— Да я не собираюсь никому ничего морочить. Мне просто нужно побольше узнать. Расскажи мне о той, другой леди.
— Какая еще леди… — Ее лицо залилось румянцем, и она опустила глаза. — Не думаю, что это имеет хоть какое-нибудь отношение к делу, — резко произнесла женщина.
— Извини, — вежливо произнес Ричард. Теперь он снова вернулся к тону, которым обычно говорил с клиентами. — Я думал, ты служишь в другом доме. — Он и так уже много прочел в ее смятении, куда больше, нежели хотел.
— Я его горничная, — она вызывающе посмотрела на мечника, — точнее, одна из них. Мы поддерживаем в особняке чистоту. У него красивый особняк.
— Ты хорошо выглядишь. — Имя ее хозяина так и не прозвучало. Значит, ей запретили его называть, а Ричарду, как предполагалось, он был незнаком. — Жизнь на Всхолмье тебе по вкусу.
Она вскинула на него взгляд и резко произнесла:
— Она мне по вкусу больше, чем тюрьма. Я думала, что порка — это сущая ерунда — других ведь секут, а они потом лишь смеются и снова начинают воровать. — Она опустила взгляд на руки, лежавшие на столе. Они были красивыми — закругленные пальчики великолепно сочетались с размером ладоней. Ричард увидел, что кожа на них огрубела от тяжкой работы в услужении. — Но потом, когда чуешь запах соломы, которую тебе дают вместо подстилки, когда у тебя, так запросто, со спины срывают платье на потеху толпе, которая явилась поглазеть, как на спектакль… Я узнала, каково это и чем все может закончиться… Что с Энни?
Ричарду потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, о ком идет речь:
— Поправилась. Потом жила как королева, покуда ее снова не поймали.
— А потом?
— На этот раз ей пришлось расстаться с жизнью.
— Я бы предпочла умереть сама, в одиночестве, — кивнула женщина, — или же от одного точного удара меча, которым ты однажды наградил Джес…
— Перестань, — оборвал ее Ричард.
Однако его собеседница уже давно съехала из Приречья. Былой страх исчез. Минувшие события и отгремевшие битвы остались в далеком прошлом.
— Я думала, ты ее любил, — тихо произнесла она.
— Не знаю. Впрочем, сейчас это уже неважно, — ответил мечник. — Почему прислали тебя?
— Он… я у него работаю. Должен же он был кого-то послать, — пожала плечами она.
— Ему известно, что мы знакомы.
Она уставилась в исцарапанную столешницу, отполированную касаниями тысяч рук.
— Он просто знал, что я из Приречья. Ты же знаешь, мы для них все одним миром мазаны.
Она имела право хранить тайны о своем прошлом. Ричард теперь почти не сомневался: нобиль-заказчик взял женщину себе в любовницы, иначе откуда бы он узнал о том, что она некогда была знакома с Сент-Виром. Кроме того, ни один лорд не доверил бы простой служанке столь деликатное поручение. Что ж, Катерине, пожалуй, повезло: Феррис не лишен привлекательности, а покуда женщина находилась у него в фаворе, она могла не бояться возвращения в Приречье.
— А ты? — спросила она. — Ты сейчас один?
— Нет. — Увидев, как Катерина испустила едва заметный вздох, он неожиданно спросил ее: — Тебя это печалит?
— Нет, что ты… — Она устало покачала головой. — Мне ничего не нужно. Только твой ответ. Я должна его передать.
— Ты же знаешь, что я пока не могу тебе его дать, — ответил Ричард. — Тебе известно, каких правил я придерживаюсь.
— Ты ответил еще не на все вопросы, — она искоса на него посмотрела, одарив странной улыбкой.
Ричард понимал, что за ней кроется, хотя на мгновение ему показалось, что перед ним сидит совершенно незнакомая женщина. Потянувшись через стол, Сент-Вир накрыл ладонь Катерины своей рукой.
— Значит, скажешь ему, что ты их задала, напоила меня, но меня больше интересовали деньги. НА самом деле это правда, — беспечно произнес Ричард. — У людей бывают самые вздорные представления о мечниках.
— Представляю, откуда эти представления берутся, — сухо ответила Катерина и, сохраняя на лице бесстрастное выражение, высвободила ладонь. Потом она произнесла в тон собеседнику, решившему перейти на банальности, не способные причинить боль: — Теперь, когда твоя юность и взбалмошность остались в прошлом, по тебе стали скучать на Всхолмье. И с кем ты в итоге живешь? С Джинни Венделл? А то, похоже, это тайна за семью печатями.
— Я живу с мужчиной. Его зовут Алек. Ты его не знаешь.
— Какой он из себя?
— Он особенный, — произнес Ричард, тщательно обдумав ответ. — Никогда таких не встречал.
— Чем занимается?
— Когда-то он учился в Университете — я практически в этом уверен. А теперь он пытается найти свою смерть, — с абсолютно серьезным видом сообщил Ричард женщине.
— Каким образом? Ждет, когда на него камень с неба упадет?
— Камни, ножи, разбойники… Он не упускает ни единого шанса.
— Студент, — задумчиво произнесла она. — Значит, драться он не умеет.
— Абсолютно. Так что скучать он мне не дает.
— Ты его защищаешь?
Слова Катерины повисли в воздухе, оставшись без ответа. Сейчас она могла нанести мечнику сильный удар или, по крайней мере, попытаться это сделать. Назвать имя. Джесамина. Красавица, умелая воровка, восходящая звезда мошенников. Они вместе с молодым мечником были притчей во языцех во всем Приречье. Джесамина умела драться и знала, как обращаться с кинжалом. У Джесамины был характер, который она любила показывать, и однажды вечером Ричард сорвался, утратив самообладание. Защитить Джесамину оказалось некому.
Катерина могла попытаться сделать ему больно, но что, если у нее ничего не получится? Ричард всегда был уверен в себе, и эта черта ее очень привлекала. За последние несколько лет его имя окутал романтический ореол. Избавившись от колебаний, Ричард предстал перед окружающим миром таким, каким он был на самом деле, каким видел себя сам. Катерине было приятно думать, что она сейчас сидит рядом с человеком, свободным от необходимости каждый день доказывать свое превосходство, с человеком, которому плевать на то, что думают о нем другие.
Ее завораживало, что Ричард и сам в это верил и был полностью независим от того, что наполняло человеческую жизнь страданиями, но сама Катерина не хотела даже и пытаться последовать его примеру.
— Слушай, — произнес Ричард, — если ты еще хочешь выпить, только скажи, я распоряжусь.
— Я знаю, — кивнула она. — А почему этот твой Алек ищет смерти?
— Не знаю. Не спрашивал.
— Но ты не желаешь, чтобы он так себя вел.
— Это же глупо, — пожал плечами Сент-Вир.
Медленно, чтобы не встревожить мечника, Катерина извлекла свой кинжал и, оглядев клинок, покачала головой:
