказал Бак, вспомнив намек Дирка, что скоро появится новый лидер.
– Там произошел большой переворот, – сказал Став, – надо бы в этом разобраться.
– Разберусь.
– Я не имею в виду, чтобы этим занялся ты. Я не думаю, что это такое уж значительное событие. Молодой энергичный человек, к тому же обаятельный и красноречивый. Сделал блистательную карьеру в бизнесе, сорвав большой куш, когда несколько лет назад для Румынии открылся западный рынок. Еще на прошлой неделе он был даже не в сенате, а в нижней палате.
– В палате депутатов, – сказал Бак.
– Откуда тебе это известно? Бак ухмыльнулся.
– Розенцвейг просветил.
– Минуту назад я в самом деле думал, что ты ничего не знаешь. Теперь я понимаю, почему о тебе идет злая молва.
– В чем состоит мое преступление?
– Ты всегда прикидываешься эдаким простачком, скромником.
– Наверное, так оно есть. Но скажи, Став, почему ты не придаешь значения тому, что человек ниоткуда, подобный Карпатиу, вдруг смещает президента Румынии?
