— Ты теперь для неё герой, — усмехнулся Байнгер, — как и для её друзей. Как и для меня. Если бы ты не среагировал так быстро, поняв, что за ней кто-то увязался, то думаю всё закончилось бы не так радостно.
— Простите, — Лоснин потупил взор и стиснул зубы. — Я не должен был говорить вашей дочери о том, что мы там делали. В том, что она пострадала есть и моя вина.
— В том, что с вами случилось, только моя вина, — вид следователя стал мрачным, а глаза пустыми. — Если бы я сразу объяснил, почему ей не следует идти на концерт, а не играл в ангела хранителя, то вы бы не пострадали.
Айто встал и уже было пошёл к двери, как вдруг его окликнул его помощник.
— Мистер Байнгер, — внезапно заговорил Ренэро, — а что с тем маньяком?
— Сейчас его допрашивают, — следователь почесал затылок. — Я ещё не был в департаменте, всё время был здесь, поэтому подробностей не знаю. Но думаю, что завтра мы накроем всех его подельников и наконец закроем это чёртово дело.
— Вы всё-таки думаете, что у него они были? — спросил Лоснин.
— Помнишь белый джип, который мы думали принадлежит “Око ночи”? — после утвердительного кивка от своего помощника следователь продолжил. — Так вот когда приехала скорая и полиция, а мне… помогли дойти до врачей, Рэмир увидел его, он выезжал из-за угла дома, который был в трёх домах от нашей места стычке. Послать за ним погоню он не успел, но то, что он ждал нашего священника, это я уверен.
— А что дорожная полиция?
— Они установили маршрут, — кивнул Байнгер. — Но откуда он выехал и куда приехал установить не смогли, как и то, кому машина принадлежит. Видимо они заранее планировали маршрут, чтобы собрать как можно меньше камер.
— Понятно, — немного подумав, Лоснин спросил. — Мистер Байнгер, могу я участвовать в задержание помощников убийцы?
— Тебе мало досталось? — брови следователя приподнялись. — Или решил угробить себя, не отработав и недели?
— Мне будет очень обидно, — невозмутимо ответил Ренэро, — что это дело, которое мы с вами начали и которое является моим первым, окончится без меня.
— Ты мне напоминаешь Шантира, моего предыдущего напарника, — с лёгкой грустью заговорил следователь. — Тот тоже вначале делал, потом думал, стараясь помочь все и вся, от чего в нужный момент, когда ему была нужна помощь, я не успел, — Байнгер цыкнул и посмотрел на своего помощника. — В этот раз тебе повезло, но в следующий раз удача может и отвернуться. Ты уверен, что хочешь на задержание?
— Да, хочу, — твёрдо ответил Лоснин, — но уговаривать вас брать меня с собой я не буду. Если вы считаете, что в таком состояние я буду мешать, то я приму это.
— Посмотрим, — усмехнулся Айто, — как себя чувствовать будешь. Тебя ещё не выписали, так что лежи, отдыхай. До свидания.
— До свидания. — махнув здоровой рукой на прощание ответил Лоснин.
***
Следующим утром, после перевязки, очередного осмотра и получения кучи таблеток и мазей, Ренэро, по настоянию доктора Нирса, вызвав такси отправился домой. Правда не отдыхать, как ему рекомендовали, а переодеться, выпить нужные таблетки и отправится в департамент. Снять одежду было намного проще чем заново одеть. Если исцарапанная грудь отдавала только лёгким дискомфортом, то прокушенное плечо было, во-первых, забинтовано очень плотно, от чего рукава было довольно сложно просунуть, а во-вторых, отдавала острой болью при любом неудачном движении. Наконец справившись с переодеванием и проглотив нужные лекарства, Ренэро посмотрел на себя в зеркало, придал себе вид здорового и бодрого человека, и вышел из дома.
Прибыв в департамент примерно в одиннадцать часов и пройдя все рамки, первым кто его встретил, был охранник, сидящей в будки у главного входа.
— Мистер Лоснин? — удивленно протянул Треон. — Я думал вы в больнице.
— Был, — кивнул Ренэро, — но меня выгнали за слишком хорошее здоровье.
Улыбнувшись рассмеявшемуся охраннику, Лоснин пошёл к лестнице, поднялся на второй этаж и дойдя до двери кабинета двести девять, замер напротив неё. Заранее продумав в голове всевозможные поводы, под которыми его могут отправить домой, а после приготовив к ним ответы, Ренэро глубоко вдохнул и на выдохи повернув ручку вошёл внутрь. Не успел Лоснин сделать и шага, как уже нарвался на своего наставника. Он стоял возле шкафа с документами и листал серую папку, ту самую куда его помощник складывал все отчёты по делу о священнике.
— Опаздываешь, — усмехнувшись отозвался Байнгер, посмотрев на своего помощника. — Врачи хотели тебя оставить на подольше, но ты сбежал?
— Хотели заключить меня под домашний арест на полтора месяца, — пожав левым плечом ответил Ренэро. — Пришлось согласиться, а после скрипя душой нарушить запрет.
— Понятно, — убрав папку на место, Айто посмотрел на правое плечо Лоснина. — Как рука?
— Да, — махнув ответил Ренэро, — если её не трогать, то как ничего и не было.
— Смотри, не перетруждайся, — кивнув, Байнгер прошёл к кулеру и налив в две кружки кипятка, опустил туда пакетики и вместе с чашками уселся на диван. — Ну что я могу сказать, допрос ты пропустил.
— Жаль, — цыкнув ответил Лоснин присаживаясь на другой край дивана. — Что сказал наш священник?
— Пел как соловей, — усмехнулся Айто. — Думаю, если бы на него ещё чуть надавили, он бы вообще всё “Око ночи” заложил.
- “Око ночи”, — переспросил Ренэро не донеся кружку ко рту, — а оно здесь причём?
— Помнишь при разговоре с Фаустом, я выдвинул предположение о кроте в его шайке, — Лоснин кивнул. — Так вот, ещё тогда мне показалось странным, что человек из банды сдаёт какому-то левому человеку информацию, после чего его товарищи погибают. Да, крысы могут быть везде и в разных количествах, но здесь всё не по законам логике. Обычно, если в банде заводиться крыса, она сдаёт своих дружков полиции или в крайнем случае другой банде, которая враждует с его или которая хорошо платит. Но здесь получается так, что член банды убийц сдавал своих коллег по цеху левому убийце, пусть и с религиозными замахами.
— То есть, — неуверенно протянул Ренэро, — наш убийца и гроза “Око ночи” сам состоял в этой банде?
— И состоит, — кивнул Айто улыбнувшись, — хотя вернее сказать всё же состоял. Вряд ли Фауст оставит при себе человека, который убивал его людей.
— Но зачем? — на лице Лоснина выступило искреннее непонимание.
— А я уже сказал. — отпив из кружки уклончиво ответил Байнгер.
В кабинете повисло молчание. Следователь с невозмутимым видом потягивал чай, в то время как Ренэро, всё ещё с кружкой в руках обдумывал сказанное. Прокрутив в голове диалог, над его головой словно загорелась лампочка, ибо его лицо вдруг засветилось.
— Его наряд, — на выдохе произнёс Лоснин. — Он делал это из-за веры?
— Религия — это яд, — наконец заговорил Айто. — На некоторых она не действует, некоторых она травит, но не очень эффективно, а есть и те, на кого она действует как наркотик, заставляя жить и думать так, как велит ему его божество. Наш Зирэк, это кстати его настоящие имя, оказался из таких людей.
— Но ведь церковь Наримар наоборот пропагандирует то, что использовать хранитель как убийц, непростительный грех. — со скепсисом заметил Ренэро.
— Да, — ухмыльнулся Байнгер, — только вот каждый толкует писания по-своему. Наш священник понял эти слова крайне извращённо и решил, что если он, человек, что всем сердцем верит в Наримар, будет убивать тех, кто использует хранителей во зло и заставляет его дражайшую богиню страдать, то ему будет уготовано лучшее место после смерти.
— Да, — протянул Лоснин, — что творится в головах у фанатиков и убийц понять невозможно. Если конечно ты не являешься сам таким, — пригубив наконец остывшей чай, Ренэро сделал три глотка и поставив кружку спросил. — А что с водителем белого джипа?
— Водителем и его тремя помощниками, — поправил следователь. — Зирэк был исполнителем, один водитель, один химик, что мешал убойные снотворные, а двое других собирали и проверяли информацию, а также занимались планированием. Что удивительно, Зирэк и два стратега, пришли в церковь из “Ока”, имея при этом разные ранги, от простого вышибалы до заместителя. Поэтому им так легко удавалось находить членов своей банды, но главным в их шайке праведников, к моему удивлению, был Гайри Винс, водитель, вообще никак не связанный с преступным миром. Винс узнал, что Зирэк и два его друга, бандиты из очень влиятельной группировки, и что они с головой утонули в этом чане религиозного яда, пытаясь отмыться от грехов. Ну и Гайри оказался очень недурным психологом, насел им на уши так, что смог убедить членов “Око ночи” пойти против своих, сказав, что таким образом они куда быстрее искупят грехи. Хоч Глэнис, их химик, отвечающий за снотворное, попал в их шайку случайно. Неудачно подслушал разговор, после чего попался. Ему предложили выбор, или умереть, или работать вместе с ними по зачистки грешников.
