И вот сейчас, делая вид, что читает предъявленные капитаном бумаги, а на самом деле – искоса наблюдая за собеседником, Фаг Жабоед неожиданно пришел к выводу, что перед ним очень дорогой и очень опасный клиент. С таким вполне можно вести крайне выгодные дела – но лучше переуступить это почетное право кому-то иному, в обмен же получить возможность наблюдать за оными делами с верхушки красного кедра.
Будь у Жабоеда один трактир или даже два, он бы, скорее всего, прислушался к своему внутреннему голосу. Но трактиров у Фага было больше, и потому в голове у него громче звучал тот голос, что призывал как можно скорее залатать брешь, образовавшуюся в жабоедовых финансах после выкупа заведения Хромули Пита.
– Значит, говорите, явились к нам прямиком из Совнарола, капитан, э-э… Эльс ван Леснильсен?
– Истинно так, – важно кивнул полугном. – Повезло с ветром… ну и с морем. Правда, на траверзе Корахны навстречу нам попался иторенский фрегат, но Каменное Небо охранило нас, ниспослав дождевой шквал, в коем мы и поспешили укрыться.
– Иторенский фрегат? – задумчиво переспросил Риггер. – Странно… но, впрочем, их береговая охрана последнее время ведет себя все наглее. Вы ведь наверняка слышали о бедном Пишотте.
– О-о-о! – Капитан разом перестал улыбаться и даже выудил платок, дабы утереть воображаемую слезу. – Кошмарная история… ужас, ужас. Конфискованное судно… новенькое, заметьте, полгода как с верфи… рудники… немыслимый выкуп… и всего-то из-за каких-то двух десятков контрабандных рабов. Эти ортодоксы просто звери…
– Воистину так, – согласно поддакнул Жабоед. – И… между нами, почтенный Эльс… Пишотте хотя бы удалось избежать лап красных монахов, что для, гм, людей нашего с вами происхождения нельзя не счесть великой удачей.
Эльс ван Леснильсен перестал тереть глаз и удивленно взглянул на своего собеседника, наличие гномьей крови в котором возможно было заподозрить разве что по многочисленным бородавкам.
– Да, людям нашего происхождения порой приходится весьма несладко, – задумчиво произнес он. – Тем больший повод нам крепче держаться друг за друга… помогать собрату в нужде. К примеру, портовые сборы…
– А из Совнарола вы отплыли всего неделю назад, верно? – поспешно перебил капитана Фаг. – Кстати, до нас до-шли слухи, что…
– Это была настоящая катастрофа! – При этих словах на лице капитана вновь появилась довольная усмешка, раза в два шире предыдущей. – Убытков на сотню… да что там, на две, на три сотни… тысяч дукариев! Выгорела добрая половина складов Зиганской торговой компании! Да и независимые купцы… почтенный Птицгарвик, к примеру… вы ведь его знали?
Услышав имя своего главного поставщика, Жабоед с трудом сдержал стон.
– Немного, – выдавил он. – А что, сильно ли пострадали…
– Его склад занялся в числе первых, – доверительно поведал Эльс. – Арака в бочках… вы же понимаете, почтенный Фаг, когда вспыхивает набитый ими по самую крышу склад, получается целое море, да что там, океан огня.
Риггер живо представил забитый бочками склад, затем вспомнил о пустых погребах своих трактиров – и, пошатнувшись, схватился за планширь.
– Что это с вами, почтенный? – озабоченно спросил капитан.
– Н-ничего, – сквозь зубы простонал Фаг. – Н-ничего страшного. Жара… сердце шалит…
– Да, климат здесь просто ужасный.
– А ведь он уверял меня, – забывшись на миг, тоскливо произнес Жабоед, – что не экономит на пожарных заклинаниях. Потому и цены ломит…
– Очень может быть, что говорил он истинную правду, – ван Леснильсен озабоченно глянул по сторонам и, понизив тон, зашептал: – Нечисто дело с этим пожаром, ох нечисто. Ходят слухи, что не обошлось без сильной огненной магии.
– Хотите сказать, капитан, что это работа иторенов?
– Этого я не говорил, – полугном отступил на шаг и вновь огляделся. – И никто другой этого не говорил. Но… все ведь знают, у кого самая сильная огненная магия, не так ли?
– Но зачем ит… гхм… нужно было устраивать такое?
Вопрос был не самый умный и, будучи заданным, свидетельствовал о сильном расстройстве Жабоеда. Хотя по ту сторону океана сейчас царил мир – вернее, его зыбкая видимость, то и дело прерываемая пограничными стычками, – здесь, в море Рейко, продукция пороховых мельниц не залеживалась в бочонках.
– Это ведает лишь Каменное Небо, – полугном с очень задумчивым видом уставился куда-то вверх. Фаг попытался последовать его примеру, но тут же болезненно сощурился под лучами полуденного солнца. – Ходят слухи, недавно капитан Горгас со своими людьми вернулся из удачного похода?
– Слухи заметно преувеличивают, – быстро сказал Жабоед. – Вернулись не с убытком, однако же, скажу я вам, почтенный, доводилось мне видеть добычу побогаче… и часто.
– Охотно верю, – вкрадчиво промурлыкал полугном. – Слухи, они такие… к примеру, один из дошедших до меня слухов гласил, что из-за пожара в Совнароле целых три корабля не смогли навестить ваш замечательный остров. Ужасное расстройство, – улыбаясь, продолжил Эльс, – для некоторых уважаемых людей… ведь, по их расчетам, на вашем замечательном острове должен был закончиться даже охиок.
– Если вы про ту дрянь, что зеленокожие выделывают из бананов, – мрачно буркнул Фаг, – то здесь уважаемые малость ошиблись. Если разбавить ее диким медом…
– …или хотя бы просто водой, – перебил капитан, – то ее можно будет пить, не спорю. Но лишь когда в округе не сыщется и глотка иного напитка.
Побагровев, Фаг открыл рот, захлопнул его и принялся пощипывать свой правый рукав.
– Чего вы хотите?
Прежде чем ответить, Эльс ван Леснильсен вытащил из кармана грушу, аккуратно протер ее платком и надкусил.
К вящему сожалению капитана, данный жест остался не оцененным собеседником по достоинству. Жабоед был риенцем, груши впервые увидел лишь по эту сторону океана и совершенно в них не разбирался. Будь же его родной дом южнее, Фаг смог бы заметить, что в руке у полугнома не обычная для этой части света гвилейская разновидность данного фрукта, но более крупная и желтая сиеская, прозванная за характерную форму – и, как поговаривали, за не менее характерный сладкий вкус – «бедрами распутницы». Быть может, он бы даже придавил имевшиеся у него жалкие ростки гордости и попросил оставить огрызок плода. Но Фаг, как сказано выше, был риенцем и потому даже не заподозрил, что на его глазах неторопливо поедают верных пять золотых.
– Во-первых, перестаньте дергаться, – сказал капитан. – И дергать. У меня в экипаже нет раненых, так что вовсе незачем переводить доброе сукно на корпию. А во-вторых, почтенный, давайте-ка пройдем ко мне в каюту. Там есть стулья, крепкие стулья вархаймской выделки – а когда вы услышите, сколько я хочу, стул вам потребуется.
