— Давай быстро за работу, иначе еще разок подстегну! — пригрозил надзиратель, подвешивая плетку обратно на пояс.
Повар пробормотал под нос что-то неразборчивое, но спорить больше не решился.
Спустя несколько минут перед Брейвом стояла полная плошка и кружка с неизвестным парню пойлом. Пойло было вонючим и густым.
— Что это? — спросил пленник, потирая запястья: на время завтрака стражи освободили его от пут.
— Похлебка, — ответил тюремщик, усевшись на табурет с противоположной стороны стола. — Не нравится, что ли? Ну, ничего другого нет, не хочешь — не ешь.
— А в кружке?
— А Кварус его знает! Настойка на травах небось. Или чай какой, из дешевых, жейских.
Брейв невольно поморщился: из Жейса в королевство всегда везли самое разнообразное дерьмо. Обитатели дружественной страны то ли отличались редкостно извращенным представлением о нормальной пище, то ли сплавляли в Зейд все ненужное им самим.
Впрочем, не ожидал же он в тюремной столовой отведать лучшего вина из подвалов королевского замка?
Шумно сглотнув, Брейв приступил к трапезе.
* * *
Десятки любопытных взглядов провожали его на площадь. Он смотрел в землю, не желая видеть лица горожан. Он боялся разглядеть в них слишком много презрения — гораздо больше, чем заслуживал на самом деле.
Сразу по окончании завтрака Брейву вновь связали руки и повели на суд. Все попытки разузнать, что его ожидает на площади, разбились о молчаливый заслон стражей. Судя по всему, устав запрещал им общаться с пленниками… хотя, вполне возможно, они и сами не горели желанием с ним говорить.
Для них он был убийцей рыцаря — благородного вассала Его Величества. И за человека его, этого убийцу, стражники уже не считали.
Увидев установленный посреди площади помост, Брейв похолодел. Неужели все же смерть? Однако, приглядевшись, он вздохнул с некоторым облегчением: на помосте был установлен лишь трон, предназначенный явно не для него.
Для короля.
— Его Величество Джуан Первый! — оповестил глашатай, приютившийся на самом краю помоста.
Заиграли трубы, зашептались собравшиеся на площади люди. Врата открылись, и, сопровождав-мый свитой и личной охраной, к народу вышел король.
Джуан Первый был человеком пятидесяти лет, с длинными, ниспадающими на плечи седыми волосами, невероятно пронзительным взглядом серых глаз и властной осанкой. Он правил Зейдом вот уже тридцать пять лет, и при нем королевство процветало. Было несколько мятежей, но благодаря умелому руководству Джуана и его военачальников они так и закончились ничем.
Его Величество был отличным полководцем и дипломатом.
Отсюда и блистательные союзы с Жейсом и Лог-виндором, отсюда и народная любовь.
А еще Джуан Первый был весьма проницательным человеком с врожденным чувством справедливости.
Поднявшись на помост и усевшись на трон, Его Величество прежде всего поднял руку и поздоровался с народом:
— Приветствую вас, жители Роузена!
Толпа ответила ему одобрительным гулом. Джуан степенно кивнул и велел, обращаясь к стражникам:
— Подведите обвиняемого!
Солдаты молча отдали честь и подтолкнули Брейва в спину — мол, выполняй приказ. Он поспешно засеменил к помосту и замер у самых ступенек.
Обвиняемый был напуган, и оттого движения его были судорожно-резкими, нервными. Тряслись коленки.
— Приветствую тебя, — кивнул король парню.
— Благодарю, Ваше Величество, — в ответ склонил голову Брейв. — Приветствую вас тоже.
— Насколько я знаю, ты являешься братом убитого рыцаря, господина Рона, ведь так?
— Да, Ваше Величество, истинно так.
— Что же подтолкнуло тебя на убийство?
— Я не убивал брата, Ваше Величество! — воскликнул Брейв. Память, словно в издевку, подбросила ему образы из вчерашнего дня: Рон, лежащий в луже крови, мальчишка-паж, кричащий: «Это он! Он убийца!», спокойное лицо вона Дейвиса…
— Тише, не кричи, — поморщился король. — Я догадывался, что преступление совершено тобой неосознанно… ты, похоже, просто был не в себе. Признайся — ты крепко повздорил с братом и в бешенстве ударил его ножом, так?
— Да нет же! Нет! Я не убивал его!
— Сынок! — из толпы послышался крик.
Брейв обернулся и увидел, как, расталкивая людей, к эшафоту пробивается седобородый старик.
— Брейв! Брейв! — кричал он в отчаянии.
Он уже оттолкнул в сторону последнего зеваку, когда двое стражников преградили гончару дорогу.
— Оставайтесь на месте, уважаемый! — холодно произнес один из них.
— Да вы чего, сдурели? Там мой сын!
— Мы не можем пропустить вас к подсудимому!
— Еще раз повторяю, он мой сын! — со злостью воскликнул Джек.
— Мы не можем пропустить вас, — сурово повторил стражник. Его напарник потянулся к висящему на поясе мечу.
— Ну-ка отставить! — воскликнул король, до этого молча наблюдавший за происходящим. — Еще крови тут не хватало! Мало вчерашнего?
— Простите, Ваше Величество. — Служитель порядка нехотя убрал ладонь от оружия.
— Так-то лучше, — одобрил его действие Джуан. — А вы, уважаемый, оставайтесь на месте, если только не хотите навредить вашему сыну.
Джек открыл было рот, чтобы возразить, мол, он не вредить собирался, а помогать, но лишь вздохнул, бессильно опустил руки и склонил голову, подчиняясь воле правителя.
— Вернемся к тебе. — Король перевел взгляд на Брейва. — Значит, ты утверждаешь, что не убивал его?
— Разумеется! — горячо воскликнул подсудимый. — И не ругались мы вовсе, а если бы и ругались, я бы все равно не решился никогда на подобное! Он ведь мне не просто приятель и не просто друг, а брат был! Брат, понимаете, Ваше Величество?
— Понимаю… понимаю… — Джуан вздохнул. Весь его внешний вид выдавал полнейшее равнодушие. И только глаза, хитрые серые глаза были живы.
Король верил Брейву. За многие годы правления Зейдом он научился видеть людей едва ли не насквозь.
Но все улики против парня, и помилование вряд ли разумно.
— За сим считаю допрос законченным. — Король встал во весь свой немалый рост. Несмотря на почтенный возраст, Джуан был полон сил и сейчас смотрелся весьма солидно. — Прошу тишины! Оглашается приговор!
— Оглашается приговор! — эхом отозвался глашатай.
Толпа обратилась в слух.
Отец зашептал под нос молитву во имя Кваруса.
Брейв склонил голову и ссутулился, весь напряженный, как пружина.
— В связи с полученными уликами против обвиняемого, некоего Брейва, властью, данной мне великим Кварусом и моим народом, я объявляю этого человека виновным в убийстве господина Рона…
