парень, — из-за поворота вышел полностью седой юноша. — Я там был.
— Не стоит.
— Не стоит.
— Беги, мальчик, беги.
Передо мной встали шестеро мужчин. Одного я даже знал — дюжий санитар, отвесивший мне неплохой удар. Все абсолютно разные, но во взгляде каждого читался пережитый когда-то ужас.
— Ты это устроил? — я взглянул на Петя.
— Я должен был предупредить, — не отвел тот глаз.
— Ты не знаешь на что согласился! — крикнул старик с густой белой бородой. — Посмотри на меня! Сколько мне лет, как думаешь?
— Шестьдесят? — предположил я.
— Тридцать, тридцать, тридцать… — глухо застонал мужчина, вцепившись в бороду. — Через полгода мне тридцать…
— Это запах будет сводить тебя с ума, — вперед выступил санитар. — Будто в нос запихнули тухлую селедку! Все еда пахнет рыбой, даже нашатырь пахнет рыбой, весь мир теперь пахнет рыбой! Создатель, как же я устал.
— Да запах еще ничего! — воскликнул седой юноша. — Вспомните раскатыватель сосков или яйцебой!
Прокатился горестный стон, а мужчины синхронно схватились за причиндалы. Они были сломлены. Уродливая огриха сломала их мужественность, сломала веру в свое достоинство. Понуренные спины, опущенные глаза, дрожащие руки и страх перед женщинами. Вот какой оказалась цена!
— Она погибель мужского рода, — Петя положил мне руку на плечо. — Остановись, пока не поздно. Не совершай ошибку.
— Мне страшно, — честно признался я. — Но поступить иначе не могу, ведь на кону стоят не деньги, а моя жизнь!
— Глупец, — прошептал старик. — Кому она нужна, такая жизнь?
— Я вернусь, — обвел твердым взглядом всех присутствующих. — Я не только вернусь, но и отомщу за всех вас! Сегодня будет последний день, когда чудовище вышло на охоту. Ведь она не знает, что столкнется с настоящим охотником!
Возможно, это было глупо или смешно. Но я чувствовал в собравшихся искренне желание помочь мне, не допустить трагедии случившейся с ними. Я выдохнул и спустил штаны.
— Ты чего? — Петя медленно отодвинулся.
Я перешел в демоническую форму и явил истинный размер своего достоинства, дополнительно увеличившийся после возвышения. Напрягся и еще больше укрупнил половой орган.
— Настоящая булава, — потер глаза старик.
— С такой елдой он ее нашампурит, будто кусок свинины, — цокнул санитар.
— Порвет, как тузик грелку, — сплюнул молчащий до того лысый мужик. — За мои волосы!
Седой юноша заговорщицки мне подмигнул и я поспешил натянуть штаны от греха подальше. Что-то там Петя говорил про несчастного, что навсегда отвернулся от женщин. Не больно хочется, чтобы он повернулся ко мне.
— Мы с тобой, брат, — подняли кулаки мужчины.
— Я вернусь с победой, — я поддержал их жест. — Со щитом или на щите!
Внимание! В данной главе автор достиг уровня трэша и угара, опасного для жизни. Просьба убрать от экранов беременных стариков, детей-женщин и психически нездоровых личностей. И прошу сильно не бить палками, такова уж фантазия)
Толстые валики густо напомаженных губ блестели от жира. Огриха оторвалась от стейка из мраморной говядины и пригубила бокал красного вина. Она выглядела гораздо старше того снимка, что мне показывала Фюзель. Где-то на лет сорок. Рукава кружевного платья трещали, не в силах вместить чрезмерно изобильную плоть женщины, приканчивающей четвертую смену блюд.
— Значит, ты полукровка? — над столом зашумел густой хриплый бас.
— Угу, — кивнул я, подтягивая к себе вторую бутылку.
Женщина резко повернулась, подзывая официанта, и ее выдающийся бюст смел приборы и тарелки. Шепотом выдав указания, Василиса достала сигару и неспешно раскурилась, выпуская клубы практически черного дыма.
— У современных мужчин есть одна большая проблема, — сказала огриха. — Они не могут по настоящему овладеть женщиной, заявить на нее свои права. Сделать ее своей послушной, но любимой сукой. Смекаешь, о чем я?
— Отчасти, — кивнул я.
— Подсядь ближе, — внезапно сказала Василиса.
Сама она пересела на соседний стул, так что мы оказались по разные стороны стола. Огриха впечатала локоть в звякнувшую столешницу и призывно раскрыла ладонь, продолжая пыхтеть сигарой.
— Поборемся? — предложила женщина. — Тут дело в чем. Мы постоянно проверяем мужика на прочность, а то вдруг ошиблась, вдруг он слабак? Не каменная стена и медные яйца, а изгородь из соломы и мышиные яйчишки.
Я сжал пальцами огромную зеленую ладонь, сразу же ответившую каменной хваткой. Рука Василисы вздулась мышцами и она с кряхтением навалилась на меня, пытаясь выиграть.
— Вроде и любишь его, вроде и хорош всем, а все равно пилишь его, нервы достаешь, чтобы предел терпения отыскать, — прорычала огриха. — А мужик что? Нет, чтобы заткнуть или трахнуть так, чтобы неделю пискнуть боялась… Нет, он спорить начинает, доказывать что-то. А оно надо нам? Мы же не ради дебатов все это затеваем…
— К чему этот разговор? — я повел плечом, с легкостью укладывая руку женщины.
— Книгу хочу написать, — призналась Василиса, потряхивая пальцами. — У меня есть уже одна, считай бестселлер. Конечно, среди узкого кругу профессионалов.
— И как называется? — спросил я.
— Под хвостом мантикоры. Теория и практика применения артефактов в БДСМ. — с гордостью сказала Василиса. — Чего болтать, пошли, сам увидишь.
По дороге выяснилось, что огриха занимает пост заместителя начальника отдела технической разработки, а производство специализированных сексартефактов приносит неплохую прибыль корпорации нефилима. Спустя пять минут мы оказались в жилом блоке, напоминающем холл в элитном отеле.
— Давай, не тушуйся, — Василиса втащила меня в апартаменты.
Да уж, это не моя каморка, здесь можно и в футбол погонять. Посреди роскошного зала бурлил джакузи, а на бортике стояло ведерко с шампанским. Василиса отлучилась, оставив меня в одиночестве. Точнее, я так думал.
Осторожные тихие шаги за спиной. Я повернулся, перехватив молоток для отбивки мяса, летевший мне в затылок.
— Мама, здесь воры! — закричала симпатичная зеленокожая девчонка. — Охрана!
Волосы подстрижены в аккуратное каре, большие черные глаза хадорно блестят, носик кнопочкой, из-под верхней губы торчит маленький белый клык. Милашка! Я вывернул запястье девушки и молоток упал на пол.
— Вижу, вы уже познакомились? — Василиса вышла в красном шелковом халате.
Я вздрогнул, когда полы одежды взметнулись, на мгновение приоткрыв черный курчавый оазис, растущий посреди зеленых жировых барханов. Девушка запищала, и я разжал руку, спрятав когти.
— Что происходит, мам? — в меня вперился злой взгляд. — Что здесь делает демон?
— Не нуди, Лира, — отмахнулась огриха. — Твоя мамочка вошла в тот возраст, когда мужчины в доме вызывает желание огреть его сковородкой, а не приласкать. Менопауза, чтоб ее.
— Ты что такое несешь? — Лира так густо покраснела, что румянец проявился на оливковой коже.
— А что здесь такого? — удивилась женщина. — Это жизнь, моя девочка. С ней не поспоришь, а тех, кто думает, что сможет обыграть ее… Их ждет неприятный сюрприз.
Халат
