Демон попытался вскинуть голову, и вдруг вспышка, затем стальной звон и ему чуть не свернуло шею — снова точный снайперский выстрел.
Джон стоял среди тлеющего леса и смотрел на Они сверху вниз.
А она что здесь забыло?
Молодой человек удивился.
Нет, они разумеется получили сообщение, что предводительница красных повязок улизнула от русских, но с чего это она оказалась так подозрительно близко к их генералу? Хотела убить его? Или кое-кто задумал двойную игру?
Если последнее, то это проливало свет на мгновение вопросы. Джон с самого начала нашёл немного подозрительным, что зелёный мальчишка одолел эту девушку, которую вполне можно было назвать гениальной. Но если они с самого начала были в сговоре, в этом не было ничего удивительного.
Впрочем, несмотря на явное дарование девушки, — она только что выдержала его удар, не каждый на такое способен, — она тоже была всего лишь ребёнком. Вместе с Клавдией они разделаются с ней минуты за две, три…
Ха…
Джон вздохнул.
За две-три минуты он надеялся управится со всем этим делом. А теперь оно затянулось уже на целых пять минут.
Впрочем, ничего страшного.
Рыцарь вскинул секиру.
И вновь серебристая радуга сверкнула в небесах.
…
Всё жарче разгорался лес, всё гуще дым клубился в небесах, застилая звёзды мутной серой и бурой завесой.
Брызгали искры, словно молот отбивал раскалённую сталь — снова и снова алый демон неистово набрасывался на серебристого рыцаря, летел назад, взрыхлял своими ногами раскалённый бетон и снова рвался вперёд.
Могло показаться, что Алая Они совершенно обезумела, однако Джон, раз за разом отбивавший её удары серебристой секирой, отметил довольно умное решение со стороны девушки.
Она понимала, что по ней орудует снайпер, и потому действовала стремительно, бешено пытаясь удержать в своих руках инициативу. С её стороны это был очень правильный ход. Она и вправду была очень талантливой. С врождённой боевой чуйкой.
Если бы у неё было немного больше времени и опыта, Они могла стать по-настоящему опасным противником.
К сожалению, ни того, ни другого девушке было не видать.
Джон продолжал обороняться, но при этом выжидал идеальный момент, чтобы одним ударом срубить алому демону что-нибудь важное.
Сделать это было проще простого.
Её безумные удары были так размашисты, что девушка каждый раз открывалась для контратаки.
В этом не было её вины — учитывая ситуацию, думал Джон, наблюдая, как раскалённое лезвие пронзает звездное небо, почти достигая луны, — битва сама по себе была для девушки без шансов на победу. Жалко её немного. Но такова война…
Серебристый доспех метнулся в сторону и быстро взмахнул секирой. Они, в этот момент вскинувшая свою нагинату, едва успела спустить хотя бы древко оружия, чтобы заградиться. Девушку с грохотом отбросило назад…
…Война бывает несправедлива.
Они попыталась удержать гремящее в своих руках оружие, но Джон был тут как тут, лезвие наперевес, — он готовился разрубить девушку надвое, как только её ещё ненадолго оглушит очередной снайперский выстрел.
Его не было.
Джон вытаращил глаза от удивления. Он всё равно ударил Они, но девушка в последнюю секунду бросилась назад, и Секира пронзила её не до конца. Демон свалился на землю, замер, но был ещё жив.
Джон пристально уставился в гору…
И обомлел.
…
Маг, облачённый в кладенец, обладает поистине божественным восприятием — Игорь знал это на своём собственном опыте. А ещё он владеет поразительной концентрацией, которая позволяет во время боя не замечать ничего, кроме своего противника — поэтому, например, Они, когда они сражались с Игорем, совершенно не увидела штурма собственной крепости.
Особенно этот недуг был свойственен снайперам. Собственно, даже в прошлой жизни Игоря многие из них бывали настолько сосредоточены, пяля в прицел, что не замечали совершенно ничего вокруг себя.
В это глуши снайпер в броне мог проморгать даже приближение чёрного великана. Как только доспех Игоря пришёл в полную боевую готовность, юноша сразу отправился в гору. Он ступил в дымную завесу, — синхронно шагая с грохотом ударов Алой Они, — и пробрался снайперу за спину.
В последний момент на расстоянии пяти метров враг его всё же заметил, но было уже поздно. Игорь сперва обездвижил противника молнией, а потом занёс у него над макушкой свой тяжёлый молот.
Можно было размозжить голову сразу, но Игорь решил немного повременить. И не только потому, что один из этой парочки был «пригоден к инкубации», что бы это ни значило.
Были и другие причины.
Когда серебристый рыцарь заметил, что его напарник притих, он сперва замер. Затем доспех пошёл в сторону Игоря, но юноша его предупредил, ещё ниже опустивши над головой снайпера грозный молот.
Патовая ситуация.
Джон скрежетал зубами: проклятье, проклятье. А он здесь откуда? Они же сломали его доспех, молодой человек лично проверил работу инженеров. Он не мог, просто не мог быть рабочим — но тогда откуда здесь этот проклятый русский?
— Отойди, — раздался с горы спокойный, гремящий голос. Джон сделал как сказано, одновременно оценивая обстановку. Алая Они была рядом, слева. Демон лежал на земле. Немного выше пояса у него зияла огромная рана, — которая наверняка задела и мага внутри. О девушке можно было не волноваться.
До вершины горы, на которой стоял чёрный титан, больше сотни метров.
Слишком далеко…
Джон поморщился в своей броне.
Выбор у него был только один, — ну ладно, два, но второй уж больно ненадёжный… Следовало использовать Родовую магию его семьи.
С самого начала Джону совсем не хотелось этого делать. С одной стороны, с их помощью можно было совершенно точно убить русского.
С другой — это оставит определённую метку в магическом фоне, которую после могли засечь… Молодой человек помялся, но совсем недолго.
Он приподнял свою секиру, делая вид, что сейчас бросит её на землю, и как бы нечаянно повёл сверкающее лезвие в сторону луны…
2. XI
Волшебный доспех не только позволял магу чрезвычайно чётко видеть окружающее пространство, но ещё и передавал ему все ощущения, так, как если бы сталь была его второй кожей.
Хлад земли, ласки ветра и солнечный жар, — маг в доспехе ощущал всё это не хуже, чем если был он был совершенно голым.
Не была исключением и боль. Столь ненавистное людьми, это ощущение на самом деле просто необходимо человеку. Как пожарная тревога, которая мерзко барабанит в уши, но без которой можно запросто сгореть.
Другое дело, что иногда боль от брони была излишней.
Мисураги Юй лежала на земле, тёплой, разгорячённой её собственным телом, и не могла пошевелиться. Тело девушки, закованное в сантиметры стали, слегка подрагивало. Её терзала боль, — сперва рассечённого доспеха, а потом и обыкновенной её собственной человеческой плоти.
Секира пронзила девушку с боку, вошла сантиметров на 50, — а могла и больше, если бы Мисураги вовремя не вырвалась, — и задела кожу и плоть. Она, кажется, вонзилась девушке в тазовую кость и пронзила почку, но Юй не могла сказать точно, — слишком громко шумела боль в голове.
Мисураги стиснула свои белые зубки. Несмотря на страшную слабость, она не позволяла себе свалиться в дрёму, удерживая своё сознание словно склизкую верёвочку.
Сперва девушка направила немного своей огненной маны в место ранения. Кровь забурлила, рана зашипела, девушку схватила судорога, но порез удалось прижечь, а вместе с ним и кровотечение.
С сиюминутной проблемой было покончено. Девушка открыла глаза и осмотрелась.
Она всё ещё лежала на земле, а рядом с нею возвышался серебристый рыцарь. Мисураги сразу захотелось схватить его за ногу, но Алый Демон едва ли нашёл в себе силы, чтобы просто пошевелить головой. Рыцарь же высоко приподнял свою секиру, задевая кончиком краешек сверкающей луны.
Он собирался добить Мисурагири?
