Чем старше я становилась, тем сильнее развивались мои способности. Самым точным для них было определение «созидательные». Назвать меня хорошей девочкой было трудно. Однако никто и никогда не ругал за разбитые тарелки, сбитые коленки, заляпанный платьица и разбитый нос (было дело, училась кататься на велосипеде). Я успевала везде, благополучно круша и разбивая всё на своём пути в силу неуёмного фонтана энергии. Он всегда был направлен как угодно, но только не в мирных целях. Но всё через несколько минут возвращалось в первозданный вид, стоило только мне прикоснуться к «подпорченному» участку одежды или элементу декора.
Как это получалось — загадка даже для меня. До сих пор не знаю точного механизма происходившего. Сразу родители хотели меня пристроить в медицинское училище, чтобы я могла оказывать помощь людям не только интуитивно, но и разбиралась в лечении как таковом. Но Елизар отговорил их, мотивируя, что для исцеления нужно не только умение, но и желание. Помочь я смогу только тем, кому очень захочу. То есть, даже если попытаются развить мой лекарский навык, то всё равно толку никакого из этого не выйдет.
Таким образом, я оказалась далеко от медицины и начала изучать архивное дело. Сразу меня это сильно огорчило. Но Елизар упёрся, что мне срочно нужно развить усидчивость и способность работать с бумагами. В результате чего меня отослали в государственное заведение, важно именуемое педагогическим университетом.
К своему удивлению, я обнаружила, что с заданиями справляюсь куда лучше своих сокурсников. Это дало массу свободного времени, а также возможность делать то, что мне нравится. Об этом, кстати, тоже позаботилось моё старшее поколение. Просто привели в огромную библиотеку Елизара и показали таинственные книги на непонятном мне языке и пожелтевшие от времени свитки. Хочешь прочесть — расшифруй. Это настолько захватило, что я могла просидеть в библиотеке всю ночь и потом рвануть на учёбу в ускоренном темпе, чтобы не опоздать на пары.
Возможно, я бы так спокойно и жила в родном Херсоне, если бы однажды в гости не пожаловал дед Бойко (в миру Бойко Богдан Степанович, агроном и пчеловод) — старый друг Елизара. Он рассказал, что последнее время в родном селе болеют и стар и млад. Только вылечится один, как что-то тут подхватит другой. Конкретной болезни не обнаруживалось, и ни о какой эпидемии не могло идти и речи, но Бойко, который в своё время был соратником Елизара, заподозрил неладное. Узнав о моих необычных способностях, он попросил на некоторое время поехать с ним в Вересочь, чтобы на месте разобраться что к чему.
Я, разумеется, не отказала. К тому же в Чернигове и области никогда не бывала, а поездка казалась весьма неплохим способом развеяться, расширить кругозор, а также помочь людям. Если смогу, конечно. Но пока вроде никто не жаловался. Вот на пару с Валерьяном и справлялись.
Подойдя к дому, я поняла, что дед Бойко так и не пришёл. (А ждала ведь именно его). Эх, могла бы и не скакать как горная козочка. Вероятно, наш пчеловод закрутился так, что и свободной минутки не выкроить, чтобы заскочить за лакомством для внуков. Ладно, не страшно, сама отнесу.
Но, только ступив во двор, я поняла, что в одиночестве мне находиться не придётся.
— Вы — Виктория Шестопалова? — раздался низкий приятный голос.
Подняв глаза, я увидела рядом высокого худощавого мужчину. Он не был широк в плечах и ничем не походил на богатыря из сказок, однако чувствовалась необъяснимая сила, заставлявшая ощутить себя маленькой девочкой перед суровым взрослым.
Впрочем, внешне ничего сурового не было. Мужчина, конечно, возвышался надо мной на добрых полголовы. Чёрные длинные волосы, чуть прищуренные глаза (цвет не разглядела, ясно только, что тёмные). Кожа, правда, излишне бледная, правую щёку пересекает косой шрам. Где-то сантиметра три — не больше. Подбородок узкий, губы тонкие. Ощущение, что улыбаться он не очень-то и любит. Одет незнакомец был достаточно просто и скромно — коричневая рубашка, чёрные джинсы, ботинки на шнуровке. В руках какой-то свёрток. Обычный мужчина, в общем-то. Разве что длина волос не слишком характерна для сельских — явно видно, что городской щеголь.
Избавившись от наваждения, я кивнула.
— Да. Это вы меня искали? — вопрос как-то сорвался с губ, хотя, наверно, не стоило вот так вот сразу начинать общение с корабля и на бал.
Он кивнул:
— Меня зовут Радистав Покойленко. Елизар сказал, что вы можете мне помочь.
* * *
Ну и дела! Ну и имечко — Радистав! Неужели в наше время так ещё называют? На вид ему около сорока, вроде не столь уж и стар. Но имя… Впрочем, чему я удивляюсь, в наше время может быть что угодно. Елизар тоже не очень распространённое имя. Но ему семьдесят два. И всё же… Так ладно, что-то меня занесло.
Искоса рассматривая прибывшего гостя, я заваривала чай и пыталась понять, как он может быть связан с учителем моих родителей.
Разумеется, я завела его в дом, так как о чем бы то ни было разговаривать под дождём — не слишком приятное занятие. Деду Бойко пришлось позвонить и попросить перенести встречу на утро. Вблизи, кстати, Радистав оказался не таким уж мрачным типом. Ну, шрам и шрам, подумаешь! У меня тоже есть подобное украшение… на коленке. Тот самый привет из детства с велосипедом.
Зайдя в дом, он осматривал всё с интересом и каким-то особым вниманием. Однако держался корректно и старался не надоедать чрезмерным любопытством. Судя по разговору, Радистав был человеком начитанным и образованным. Порой он вворачивал в свою речь такие слова, что мне приходилось переспрашивать и уточнять. Слова… не иностранные, наши. Но порядком устаревшие и уже вышедшие из употребления.
Но в любом случае, это не портило впечатления. Подставив перед ним чашку с ароматным чаем и усевшись напротив, пристально посмотрела на гостя.
— Я вас внимательно слушаю.
Справа раздался тихий шорох. Я и бровью не повела, так как прекрасно поняла, что покрывшись паутиной невидимости, Шарик пристроился на полке с сахаром и слушает нашу беседу. Сто процентов, что Валерьян тоже где-то неподалёку. Но так как скарбник старше и во много раз опытнее змея, то услышать и почувствовать его, я не в состоянии.
— Как официально, — улыбнулся Радистав, почему-то глянув в кружку с таким видом, будто вместо освежающих трав, я насыпала туда яду. Однако тут же сделал глоток и улыбнулся, словно одобряя вкус напитка. — Как я уже сказал, ваши услуги мне посоветовал Елизар.
— Разрешите перебью, но откуда вы его знаете?
Да, я знаю, что перебивать невежливо. Но с другой стороны Елизар не настолько уж знаменитая личность. К тому же он совершенно не афиширует свои умения. Конечно, не особо и скрывает, но люди, далёкие от искусства, о нём точно ничего не знают.
