Что сделал бы я на месте капитана, когда узнал, что кто-то в нижестоящей касте способен раскалывать его воинов как орехи? Правильно, не допустил бы передачи этой способности другим магам, а, следовательно, противостояния каст. Конечно, может в этом мире у людей мозги повернуты по другому, но, по-моему капитан просто обязан меня казнить. Если избежать войны каст можно пожертвовав лишь одним боевым магом, капитан или Лорды сделают это без колебаний.
Может зря я не убил Катю? Правда она дала слово…
Раскачиваясь на синих волнах, движимая мышцами уставших гребцов, лодка приближалась к бухте с золотым берегом. Сразу за ним украшенная зелеными шапками деревьев, образуя стену высокого вала, вверх уходит целый земляной пласт. Только бревенчатое сооружение в центре грунтовой стены, выдает ее за рукотворную. Даже отсюда видно, как блестят кастеты на руках у сторожащих плотину воинов и как оглядываются на приближающуюся лодку обслуживающие ее бездарные. Сейчас наступал час отлива, и, находясь по пояс в воде, бездари спешили закрыть задвижку, чтобы не позволить забредшей в ров рыбе выскользнуть вместе с отступающей водой.
Для открытия и закрытия задвижки требовалось едва ли не разобрать полплотины, и если работники все же не успеют и упустят улов, то крепость ждет урезание и без того скудного рациона. Рыба тут основное богатство — идет в корм людей и даже свиней, которых прежде чем зарезать, нужно на чем-то откормить. Еще, будучи бездарным, я часто получал гнилые яблоки, а вот хлеб здесь была определенная редкость — тот каравай который, находясь в волчьей яме, я разделил с Катей, оказался единственным злаковым изделием попробованным мной в этом мире. Даже когда я стал боевым магом, мне принесли пустой бульон с куриным мясом поданным отдельно.
Когда судно врезалось в песок, его гребцы выскочили на берег, едва ни целуя сушу. Не то чтобы они совсем уж по ней соскучились, скорее потому, что близлежащие земли крепости были для них как садовый участок перед родным домом. А может быть, они таким способом благодарили судьбу за то, что вернулись с Ирбиса?
Удивительно, но нас никто не встречал. В полной тишине наш маленький отряд добирался до телепорта в чаще леса, и даже оказавшись в крепости, мы глупо закрутили головами. Вездесущего капитана, нигде не было, что делать — не ясно. Я, не долго думая, отделился от отряда и обходя дома безлюдной деревни, направился к воротам замка. Стражи признав в оборванном и запыленном человеке боевого мага, пропустили не задавая вопросов. И я не рассматривая, внутренний двор и стены замка, твердым шагом вошел во врата донжона. Высокое сооружение овальной формы, внутри крепости, было вдвое выше башен в стенах замка. Тут жил лорд-хозяин, его сын, и наверно капитан. Но я шел не к ним, нырнув в сырой, полутемный зал, повернул налево, поднялся по маленькой винтовой лестнице наверх, и толкнул дверь с несмазанными петлями.
В комнате все осталось как было. Семь аккуратно заправленных кроватей, сложенный прямо в блоках каменной стены не зажженный камин, яркие гобелены на стенах и узкое окошко с ажурной решеткой сквозь которую в комнату проникает мягкий рассеянный свет.
Не раздеваясь и не разобуваясь я упал на свою кровать и мгновенно уснул.
Когда проснулся, свет за окном уже померк, а разбудили меня звуки крадущегося человека. Я вскочил выдирая из души кусок молнии, но не пустил ее вход. Девушка с испуганными глазами была чем-то похожа на Катю, но лишь была.
— Что тебе тут нужно? — спросил я грубо. — Ты вообще кто?
— Простите… — пролепетала она, — я не хотел вас потревожить…
Смахивая с глаз остатки сна, я оглядел ее более тщательней. Миловидная, и если бы не те жалкие обноски что лет пять назад были платьем, смотрелась бы и вовсе ничего.
— Так кто ты такая?
— Я Марта. Горничная. Капитан велел мне пригласить вас омыться, он сказал, что вы герой…
Еще плохо соображая, я позволил робеющей девушке отвести меня на этаж выше, в комнату с крохотным бассейном сложенным из каменных подобий кирпича. В углу комнаты, горел очаг, над которым был подвешен котелок с кипящей водой. Вода в уже в наполненном бассейне была прозрачна и чиста. Вроде в ней еще никто не мылся…
— Раздевайтесь, — сказала горничная, — я помогу вам омываться. Вы любите горячую или теплую воду?
— Слушай женщина, катись отсюда, я люблю одиночество.
Сначала она что-то хотела возразить, но вспомнив, что перед ней боевой маг, прикусила язычок и выскочила из комнаты.
Я потрогал воду — показалась холодной. Снял с помощью тряпки котелок с огня и бухнул его в бассейн, а точнее ванну — уж очень маленький был басейнчик. Разделся, залез и… лежал так наверно с час. Блаженство…
Когда горничная зашла вновь, в руках у нее была чистая одежда красного цвета. Я с удовольствием ее примерил — хламида чуть великовата, но зато теперь понял, для чего нужны все эти шнурочки и веревочки. Прежде чем поблагодарил девушку, она успела незаметно выскользнуть из комнаты.
А меня уже начала утомлять кажущая необитаемость замка. Даже эта горничная и те стражи что видел, скорее походили на неживой интерьер… Я вышел в пустой коридор, глянул в единственное окошко в полуметровой стене.
Оно выглядывало в замковый сад. Надо же тут хватает место для сада.
Стройные ряды совсем земных деревьев благоухали тысячами завязей белых цветов. Я ни мог не узнать яблоневые деревья, и обрадовался им как частице родного мира. Просто не хотел верить, что в этом, богом забытом месте, могло само по себе уродиться этакое чудо. Скорее всего, саженцы яблони случайно оказались в руках кого-то из бедолаг заброшенного сюда каким-то роковым стечением обстоятельств.
Мне вдруг стало грустно, заболела голова, все дело наверно в затекшей после сна шее. Вновь оказавшись один в комнате боевых магов, я подошел к окну и принялся наблюдать, как на полубезлюдную деревню опускается ночь. Одна за другой в небе просыпались звезды, проявляясь на черном небе все больше и ярче. На свете нет ничего красивей звезд…
Я не успел додумать мысль, скрипнула дверь и объявилось то, что было в силах оспорить утверждение выше. Девушка, заглянувшая к нему, была ослепительна. Большие глаза с длиннющими ресницами, смотрели на меня доверчиво, изящный носик, пухлые алые губки и нежный овал лица в сочетании с этими глазами сводили с ума. Она, мягко закрыв за собой дверь, словно вплыла в комнату. Необычного покроя плащ слетел с ее плеч, вдруг оставив девушку обнаженной. Яркие соски на полных грудях смотрели на меня маняще, но тут эта прелесть закрылась чем-то…
Я только сейчас заметил в ее руках поднятый в подношении серебряный поднос, на котором лежал кубок с вином и гроздь винограда.
