Антон Медведев - Ключи от Рая. Часть 2

— Но ведь вместо меня мог прийти кто-то дру­гой?

— Никто не мог прийти вместо тебя. Есть собы­тия, которые мы не в силах изменить при всем же­лании. Это своеобразные узловые точки силы, на них строится ход истории. Ты завязан на одну из таких точек, это твоя судьба. И ты исполнишь свою миссию, что бы ты обо всем этом ни думал. В таких вещах Боги все держат под контролем.

— А как же свобода воли? — напомнил я.

— Пойми, Кирилл, это все слова. Мы рабы — и в то же время мы свободны, как ветер. Мы не мо-

жем ни на йоту изменить уже прописанную для нас судьбу — и в то же время мы сами творим ее. И в этом нет противоречия, все зависит от того, с какой точки зрения смотреть. Ты привык доверять словам, они кажутся тебе чем-то стабильным, не­зыблемым. Но это не так, в этом мире вообще нет ничего неизменного—все течет, изменяется, плав­но переходит одно в другое. То, что вчера было истиной, сегодня может оказаться ложью. Любые утверждения работают лишь в присущей им си­стеме координат, но за пределами координат мо­гут вообще потерять смысл. Этот мир полон кажу­щихся парадоксов, здесь ничто нельзя восприни­мать как само собой разумеющееся. Стоит тебе во что-то поверить, стоит только ощутить под собой твердую почву, как она тут же предаст тебя — это один из законов работы Жерновов. Именно поэто­му никогда не загадывай свое будущее, не думай о том, что будет так-то и так-то. Да, ты можешь ду­мать об этом, ты можешь предполагать, можешь желать чего-то достичь — но избегай уверенно­сти глупца, не забывай о том, что все может пой­ти совсем по-другому. Помни, что мир вокруг тебя очень изменчив, а Жернова только и ждут, чтобы подставить тебе ногу.

— Но зачем они это делают?

— Да ни зачем, это просто их свойство — про­тиводействовать любым попыткам нарушить рав­новесие этого мира. Обретая глупую уверенность в чем-либо, ты автоматически запускаешь меха­низм противодействия, он особенно эффектив­но работает в отношении простых людей. Колду­ны противопоставляют ему свою волю, свою целе­устремленность, намерение победить, достичь цели. Но при всем своем настрое на победу, на благопри­ятный для них результат они никогда не будут в нем уверены — потому что знают об изменчиво­сти этого мира. Любая уверенность в данном слу­чае — это уверенность глупца. Могу сказать, что колдуны даже эту негативную сторону Жерновов научились использовать в своих целях.

— Как? — спросил я, понимая, что Виго ждет этого вопроса.

— Зная, что перед ним стоит очень сложная за­дача, колдун генерирует в своем сознании мысль о ее заведомой невыполнимости. Он уверен в том, что никогда не достигнет желаемого, что это не­возможно. Жернова принимают его уверенность за чистую монету и делают все для того, чтобы опро­вергнуть его утверждение. А ему, по сути, только того и надо... — Виго усмехнулся. — Разумеется, в действительности колдун все делает для того, что­бы добиться успеха, мы с тобой просто говорим о способе обмана Жерновов.

— А они не догадаются, что он их обманул?

— Им нечем догадываться. Я ведь говорю, что Жернова — это просто механизм, и механизм на редкость безмозглый. Человек, разбирающийся в сути этих процессов, всегда найдет способ Жер­нова обмануть.

Виго замолчал, молчал и я, осмысливая сказан­ное. Потом снова взглянул на колдуна.

— А Боги могут влиять на Жернова?

—Для Богов нет ничего невозможного. На то они и Боги. Я ведь уже который раз пытаюсь внушить тебе простую мысль: если Боги благоволят тебе и если ты достоин их помощи, то просто доверься им, и они приведут тебя к счастью.

— А вы сами счастливы?

— А разве по мне этого не видно? — улыбнулся Виго. — Посмотри на меня: я всегда стремился к миру тайны, с детских лет интересовался колдов­ством. Я просто знал, что этот мир не столь прост, как кажется, я пытался в нем разобраться — и пы­таюсь до сих пор. Я живу так, как хочу, и делаю то, что мне нравится делать. У меня много друзей,

мы часто встречаемся с ними, обсуждаем за чаркой свежего эля наши дела. Я полностью удовлетворен своей жизнью, передо мной лежит множество не­раскрытых тайн — разве это не счастье?

— У вас есть друзья? Я думал, вы живете от­шельником.

— У меня много друзей. Ты уже знаешь Аль­вароса, но он по нашим меркам еще мальчишка.— Глаза Виго насмешливо блеснули. — Сегодня ты познакомился с Серафимой — она умна, красива и чертовски талантлива. С кем-то, надеюсь, ты еще познакомишься. Только постарайся в их присут­ствии не задавать глупых вопросов.

Виго усмехнулся, его глаза сияли. Было видно, что он в хорошем настроении.

— А сколько живут колдуны? — спросил я.

— Это зависит от их силы, — ответил Виго. — Просто существует некий рубеж в познании этого мира: его нужно достичь, пока ты еще жив. Рубеж этот — полный контроль над своими энергиями, над своим телом. Бели ты успел, возраст не играет для тебя роли, ты можешь быть кем угодно — от мла­денца до седого старца.

— Вы его достигли?

— Да. Я мог бы скакать по этой поляне резвым юношей, но мне больше по душе мой сегодняшний облик. К тому же вряд ли ты стал бы выслушивать нравоучения от прыщавого юнца, не так ли?

— Наверное, — согласился я, понимая, что Виго, как всегда, прав. — Выходит, вы будете жить вечно?

— В этом мире нет ничего вечного. Кроме того, наказание вечной жизнью на этой земле — самое ужасное из всех возможных наказаний. Это про­клятие, которого не заслуживают даже самые ве­ликие грешники. Колдун может покинуть этот мир в любой момент, и в этом вся прелесть. Жизнь на этой земле — всего лишь этап в развитии твоей личности, своеобразные ясли. Потом настанет оче­редь школы, а там, глядишь, и до института добе­решься. Правда, случится это очень нескоро.

— Жизнь после смерти действительно суще­ствует?

— Существует. Но не для всех.

— То есть?

— Все зависит от уровня развития человека, от того, как он прожил дарованную ему жизнь. Ведь выжить после смерти — это значит сохраниться как личность, сохранить свое «я». Другими слова­ми, после смерти ты должен помнить, что ты — это ты, у тебя должна быть сила сохранить свои земные воспоминания. Часто говорят о бессмертной душе, но душа — это сердцевина, основа нашей личности. Это как ствол у дерева — без него никуда, но ведь есть еще и листья. И листья в данном случае — это наши воспоминания, наши мысли и мечты, наши идеалы. Именно это, в конце концов, и составляет нашу личность. Бели человек прожил земную жизнь глупо, а именно — цепляясь за наслаждения этого мира, прожил ее в погоне за властью и деньгами, то там эти листики не будут иметь никакой ценности и просто облетят. И так листок за листком с человека осыплются все его глупые мечты и желания, вся его корысть и стремление к власти и славе. Все это пу­стое, и, когда листки опадут, останется голый ствол, человек как личность исчезнет — потому что был соткан из глупостей, его жизнь ничего ему не дала и ничему не научила. Этот процесс очищения изве­стен как «вторая смерть». Пережить вторую смерть, сохранить свое «я» — а значит, и память о земной жизни, — могут только достойные люди. Таких на земле очень много, но это не должно нас успокаиг вать. Тех, кто потеряет себя, гораздо больше.

— Боги могут помочь выжить? Там, в том мире?

— Не только могут, но и помогают. Об этом го­ворится даже в ваших религиях. Верь Богу, живи

с Богом в душе, стремись к свету и справедливо­сти, избавься от всего, недостойного человека, — и там, в другом мире, ты попадешь в объятия твоих друзей, ушедших раньше тебя. Даже если ты порой был в чем-то не прав, Боги простят тебя — тем бо­лее, если ты осознал свои ошибки и заблуждения. Беда людей в том, что они ни во что не верят, счи­тают, что надо урвать побольше от этой жизни, а там будет видно. Их обнадеживают и разговоры о всепрощении Богов — почему не погрешить, если добрый Бог все равно все простит? Неплохо пожи­вем здесь, хорошо проведем время там- Не будет этого... — Виго покачал головой. — Боги всегда от­личат достойного человека от негодяя. И каждому воздадут по заслугам.

— А Корриган? — вырвалось у меня. — Как к нему отнесутся Боги?

— Об этом тебе надо спросить у Богов,—усмех­нулся Виго. — Но я бы посоветовал Богам поща­дить его.

— За что?

— За его дух. У Корригана огромный потенци­ал, и его беда состоит в том, что он выбрал не тот путь. Но я скажу тебе так: лучше быть великим преступником, чем жалким обывателем, думаю­щем лишь о том, как бы сладко поесть да хорошо выспаться. Я знаю, что когда-нибудь Корриган поймет свои ошибки, более того, я уверен в этом. Но сейчас он не в силах ничего изменить, его долг состоит в том, чтобы пройти свой земной путь до конца — каким бы он ни был. Кстати, о Корригане: ты здорово разозлил его, порубив лианы. Он пообе­щал убить нас обоих.