Уэйн.
Тео тяжело вздохнула.
– Ольсен сказал мне, что я могу тебе доверять, как ему самому. А если уж я словам моего учителя и друга не стану верить… лучше такое и не представлять.
– Спасибо, это очень… – Уэйн запнулся.
– Что насчет Стрелков? – не дав ему опомниться, спросила Тео. – Ты обещал объяснить, что там происходит.
– Наконец-то мы до этого дошли, – мрачно прокомментировал Рик. Уэйн обернулся и внимательно посмотрел на барда, словно только что вспомнил о присутствии среди них постороннего.
– Кстати, кто вы и что там делали? – поинтересовался Белый, и, повернувшись к Тео, уточнил: – Мне надо знать, какую именно часть его воспоминаний потом стереть, поскольку слышал он очень много.
– Никакую, – в один голос ответили Тео и Рик. Затем бард издал невеселый смешок: – Я ничего нового тут сегодня не услышал. А хотелось бы узнать про тех тварей… Но вы правы, я так и не представился. – Он развернулся на стуле, чтобы посмотреть в глаза Белому. – Рикардо Риомболь, бард, он же – Иерарх Ордена Близнецов, брат Кано. Думаю, я уже имею право назвать себя бывшим Иерархом… Так что за гадость мы там видели? Все эти несчастные люди, и эти твари… неужели это дело рук Кендрика?
– Кендрика? – удивился Уэйн. – Он тут ни при чем. Это Мальти.
Дерек с Тео переглянулись. Белый, видя, что они ему не верят, повторил:
– Это Мальти. Он не раз встречался со Старшими Ордена. О чем конкретно они говорили, я не знаю, близко подобраться не удалось, но… Речь вроде шла о «продолжении» каких-то экспериментов. И еще – Мальти отобрал наиболее преданных Черно-Серых, и у них приказ: тварей из Проколов не уничтожать, разве что они крайне опасны, а обездвиживать и привозить в Башню. А оттуда уже в Орден, порталами.
– Откуда тебе это известно? – Дерек откинулся на спинку стула и пораженно заморгал. – И, что еще интереснее – почему я ничего об этом не знаю?
– На второй твой вопрос я уже ответил: «наиболее преданных».
– Так вот почему я вместо Проколов занимаюсь всякой ерундой вроде доставки приказов, – Дерек с силой сжал челюсти, так что желваки напряглись. – Слепец и дурак.
– Мне сказал Деодред, – объяснил Уэйн. – Он стал немногословен после того, как чуть не погиб, но Мальти, видно, думает что Черному еще и мозги отшибло. И ошибается. Но открыто против Старика Деодред не пойдет.
Тео вспомнила, как напряженно и вместе с тем беспомощно смотрел Деодред на нее во время голосования там, в лесу у камней. Все ждал, что она объяснит свой выбор… но не дождался.
– А я-то пару месяцев назад думала, что все плохо… – проговорила она вслух те мысли, что пришли к ней недавно. – А еще вчера утром лежала себе у Ольсена дома, и варенье ложками ела… Уэйн…
Белый вернулся к своему месту за столом, сел на стул и сгорбился.
– Скажи-ка, Уэйн… А не менял ли Мальти недавно свой кристалл?
– Так сразу и не вспомнить… надо просмотреть память… погоди. – Белый прикрыл глаза и застыл. Сейчас, когда он не светил улыбкой, не сверкал глазами – Тео вдруг заметила, что, даже несмотря на молодую внешность, он производит впечатление очень старого человека.
«Это усталость, – подумала она, – и потрясение от услышанного».
– Менял. Его кристалл помутнел от времени и перестал нормально работать. А что?
– Когда? – резко наклонилась вперед Тео.
– Пять лет назад. Я сам отправился за ним в пещеры, и лично доставил… но при чем тут его кристалл?
Тео сцепила руки, чтоб не дрожали пальцы. Рановато она поднялась с постели и стала прыгать туда-сюда. Ей бы еще пару недель лежать пластом, и отвары пить – но куда тут отдыхать, когда такое… Она тихо ответила:
– Это, думаю, тебе объяснит кое-кто другой… и заодно расскажет о себе. Дерек, будь добр.
Черный маг встал и кивнул:
– Я пробью напрямую. Через минуту вернусь с ним.
– С кем? – спросил Уэйн.
– С Его Величеством, королем Дорианом Вторым, – ответила Тео.
Занимался рассвет. Рик потер уставшие глаза. Кофе оказал бодрящий эффект, но он быстро сошел на нет. Бард с удовольствием свалился бы прямо тут, или вот – свернулся бы в кресле калачиком, как давеча, и проспал бы суток двое подряд. Тео, словно догадавшись о его мучениях, наклонилась поближе и тихонько спросила:
– Может, пойдешь, поспишь?
– Ни за что на свете, – Рик приосанился, показывая, что бодр и весел. – И все пропустить?
В этот миг в воздухе напротив стола замерцал синий овал. Появился Дерек, за ним в комнату шагнул король – в богато расшитом халате и домашних штанах.
– Извини, что подняли так рано, – сказала Тео.
– Я не спал. Не получилось. – Его Величество огляделся, и, заметив Уэйна, учтиво кивнул. – Приветствую вас.
«Вот так Гринер… и глазом не моргнул, когда увидел знакомое лицо», – с толикой восхищения подумала Тео. И торопливо проговорила:
– Уэйн тут уже несколько часов, мы делимся друг с другом информацией. Он… знает почти все, кроме твоей части истории.
Белый тем временем поднялся и поклонился.
– Ваше Величество.
«Вы его нашли специально для того, чтобы снять кристалл, или „так совпало“?» – мысленно спросил Гринер у магички.
«Совпало. – Ответила она. – Но очень удачно. Он давно следит за Мальти и был самым близким другом Ольсена. Он ему доверял».
Король широко улыбнулся Белому и, пододвинув табурет к столу, присел на него.
– Кофе? – буднично поинтересовалась Тео.
– Да, пожалуйста. С чего мне начать?
– С начала. – Ответила магичка. – С того, как Кен пришел к Гринеру в лесу и предлагал перейти на свою сторону.
Ровно, без эмоций, король рассказал о визите Кендрика. О снах, сомнениях, противоречиях, неправильных решениях. О глупости и храбрости. Гринер правильно понял оговорку Тео и о себе говорил «он» и «юноша». Дойдя до встречи Дориана, Гринера и Кендрика после боя на равнинах Эльды, он покосился на магичку. Та, в свою очередь, внимательно изучила Уэйна… Пожалуй… Она кивнула.
Уэйн вцепился в край стола и, с трудом оторвав взгляд от короля, который только что спокойно произнес фразу «На самом деле я – Гринер», перевел его на Тео.
– Как такое возможно?
– Так же невозможно, как и спастись от расплавленного камня. Продолжай, Гринер.
Тот пересказал события последнего месяца. Закончив рассказ на том, как покинул это вот каменное убежище несколько часов назад, он замолк. У него пересохло в горле и он с благодарностью принял от Тео глубокую
