— А может быть свою руноликую шкурку?! — с гортанным рыком негодуя пробасил дракон. — Ведь он тебя собирался…
— Прикончить? — Ерртор повернулся, и на его лице с сияющими изумрудными рунами торжествовала кривая ухмылка. — Ты же был там, в предгорьях Нрады. Своими глазами видел, что я могу.
— Бахвалишься?! Не рано ли сбрасываешь со щитов могущество ищущих в Свете?! — драконий хвост заметался из стороны в сторону, выдавая ущемленное самолюбие древнего мага.
— Я тебя умоляю! — лицо Ерртора посуровело. Он закончил накладывать облегчающие вес руны. — Не время и не место это выяснять. Будущая война все расставит на свои места. Но помни одно — я всегда буду на твоей стороне, друг, сын Златоглавой Иррады. Летим?
— Еще пару таких выходок и я не знаю смогу ли назвать тебя другом. Мы сбежали как трусы! Весь Генар и Фиэней теперь скажут, что Амдебаф сбежал, поджав хвост, при одном виде Великого Дрела. Это же позор для меня!!! Ты хоть это понимаешь своей маленькой головой? — Дракон вытянув шею вплотную приблизил голову к лицу эльфа. В рубиновых глазах кипело негодование.
— Что ж. Можешь вернуться и все объяснить. Реабилитировать свое высочайшее самолюбие, — со вздохом всплеснул руками Ерртор, не отведя глаз. — Если конечно тебе безразлична твоя мать и данное мне слово!
— Было бы безразлично, я бы тебя из темницы под Жгаг-Гером не вытаскивал! Хотя может и зря это сделал. Как бы не пожалеть потом, — могучие лапы подняли с земли золотую голову матери. — Чего медлишь? На спину! Живо!
Ерртора не пришлось упрашивать. Прыжок и всадник занял свое привычное место на драконьей спине. Вспышка света метнула друзей на многие километры на восток, в предгорья древнего Тироля…
Громадина древнего стального купола столицы гномов Рубуса покрылась предрассветной испариной. Тихая, монолитная, непоколебимо уверенная, вросшая десятками метров бронированных стен в монолит отвесной континентальной скалы и уходящая на десятки этажей в твердь низинных земель. Складывалось ощущение, что этот панцирь древнего гиганта покрылся испариной безмолвного напряжения, напряжения пред битвой. Тысячи доселе безглазых бойниц настороженно вглядывались в розовый предрассветный туман, лениво ползающий меж спинами зеленых холмов. Вглядывались стараясь, но в тайне не желая узреть именно сейчас неотвратимое будущее.
Тишина. Вязкая, бездонно оглушающая и гулкая. Зовущая отдаленно-призрачными вибрациями в глубинные недра Эндоры. Жизнь уходила от этой тревожной тишины поверхности. Гномий народ уходил. Женщины и дети, загрузив небольшие повозки самым необходимым, покидали родные своды, спускаясь в глубинные лабиринты разведанных пещер. Стальная же цитадель города Рубуса, ровно как и Каржа с Горном, угрюмо и решительно готовила мечи, стрелы и магию к смертоносной Жатве.
…- Тварь! — мозолистая рука Торина с такой силой ухнула магическим рунным молотом по кованой клети, что витые в три пальца толщиной прутья прогнулись под ударом, ощерившись пучками ярких искр. Глаза бородача ярились гневом. — Во имя изумрудов! Как?!!! Я вас спрашиваю ка-а-а-к???? Опытные разведчики! Мастера магии и маскировки!!! Эта тварь была практически у наших ворот! Чуть ли не в кружки к вам заглядывала! Не нагадила вам часом туда, что у вас глаза ослепли?! — король негодовал. — На самой границе кристальных полей!!! Чего в рот воды набрал, Буракн? — Торин сверлил глазами старого друга.
Клеть с сучковатым лазутчиком-хамелеоном Зираиды стояла в небольшом зале, освещенном мерным белым светом десяти, расположенных по периметру, граненых колонн горного хрусталя. Его отблески в малахитовом своде помещения окрашивали все в зеленоватые тона. Лазутчик нагло таращился по сторонам единственным высоко поднятым глазом на тонком мышечном волокне, нервно лязгал когтями по прутьям клетки и тихо злобно стрекотал.
За круглым столом по центру комнаты, угрюмо нахлобучив брови и бороды, сидели гномьи властители — верховный маг гномов Буракн, глава кланов Каржа и владыка города Уноток с верховным магом Чуруном, а так же владыка Горна Дарал с верховным магом Нордом. Главнокомандующему войсками Гурну не сиделось, как и Торину. Выпятив глаза, он голодным зверем рыскал у клети. По центру стола простиралась подробная карта низинных земель, прижатая четырьмя граненными светящимися кристаллами в золоченой оправе.
— Да, что ты разошелся пуще углей в горне, — мысли Буракна роились далеко от этой пустяковой проблемы. — Мы даже не знаем, что это за тварюка. И для чего она… оно предназначено. Может, это просто какой-нибудь Зираидянский зверь, сбежавший от хозяина.
— Не думаю, владыка Буракн, — покачал головой глава Горна Дарал. Все гномы были одеты в золоченые малахитовые парадные платья, с массивными золотыми медальонами на груди — символами высшей городской власти. Только командующий Гурн блистал в зеленоватом свете бронированными черно-золотыми доспехами. — Наши дозоры уже с дюжину таких в землю положили. И что характерно, — гном помедлил в раздумьях, — ни одна из этих тварей не нападала, а ждала, тихо таясь.
— Слыхали? Вот и я про это! — грохотал Торин.
— Нам пока повезло меньше вашего, — обделено вздохнул маг Каржа Чурун. — У нас ни одного пока не обнаружено.
— Повезло? Ты в своем уме? — поднял косматые брови Буракн. — Да, это радость, что до вас они пока не добрались!
— Что ты делала здесь, тварь?!!! — ревел Торин, в сердцах еще пару раз приласкав молотом клеть. — Отвечай!!!
— Уф, какая у вас здесь шумная гулянка… но как погляжу без выпивки и снеди на столе. Все какие-то бумажки на нем разбросаны, — внезапно раздалось из дальнего угла зала, — того и гляди потолок рухнет.
Неожиданный голос доброго друга прямо таки подбросил Буракна в кресле.
— Да мы званых гостей и ждать-то устали, все нечисть какая-то без приглашения влезть норовит!!! Какими судьбами, друг сердешный?! — Буракн вскочил и, с широченной улыбкой приветственно расставив руки в стороны, зашагал к тяжело опустившемуся в дальнее кресло Тиринару.
Добродушная улыбка друга, как и прежде, сияла на молодом лице Тиринара, вот только лицо это увиделось Буракну посеревшим и изможденным без меры почти до неузнаваемости. Старому магу казалось, что века нажитой мудрости и могущества вдруг решили отомстить скоротечно помолодевшему юноше своим непомерным грузом. Великий привстал и крепко обнял гнома, тут же опустившись обратно в кресло.
— Властелин Тиринар… — в почтении забасили бородачи, поднимаясь с кресел и склоняя головы в приветствиях.
