— А у меня вино, — добавил Златан. — Желаешь здесь привал устроить?
— Не совсем. Йована, пожертвуй кусок своей булочки. И немного простокваши тоже не помешает. Молодцы, что позаботились об этом, я, признаться, позабыл. Оставим подношение для лесного духа, — Сокол разложил гостинцы под кривой березой. — Кто бы ты ни был, прими угощение. Позволь нам пройти в свой лес. А теперь веди нас, Златан.
Златан спрятал флягу с вином, к которой все же успел приложиться, и мы продолжили путь. Теперь я смотрела вокруг еще внимательнее. Эти заросли малины мы, кажется, проезжали. И это поваленное дерево перешагивали не раз. Сколько еще мы по кругу будем ходить? Я попыталась прислушаться к существу, которое шло следом, скрываясь в чаще. Оно было еле заметным. Маленькое и слабое или скрывается хорошо? Угрозу оно не излучало. Скорее, любопытство.
Впереди послышалась тихая, едва различимая мелодия. По мере приближения стало ясно, что играют на флейте, и мотив мне незнаком. Сокол жестом велел молчать, спешился, а потом еле слышно произнес какое-то заклинание. Мы повели коней на поводу. И вышли к той самой березе в виде арфы.
На месте, где мы оставляли еду, сидел крошечный человечек и играл на флейте. Зеленоватые болотные огни освещали его.
— Сгинь, нечисть, — пробормотал Златан и сплюнул через плечо. В ответ за спиной раздалось хихиканье. Я обернулась и увидела еще двоих таких же существ. Взявшись за руки, они стояли и смотрели на нас, похожие на маленьких, бледных и тощих детей. Их головы были неправильной, у каждого по-своему, формы. Лица походили на набросок: рот как щель, нос еле заметный, глаза — два черных пятна, без зрачков и ресниц. Почувствовав мой взгляд, они разом повернулись ко мне, одинаково склонив на бок головы.
— А их я узнала, — поспешно сказала я. Хотелось показать, что бестиарий я все-таки усвоила. — Это боровцы. Относятся к условно неопасным.
— Правильно. Боровец, он же водило. Лесная нежить, которая любит подшутить над путниками, заставляя их плутать, — Сокол разглядывал боровцов, но ближе не подходил. — Показываются людям редко, и обычно поодиночке. Я ни разу не слышал о том, что они собираются в группы. Что вы хотите от нас, лесной народец?
Музыка прервалась. Боровцы отбежали в сторону, сгрудились кучкой. Что-то еще появилось рядом, я ощутило близкое присутствие, от которого по шее побежали мурашки. Я посмотрела на Сокола. Он оставался спокоен.
— Зачем пришли в лес, человеки? — голос глухой, гулкий. Как уханье совы. Как ветер, дующий в сухую колоду. — Мало вам, что испортили его, злом наводнили? Зачем пришли?
— Кто это? — спросил Дарко, хватаясь за рукоять ножа.
— Лесовик, — ответил Сокол вполголоса.
— Чур меня! — пробормотал Златан, вынимая из-за пазухи оберег. — Сгинь, нечисть поганая, именем Святовита тебя заклинаю, прочь с глаз моих, с пути моего!
— Перестань, Златан. Что ты, в самом деле, как баба суеверная, — тихо сказал Сокол, и уже громче обратился к лешему: — Мы пришли с добром, хозяин леса. Скажи нам, что за зло у вас поселилось? Почему нечисть идет в наши земли?
— Нет вам здесь добра, человек. Уходи. Нет вам сюда дороги и не будет.
— Ну уж нет. Никуда мы не уйдем, и вам всем советую прекратить безобразия. Угомонитесь по-хорошему — никого не трону.
Вокруг заухало, защелкало, боровцы встрепенулись и разбежались по кустам. Из-за деревьев подул сильный ветер, в тусклом свете болотных огоньков заклубился мрак, собираясь в темный силуэт. Он становился плотнее и рос, пока не оформился в человекоподобную фигуру, покрытую мхом, с бородой из лишайника, висящей до земли. Роста он был огромного, нам пришлось задрать головы, чтобы на него смотреть. Я отметила, что лошади остались спокойными. Видимо, заклинание, которое наложил Сокол, предназначалось им. Златан бормотал молитвы всем старым богам подряд.
— Держитесь ближе, — сказал Сокол. — Ничего не предпринимайте без моей команды. Это существо очень сильное.
Да, я читала в бестиарии. Сильное, опасное, разумное. И почти не убиваемое. Самым простым способом расправиться с ним было уничтожение всего его леса. Мы встали спина к спине, готовясь отразить нападение. Но, прежде чем лесовик успел что-то сделать, явились новые гости. Три крупных волка выскочили из чащи и окружили его. От зверей исходила ощутимая магия.
— Отдай их мне, хозяин, — сказал хрипловатый женский голос. — Впредь лесу твоему вреда они не нанесут. Позволь мне их забрать.
— Зачем тебе человеки, ведьма?
— Ко мне они шли. Я ждала их. Зачем задержал? Или забыл наш уговор? Или решил нарушить?
Я вертела головой, пытаясь увидеть говорившую. Ауру ее я чувствовала, но саму ведьму пока не замечала.
— Бери. Нарушат уговор — убью.
Леший медленно растаял в воздухе. Волки уселись, обвив хвостами передние лапы, и принялись за нами наблюдать.
— Спасибо, что помогла, незнакомка, — сказал Сокол. — Не бойся, мы не причиним тебе вреда. Мы просто хотим поговорить. Я Радомир из Стонущих Холмов, а это…
— Я знаю, кто ты, — перебила она, выходя на свет фонарей. Невысокая, хрупкая, в грубо сшитой из звериных шкур одежде. Темные волосы заплетены в тяжелые косы. Миндалевидные глаза смотрят настороженно. Красивая. Она перевела взгляд с Сокола на меня, затем на Дарко. Нахмурилась. — Ты видишь меня такой, какова на самом деле, да?
Дарко кивнул, поспешно отводя глаза. Она навела иллюзию? Я попыталась присмотреться, но ничего не заметила.
— Что, хороша я? Это братья твои сделали, — она указала на свое лицо.
— Но… у меня нет братьев, — пробормотал Дарко. — Я не понимаю…
— Не понимаешь? Глупый или прикидываешься? Стражи закона сделали это со мной. Такие, как ты, только не такие глупые, — она зло посмотрела на Сокола. — Зачем ты привел стража, маг погоды? Я слышала, будто добр ты и справедлив. Слухи врут, получается?
— Успокойся, лесная колдунья. Он не страж, хоть и антимаг. Мы не собираемся выдавать тебя закону.
Не отводя от Сокола глаз, ведьма жестом подозвала волка.
— Ступай за ним, барин, — сказала она. — Ступай домой, а он тебя проводит. Пусть маг с приспешниками останутся, и мы поговорим. Коли с добром пришли, лес их не тронет.
— Иди, Златан, — сказал Сокол. — И отведи лошадей.
— Но…
— Не волнуйся, с нами ничего не случится. Если к утру не вернемся и не пришлем вестей, отправь птицу в мое поместье.
Златан хотел было возразить, но лишь покачал головой. Ведьма развернулась и направилась в лес. Мы двинулись следом, волки за нами.
Ведьмина избушка оказалась такой, какой я себе ее воображала. Маленькая, наполовину в землю вросшая, покрытая мхом, она ютилась на островке посреди болота. Впечатления о внутреннем убранстве составить, увы, не удалось: в дом нас ведьма не пригласила. Мы расположились на лавках, которые кто-то сколотил неподалеку.
— Ты пришел за ответами, маг погоды, — начала ведьма. — Барину и его людям помочь хочешь. Лесной народ, что вы нечистью зовете, изгнать прочь из его земель, — Сокол молчал и слушал. — Вы ведь все, что не по нраву, изжить желаете. Но сами много худшее зло взамен создаете.
— О чем ты? — спросил Сокол, когда пауза затянулась. Ведьма посмотрела на него с насмешкой.
— Лихолесье. Земля тут кровью пропитана. Тяжелой кровью, тревожить ее было нельзя. Зло, сотворенное за нашим лесом, проникло и сюда. Гонит лесной народ на окраины. Не нечисти тебе бояться надо, маг погоды, а тех, что за ней придут. Мертвые зовут неупокоенных, и они встают на зов…
— С какой стороны они идут?
— С севера, маг погоды. Оттуда, где такие, как он — она махнула рукой в сторону притихшего Дарко — убивали таких, как мы.
— Край болота, — произнес Сокол. — Заброшенные земли. Рядом с которыми…
— Сухая Балка, — закончил за него Дарко. — Это все он. Черное Солнце. Он поднимает мертвецов. Проводит какие-то ритуалы в лесу. И он идет сюда.
— Вряд ли, — ответил Сокол. — Сдается мне, что-то пошло не так, как он рассчитывал. Все же интересно, кто такой этот Александр. Среди сильных магов из тех, кого я знаю, никого на эту роль подобрать не могу. Ладно. Мы обо всем сообщим Совету. Кажется, здесь действительно…
