я не ходил в храм, и не знал её лично, то считал бы её удивительно талантливым ребёнком. Но для меня она была бесполезна, и мне совсем не нравилось смотреть, как она всё время цепляется за Лютца. Поэтому я не хотел проводить с ней больше времени, чем требовалось.
Между прочим, Лютц был странным парнем, который хотел стать торговцем, несмотря на то, что был сыном плотника. У него не было здравого смысла или знаний, которыми должны обладать торговцы. Насколько я понял, он смог стать дапла только из-за своей связи с госпожой Майн. Иначе просто невозможно представить, как такой ученик торговца как он, которому не хватает необходимых знаний, смог заключить договор дапла до того, как ему исполнилось десять лет. Я признаю, что он действительно очень трудолюбив, как и говорит господин Марк. Он довольно быстро научился читать, писа́ть и считать, и я понимал, что он старался изо всех сил, чтобы запомнить все виды работ. Но то, что он запомнил, было поверхностным, и я не думаю, что он действительно понимал суть.
Я хочу сказать, что он ведь ведёт себя странно, разве нет? Он всегда говорит: «Я сделаю то, что придумает Майн», но ведь ученик торговца должен говорить «я продам» или «я распространю», а не «я сделаю», разве нет? На мой взгляд, Лютц, который любит работать в мастерской и водить детей в лес, больше похож на ремесленника, чем на торговца. Ну да ладно, по крайней мере, ему удаётся правильно вести бухгалтерские записи мастерской.
— Доброе утро, Лютц. Доброе утро, Леон, — поприветствовала нас госпожа Майн.
Перед мастерской находилось много людей, одетых и готовых отправиться в лес. Впереди них стояла маленькая фигурка в синих одеждах. Госпожа Майн редко посещала мастерскую без предупреждения, и, на сколько я знал, в это время она должна была обучаться игре на фешпи́ле.
— Доброе утро, госпожа Майн, — ответил я.
И тут я заметил, что среди собравшихся здесь сирот, одетых в рваную одежду, находилась внушительная фигура. Это был священник, которого представили вчера как господина Сильвестра, но сегодня он был облачён в лохмотья, которые стали бы носить только бедняки. Д-да как это вообще понимать?!
Я чуть не закричал, увидев лорда Сильвестра, чей дорогой лук за спиной сильно контрастировал с его крайне дешёвой одеждой. Я смог сдержаться, закрыв руками рот, но голова стала пустой от шока.
— Лютц, мне очень жаль, но я должна попросить тебя отвести господина Сильвестра в лес. Леон, Гил, я прошу вас обоих присматривать за детьми, пока те занимаются сбором. Вы справитесь?
Постойте, госпожа Майн?! О чём вы только думаете, предлагая отвести герцога в лес нижнего города?!
Лорд Сильвестр на самом деле был аубом Эренфеста. Я смог понять это, потому что мастер Бенно, после встречи с ним во время той экскурсии по мастерской, до поздней ночи разговаривал с Марком. Судя по всему, лорд Сильвестр хотел, чтобы мастер Бенно значительно расширил масштабы полиграфии, так что меня спросили, что я думаю об этом как да́пла.
Госпожа Майн, вы серьёзно? Вы правда ожидаете, что мы отведем его в лес нижнего города?!
Гил весело ответил: «Мы за всем проследим», Лютц не выглядел обеспокоенным сложившейся ситуацией, а вот я не мог так легко это принять! Мне хотелось кричать от того, что происходило…
А может, ни Лютц, ни госпожа Майн, просто не в курсе?! Может они даже не подозревают, что лорд Сильвестр — герцог?!
Между прочим, мастера Бенно, который узнал герцога, немедленно вывели из мастерской, а поскольку Лютц вернулся на ночь домой, то он не присутствовал на ночной беседе мастера Бенно и Марка. А значит ни госпожа Майн, ни Лютц, ни сироты не знали, что лорд Сильвестр, который ранее был одет как священник, являлся герцогом. Лишь я это знал. Вот только я не был уверен, стоит ли мне раскрывать правду. Я открыл рот, чтобы хоть как-то предупредить их, но тут же закрыл его, решив оставить всё это Лютцу и ушёл. Куда лучше иметь дело с сиротами, чем с герцогом, который хочет, чтобы его считали священником. По крайней мере мне можно было не беспокоится, что малейшая ошибка может повлиять на моё будущее.
****
Когда лорд Сильвестр прошёл через ворота храма, он поморщился и огляделся.
— Так это и есть нижний город, где живут простолюдины? Тут грязно и воняет. Разве здесь нет слуг, чтобы содержать это место в чистоте? Не понимаю, как здесь можно жить.
Лютц, который шёл немного впереди, показывая лорду Сильвестру дорогу, оглянулся на него и спросил:
— Но кто наймёт слуг, чтобы они убирали город?
Это был справедливый вопрос, так как кто-то должен был бы заплатить этим слугам, чтобы они убирались здесь, и, насколько я знал, настолько странных людей, что стали бы тратить деньги на уборку нижнего города, просто не было.
— Кто… наймёт? — спросил лорд Сильвестр.
— Ну да. Город ведь никому не принадлежит.
— Идиот! Разве ты не знаешь, что город принадлежит герцогу?! — непроизвольно выпалил я, услышав небрежный ответ Лютца.
Сказать герцогу в лицо, что его город никому не принадлежит… мне даже представить страшно, какое наказание может за это грозить.
— Ох, верно. Тогда, господин Сильвестр, не могли бы вы, пожалуйста, попросить герцога нанять слуг для уборки нижнего города. Я всего лишь простолюдин, и не могу просить о таком самого герцога. Но священники ведь дворяне, а потому вы можете поговорить с ним об этом, верно? — сказал Лютц, улыбаясь.
Честно говоря, мне хотелось ударить его по затылку. Лютц! Ты самый большой наглец, которого я когда-либо видел! Но, к моему величайшему облегчению, лорда Сильвестра это совсем не рассердило и мы продолжали идти по дороге нижнего города.
— Ого, здесь так много цветов, что мои глаза начинают уставать, — сказал лорд Сильвестр.
— Неудивительно, ведь храм чисто-белый. Сироты отреагировали точно так же, когда впервые шли по нижнему городу. Эй, Гил, Фриц, вы не могли бы рассказать господину Сильвестру о том, как ходить в нижнем городе? — спросил Лютц. — Честно говоря, я не особо понимаю чем храм отличается от нижнего города.
Было мудро оставить
