В этот момент в лесу я услышал шум. Судя по звуку, ко мне приближалась группа людей, человек с полдюжины, если не больше. Они шли не скрываясь, их мог бы услышать и глухой. К несчастью, они находились на пути между мной и пещерой.
Не раздумывая, я сунул кольцо в карман и, быстро оглядевшись, нашел укрытие в довольно густом подлеске. Вы уже знаете, что, если я захочу остаться в лесу незамеченным, обнаружить меня почти невозможно. Я завернулся в плащ и присел на корточки, спрятавшись в длинных лесных тенях.
Вскоре появились и те, кто производил шум; более пеструю компанию трудно было себе представить. Предводительствовал крепкий, с узким лицом, высокий и красивый мужчина. Его сопровождало сборище… не знаю даже кого. Несколько карликов с волосатыми ногами, несколько троллей и еще какие-то нелепые создания. Я не представлял, откуда они могли появиться — никто из таких существ ни разу не попался мне в тех краях, где я имел обыкновение проживать.
Они сразу заметили висящего карлика и развели такие причитания и стоны, что трудно передать. Слушая их разговоры, я разобрал несколько имен — покойного звали Бубо, а высокого — Скороход. У остальных были какие-то дурацкие клички — Ходж и Подж, Хой и Палой, Тута и Тама, Тутти и Фрутти, Итэдэ и Итэпэ и так далее. Мне все это быстро надоело, и я тогда даже порадовался, что мне не приходится путешествовать с этой компанией, — тогда, ибо через пару дней я бы удавил себя сам, только чтобы не умереть медленной смертью от избытка сообразительности.
Высокий, которого звали Скороход, стоял прямо перед Бубо, закрывая его от меня. Потом он повернулся и мрачно глянул на остальных.
— Кольца нет, — сказал он.
Опять начались вздохи, причитания и завывания типа: "Смерть вору!", и последнее сильно мне не понравилось.
— Тело еще не остыло, — продолжал Скороход. — Вор не мог уйти далеко.
Тут, надо признаться, я задумался над понятием "вор". Не то чтобы я себя таковым не считал — вы же понимаете, — но в данных обстоятельствах покойный вроде и не мог воспользоваться своим имуществом. Я решил, что имею столько же прав на его пожитки, сколько и любой другой.
— Разойдитесь по лесу. Найдите его, — приказал Скороход.
Слаженно двигаясь, они разбрелись по лесу во всех направлениях. Я затаил дыхание. Один из карликов оказался в двух футах от куста, под которым я сидел на корточках, но прошел мимо, не заметив меня.
Мне показалось, что я провел там целую вечность — ноги затекли, руки налились свинцовой тяжестью. Уже почти стемнело, когда я медленно поднялся — острый слух подсказал мне, что я наконец один.
Разве что…
Интересно.
В чреслах я вдруг ощутил странное покалывание. Мой маленький воин вытянулся по стойке "смирно", да и был он вовсе не такой маленький. Более того, я ощутил там какой-то посторонний предмет. Даже зная, что я один, я все же огляделся, чтобы убедиться в отсутствии поблизости посторонних, прежде чем заглянуть в штаны. Хотя что там еще могло случиться, кроме самого очевидного?
К моему полному изумлению, кольцо оказалось прочно надетым на основание моего члена. Наверное, в кармане штанов была дырка, и кольцо, словно живя собственной жизнью, пробралось по карману и угнездилось на моих чреслах, обвив половой орган так, словно всегда там было. Я потянул за кольцо, пытаясь его снять. Оно не двигалось. Я сделал еще несколько попыток — с удвоенной силой, но стараясь действовать аккуратно. Надеюсь, вы понимаете почему.
Кольцо не поддавалось. Совсем недавно я размышлял над тем, как можно было носить такое большое кольцо, а теперь, сам того не желая, нашел ответ. К тому же я был столь возбужден, что кольцо нельзя было снять, пока эрекция не ослабнет. А слабеть она, похоже, не собиралась. Там, в лесу, я ощутил себя слишком стыдливым, чтобы взять и "облегчить" напряжение.
Я чувствовал себя совершенно униженным, но идти мне, кроме как обратно в пещеру, было некуда. На счастье, со мной был плащ — значит, можно закутаться в него, чтобы спрятать выпуклость на штанах; мне совсем не хотелось, чтобы Шейри потешалась над моими проблемами. Я надеялся, что если не буду обращать на эрекцию внимания, она пройдет сама. Общество же Шейри мне только пойдет на пользу, поскольку после всех пагубных связей если у меня и оставался какой-либо интерес к противоположному полу, то плетельщица имела все средства, чтобы свести его на нет.
Я надеялся, что, когда приду, плетельщицы не будет в пещере и у меня найдется несколько минут, чтобы устроиться поудобнее, по-прежнему не снимая плаща. Однако все оказалось не так — Шейри была на месте, сидела у маленького костерка и выжидающе глядела на меня.
— Еды принес? — спросила она.
— Не повезло, — ответил я.
Я сказал правду. Мы, конечно, были голодны, но, думаю, не настолько, чтобы съесть карлика. Я уселся в нескольких шагах от нее и стал поправлять плащ. Чресла мои, кажется, не угомонились нисколько. Наоборот, в присутствии Шейри возбуждение усилилось. Я подумал: "Дружок, ты делаешь метку не на том дереве. Если есть женщина, которая еще меньше интересуется…"
В тот же миг плетельщица была на мне.
Я не мог поверить — только что она сидела, странно глядя на меня, и вот уже прыгнула, причем с такой силой, что от толчка я ушиб затылок, стукнувшись о стену пещеры. Рука Шейри отправилась прямо к тому месту, которое я пытался спрятать, словно она знала, что там творится. Глаза ее светились диким огнем, она душила меня поцелуями, поспешно стаскивая с нас обоих одежду. Я не тешил себя мечтой, что вдруг обрел неотразимую привлекательность и она-то и заставила Шейри прореагировать на меня столь бурно. Конечно, это было кольцо. Проклятая ювелирная безделушка была каким-то образом заколдована — и против заклятия не мог устоять никто, даже такая опытная плетельщица, как Шейри. Она была не в себе. А учитывая данное обстоятельство, я был бы неотесанным хамом, прямо-таки законченным подлецом, воспользовавшись ее состоянием. И если вы думаете, что я этого не сделал, значит, вы невнимательно слушали.
Честно говоря, не могу отделаться от мысли, что мне не удалось бы удержать ее на расстоянии, даже если бы я очень этого захотел. Остановить плетельщицу было нельзя, и, спасибо кольцу, я был готов встретить вызов.
А потом встретить его еще раз. И еще.
И еще.
Всю ночь напролет.
Я сбился со счета. К тому времени, как наступило утро, голова моя кружилась от усталости, а живот сводило от голода. Но мой внезапно стойкий солдатик был опять на посту, а Шейри не потеряла воодушевления. Я позволил ей делать со мной все, что она захочет, потому что уже так устал, что не мог шевелиться и просто лежал, распростертый на каменном полу, думая о том, как бы принять ледяную ванну.
