Совершенное тело, покрытое ровным, золотистым загаром, демонстрировалось всем, потому как кошки не признают обычную, приемлемую для людей одежду и носят лёгкие, полупрозрачные ткани. Но лишь для меня оно открыто полностью, без условностей, без рамок и ограничений. Только моё и только для меня.
Киетта недовольно сверкнула глазами и вновь обняла меня за шею, чуть двигая бёдрами в такт неслышной мелодии.
— Соскучилась? — Насмешливо протянула, скользя кончиками когтей по обнажённым плечами, чуть обводя контуры груди и спускаясь ниже.
— Ты же знаешь, что да, мрррр, — кошка изогнулась, давая возможность пробегать пальцам по податливому женскому телу, так похожему на моё. Но всё же, оно было другим. Нежнее, гибче, совершенней. — Мы так давно не были вместе… Пойдём домой, Шел.
— Как скажешь, малышка, — улыбнулась и коснулась языком её ключицы, одновременно перенося нас из кабинета в особняк, что находился в самом центре города, на главной площади.
Мы упали в объятия пуховой перины и нежного шёлка покрывала. Я лежала, закрыв глаза и раскинув руки в ожидании следующих действий Киетты, которой предоставила полную свободу. Вот проворные, тонкие пальчики пробежали по застёжкам моей рабочей формы, и на пол полетел приталенный камзол, накрахмаленная рубашка, строгие брюки и высокие сапоги.
Оставшись в одних чулках и тонком белье, вместе с нижней сорочкой, ощущала себя слишком одетой, если сравнивать с моей партнёршей, скинувшей с себя всё, едва мы вошли. Или это я разорвала её одежду своими когтями?
Неважно.
Плотоядно улыбаясь, Киетта склонилась к моей груди и осторожно коснулась языком давно напряжённого соска. Чуть лизнула, прикусила и отпустила, улыбаясь в ответ на моё недовольное ворчание. Тоже самое она проделала и со вторым, только теперь её левая рука играла отпущенным на свободу, щипая, потягивая и потирая, пока я не начала извиваться под ней.
Чуть отступив, кошка загадочно улыбнулась и одним точным ударом когтей расправилась и с нижней сорочкой и с бельём, оставив меня практически полностью обнажённой, не считая тонкого шёлка чулок.
— Киетта, — предупреждающе заворчала, видя, что она медлит. Словно раздумывает, а стоит ли?
Но кошка улыбнулась и неожиданно страстно впилась губами в мой рот, не давая возможности вдохнуть или выдохнуть, заставляя изогнуться под ней дугой.
Однако, я и так слишком долго позволила ей доминировать.
Извернувшись, подмяла хрупкое тело своей кошечки под себя и теперь уже она беспомощно раскинута на кровати и полностью находится в моей власти.
Когти прошлись по дрожащему от желания телу, чуть поиграли бурно вздымающейся грудью и спустились ниже, ласково поглаживая нежную выпуклость живота. Затем ещё ниже, слегка дотронулась до дрожащей, истекающей желанием плоти и вновь вернулась к животу.
Склонила голову, позволяя длинным волосам стечь со спины на бок и коснуться чуть загорелой кожи Киетты. Она вздрогнула и тоненько мявкнула, понуждая меня к более активным действиям. И я не заставила просить себя дважды. Мои пальцы ловко нащупали чувствительное местечко между ног, и вскоре кошка металась подо мной, издавая хриплые, протяжные стоны. Но мне этого было мало. Я хотела, что бы она просила, требовала, молила. Мне нужно было слышать, как её голос срывается на нечеловеческий крик. А то, что мне необходимо, я всегда получаю
Склонившись, прошлась влажным языком по выпирающей косточке ключицы. Спустилась ниже, к плоскому животу, нырнула во впадинку пупка, медленно обведя его контур. Чуть отстранилась, поцеловала бедро, слегка прикусив кожу и снова вверх, нежно коснуться губами подбородка. При этом ни на секунду не прекращала ласк, доводя кошку до точки и снова отступая.
Но, как и она, я нуждалась в подобном же, хотела освободиться от напряжения, возникшего в моём теле, жаждала завершения.
— Киетта, — прошептала в её полураскрытые губы, а большего и не нужно.
Обоюдные ласки набирали темп, заставляя наши тела лосниться от пота и вздрагивать от острого наслаждения, становящегося непревзойдённой пыткой.
Моё отрывистое дыхание, смешалось с её тяжёлым. Тела переплелись, а покрывало сбилось на пол. Страсть росла, скручиваясь в тугую пружину наслаждения и она сжималась внутри меня до тех пор пока не развернулась и не разбила мой мир на тысячи осколков счастья. Вслед за мной вскрикнула и Киетт, после чего мы обе обессилено застыли на пропитавшихся потом простынях, медленно восстанавливая дыхание.
— Я люблю тебя, — прошептала кошка, прижимаясь ко мне и уткнувшись носом в мою грудь. — Ты всё, что у меня есть…
— Знаю, котёнок, — мягко улыбнулась и убрала спутанную прядь волос с её лица. — Спи, мне нужно подумать.
Киетта кивнула и смежила веки, что бы спустя пять минут уже ровно и спокойно дышать, погрузившись в безмятежный сон.
Но у меня сна не было ни в одном глазу. Часы мерно отбивали ритм, отмеряя секунды, складывающиеся в минуты, что перетекают в часы. Я кожей ощущала, как приближался вечер, как он раскрыл свои объятья, а следом за ним шагнула Царица Ночь.
О чём думала, лёжа на кровати и уставившись в потолок невидящим взором?
Не знаю. Мыслей в голове не было никаких, совершенно. Но почему-то стоило закрыть глаза, как перед мысленным взором возникало лицо Алексана.
Вздохнула и выбралась из объятий Киетты, осторожно накрыв нагое тело покрывалом, поднятым с пола. Спустив ноги на холодные доски, встала и накинула на плечи полупрозрачный халат, висевший на спинке кровати. Неслышно вышла из спальни, аккуратно притворив за собой дверь и, немного пошатываясь, побрела в сторону кабинета, единственного места в огромном доме, где я чувствовала себя в безопасности.
Тело слегка ломило, а мышцы ныли, но это были скорее приятные напоминания о том, что произошло между мной и кошкой, поэтому занимало мои мысли в гораздо меньшей степени, чем мне хотелось бы.
Кабинет располагался в другом конце коридора второго этажа. Приятный полумрак согревал меня своими объятиями, нисколько не пугая. Неспешно обойдя вазу с цветами, нажала на потайной рычаг, и часть стены отъехала в сторону, открыв мою свята святых — рабочий кабинет. Даже Киетта лишь приблизительно знала, где он находиться.
Шагнула в залитую светом комнату, и ещё раз нажала на рычаг, правда теперь с противоположной стороны, закрывая вход и тем самым отгораживая себя от окружающей действительности.
Здесь было всё так, как хотела моя душа, как желала я. Мягкий диван справа от входа, а слева, напротив него, стоят два глубоких кресла, по бокам от камина. Светлый, бежевого цвета, ковёр, с мягким, приятно щекочущим ноги, ворсом. Простой рабочий стол, из тёмного дерева, стоял у окна, так, что во время работы я могла иногда смотреть на воды моря и заходившее в порт корабли.
