— Обещаю…
Над головой прошумели крылья, процокали копыта, прошумели голоса…
И снова впереди — дорога.
Меня назвали умной! Представляете?! УРАААААА! Вот только тот, кто назвал, наверно передумал через пять минут… когда я его в речку уронила. Нет, я и сама туда упала, и не только я. Но вряд ли это его утешит. А вы когда-нибудь слышали о парне с шестью ногами и тремя… этими самыми? Нет? Ну посмотрите.
— А!… дра!… А!
А?
Я кое-как разлепила глаза. Солнышко… Свежий, чтоб его, воздух… Ну чего опять?
Долго смотрела на что-то полосатое, которое перед этими глазами торчало. И что это?!
— Александра. Ты что делаешь? — пассажиры на моей спине опять были чем-то недовольны. Особенно зелено-голубой.
— А что?
— Глянь куда идешь! Это ж сторожевая вышка!
Да?
Я помотала головой и снова уставилась на полосатое. О-о… Так это, прикиньте, и не полоски! Это дощечки такие… бревна! И я чуть не уткнулась в них носом. Опять.
Блин, опять вышка… Да что они, бегают за мной, что ли? Как один столб на прошлогодний День Святого Валентина за Альбертиком, сыном какой-то американской шишки… Альбертик тогда на вечеринку приполз весь в синяках, как леопардовая шубка, и все плакался, что зараза-столб его просто преследует. Мол, куда ни повернись — везде он, и сразу в лоб… Хотя что с него взять, с Альбертика, если он уже и травку курит, и грибы. Скоро за ним столбы стаями охотиться будут…
Нет, с Альбетиком и его столбом все ясно, а я вот какого красного октября в эту вышку впилилась? Она ж от дороги метров тридцать!
— Александра!
Нет, у меня скоро на собственное имя аллергия начнется! Как у мамы на шубки из дешевой ондатры!
— Чего?
— Ты что, спишь на ходу?
Блин…
— Уже и глаза на минутку нельзя закрыть!
Народ на дороге, посматривающий на нас с ба-а-а-альшим интересом, как-то рассосался, когда мы на эту самую дорогу вернулись… И только тут окосевшего жаба прорвало:
— С ума сойти можно! Леди Александра, ваше легкомыслие переходит все допустимые границы! А безответственность…
— Отвянь, — вздохнула я…
— Это неслыханно! Вы уже второй раз засыпаете на ходу, совершенно забыв о пассажирах!
Это да.
С меня падать высоко… Ну а я что, виновата?
— А… а вы не разговаривайте так!
— Что?
— Как? — заинтересовался Рик.
Как-как… Ну вот так вот! Как последние два часа…
Удобно устроившись на моей спине (зараза-заквак на крыло наступил — не нарочно, говорит…), пассажиры лайнера «Дракон Александра Морозова», конечно, принялись болтать…
Ну… нет, я конечно, не ждала, что они будут обсуждать что-нить интересное типа духов (есть же в этой отсталой местности хоть какие-то духи?), но и такого наезда на уши не ждала. Сначала вообще-то все было хорошо, жалко — ненадолго. Ну, это когда они выясняли отношения (это я послушала с удовольствием — сначала Гаэли пилил Рика, потом шаман не выдержал и сказал ему что-то… не поняла что, но старикан только квакнул). Да и потом тоже было ничего — когда они пообсуждали планы на будущее — в каком городе есть шанс собрать количество магов для малого ковена (чтоб снять жабий вид с Гаэли и мне наконец значок пришлепнуть). А вот потом они начали обсуждать… ЧТО-ТО. Нет, я не поняла, что, не спрашивайте.
Речь вроде шла о чуме, а потом они как начали… «переменный импульс»… «триоценная проекция»… «монополярная направленность»… Йййееее…
Да я от слов «биссектриса треугольника» в школе отключалась напрочь, а тут… Ну и задремала. Ноги идут, глаза не смотрят… Первый раз уронила своих «пассажиров» в сено, второй вот… чуть об стенку не расплющила.
— Так как не говорить? — не отставал Рик.
— По-ученому!
Пассажиры притихли.
Думают.
— Ты хочешь сказать… — голос у заквакистого дедуси поднимался и поднимался с каждым словом, — Ты хочешь сказать, что наш разговор для тебя как снотворное зелье?!
— Ну… да. Я от ваших «проекций» просто в осадок выпадаю.
— Куда?
— Не делает погоды. Не говорите и все…
— Так что, нам теперь и поговорить нельзя?!
— Можно, — буркнула я, — Но не на моей спине.
Хватит того, что на мне лягушка ездит. Узнает кто — оборжут.
— Так что нам, до самого Реваниеми молчать?
— Не хотите — слезайте и идите рядышком, — я пожала крыльями…
— Осторожней!
— Сорри.
Несколько минут я молча топала по дороге, невесть почему расстроившись. Ну и что, что блондинчик-шаман тоже подумает, что я дура? Сам очень умный!
Подумаешь!
Я молча тащилась по дороге и даже на телеги не косилась… Ну никакого настроения.
— Александра…
— Что?
— Хочешь, расскажу одну смешную историю? — вдруг предложил Рик.
— И поучительную, — вставил старикан.
Я подумала. Так смешное или поучительное? Поучительного я уже наслушалась на год вперед. Под завязку. Но и в смешное как-то не верилось. Ну… в смысле с чего бы? Надо уточнить, а то мало ли…
— Мы что, анекдоты будем травить?
Пассажиры обалдели.
— Травить?
— Леди Александра, это уж слишком — обвинять нас, призванных помогать людям, в низменном и недостойном занятии, как отравительство!
— А?
— Александра, ты и правда думаешь, что мы можем кого-то отравить? — растолковал шаман.
А-а… Блин, какие ж они тут все тупые…
— Я про анекдоты говорила!
— И… зачем их травить?
Ы-ы-ы!
— Максимум, что я могу — это устроить диарею, — зачем-то предупредил заквак, будто кто его спрашивал. — Мне клятвой запрещено убивать.
— Но может, это такие паразиты типа крыс? — влез Рик, — Тогда можно…
Ы-ы-ы! Я с ними рехнусь!
— Перевожу для отсталых: анекдоты — это такие смешные истории. И травить — значит рассказывать. Тра… Рассказывай уже!
Дорога пустела, всякие там тележки-пешеходы сворачивали кто куда… Самое время послушать местные анекдоты…
— И вот этот влюбленный Ив-аннеке…
— Дурак, — не выдержала я.
— Почему… дурак?!
— Во-первых, потому что Иванушка, — честно объяснила я, — А во-вторых, ты сам сказал, что этот мэн, который захотел набраться гламура, поперся этот гламур просить у колдуна-солнечного, так? А дело ведь было зимой, когда солнечники слабые?
— Ты поняла! — обрадовался Рик, — Умница!
Я заулыбалась.
Классно, когда тебя хвалят! Причем не за твои… э… фигуру, и не за папины деньги, а за ум. Только перепало мне такое за всю жизнь раза три. В первом классе, за то, что задачку раньше всех решила, потом подружки по колледжу хвалили… хотя это не в счет, они-то такие тупые были, я на их фоне профессором смотрелась… Ну а папа… он меня всегда хвалит (ПОЧТИ всегда).
