Когда я их нашел, то еще долго не мог говорить от смеха. Эти двое, промчавшись несколько кварталов, умудрились собрать за собой целую стаю шустриков, и с этой свитой вломились в один из обжитых районов города. Надо ли говорить, что гости, облюбовавшие это место для отдыха, были, мягко говоря, не рады появлению такого количества недовоплощенных? Вот только объяснить это демонам, с помощью руко- и ногоприкладства, не вышло. Стоило Клади и Хельги притормозить перед кучкой готовых к бою гостей, как их окружила несшаяся по пятам стая шустриков, и тут же начала, бурно, с визгами, хохотом и подпрыгиваниями, сообщать демонам о своем восхищении. Естественно, что пробиться сквозь кучу мельтешащих с неимоверной скоростью шустриков, гости не смогли, и теперь в полном ступоре наблюдали, за веселой трескотней этих маленьких метеоров. Вообще, шустрики — разумные, крайне спокойные, можно сказать, флегматичные существа… пока не собираются в стаю, хотя бы из двадцати-тридцати особей. Вот тут, тушите свет. Вся разумность этих небольших меховичков, куда-то исчезает, точнее, откатывается до уровня пятилетнего ребенка. Причем, гиперактивного ребенка. А теперь представьте, что таких "детей", в стае может набираться до нескольких сотен… Во что может превратить это носящееся с бешеной скоростью стихийное бедствие, самый обжитой квартал, думаю, можно не объяснять. Что превращает флегматичных существ, в безудержный вихрь, способный снести все что угодно на своем пути? Ответ прост. Все, что проносится мимо них со скоростью больше ста верст в час. Это вызывает у них прямо таки эйфорическое восхищение, и они тут же устремляются за своим кумиром. Уж не знаю, чего хотел добиться создатель от шустриков, когда придумал им этот инстинкт, но результат, прямо скажу, сюрреалистический.
Например, сейчас добрых два десятка шустриков, восхищенно попискивая, мячиками прыгают вокруг Клади и Хельги, и время от времени щерят мелкие острые зубки на обалдевших гостей. Картинка маслом.
— Хорош ржать, Яр! — Услышал меня Хельги. — Лучше помоги.
— Да ладно. — Я подавил смешок. — Потерпите, они через минуту успокоятся.
— Хм. Уважаемые, мы вам не мешаем? — Поинтересовался один из гостей, вертя головой в поисках меня любимого.
— О! Нет, что вы! — Улыбнулась клыкастой улыбкой, Клади. Она уже с восторгом посматривала на окруживших ее "фанатов", и даже погладила несколько особо прыгучих шариков, по серебристому меху. Гость, увидев хищный оскал демонессы, чуть стушевался, и решил свернуть беседу.
— Я надеюсь, вы отнесете этих существ за пределы квартала, когда они, наконец, успокоятся? — Осведомился он и, дождавшись утвердительного кивка от Хельги, быстро исчез вместе со своими помощниками. Тут же и шустрики начали успокаиваться.
— Слушай, Яр. — Заговорила Клади, когда нам удалось утащить свиту демонов в один из разрушенных домов. — А как ты себе представляешь этих меховичков в роли официантов? Они же даже до столика не дотянутся, вон какие миниатюрные.
— Это их скоростная форма. Типа ипостаси. — Пояснил я. — А в обычном виде, они зовутся руинными ласками. Правда, мало кто может догадаться, что эти мячики и ласки, одни и те же существа.
Не успел я договорить, как один из шустриков опустился на землю, и замер на месте. Мягкая шерстка, покрывавшая его тело, начала стремительно расти, скрывая под собой преобразующегося хозяина, а через мгновение, шустрик, одним стремительным движением выпрямился, встав на задние лапы, и церемонно поклонился, чем вызвал очередной сеанс отвисания челюстей у демонов. Не многовато ли для одного дня?
Впрочем, удивление не помешало Клади и Хельги устроить бешеный торг с главой прайда шустриков, к концу которого, было решено, что он отпустит с нами двух своих племянников и сына, для которого он выбил ставку бармена. В оплату, Хайрат потребовал пару малых накопителей, которые новые сотрудники будут менять по мере заполнения их силой, и относить в прайд.
Этим вечером, в трактире был аншлаг! Такого количества любопытных, желающих посмотреть на необычных официантов, и разгуливающего по стойке бармена, не набирал даже я со своей бестелесной вышибальностью… или вышибальной бестелесностью? В общем, я даже им позавидовал… чуть-чуть. Что не помешало, великолепно понявшим это демонам, тут же начать меня подкалывать. Их послушать, так стать руинной лаской, мечта моего босоногого детства! Дожил…
Короткий высверк перехода, и мы вывалились прямо в центре гостиной городской квартиры Клади. Сначала, правда, хотели выйти в родовом замке семейства Линат, но стоило навести туда переход, как по нашим мозгам ударил мощный ментальный рев засекшего нас, главы рода. Кажется, папа Клади и Хельги, все еще сердит на дочку из-за той статуи. Пришлось срочно менять координаты, пока этого буйного демона власти не занесло в Анклав. Вот уж было бы приключение. Третий иерарх Парнума живо навел бы здесь порядок… в его понимании. В общем, удрали. И тут же потеряли Хельги. Неугомонный Скользящий исчез из дома Клади, словно его тут и не было. Ну да. Отправился наводить порядок в моем жилье, которое я оставил ему на попечение, когда окончил обучение в местной школе. Это называется, перед смертью не надышишься. Уж я-то прекрасно представляю какой кавардак, там сейчас творится. Нет, в бытность мою учеником, я и сам немало погулял, а вечеринки устраивавшиеся братцем Клади "в доме хуманса", даже пользовались определенной популярностью. И именно тогда мне открылась одна из великих истин этого мира. Хельги всегда наводит порядок после очередной вечеринки… часа за два до начала следующей. И судя по ехидной улыбке Клади, которой она проводила убегающего братца, я не единственный, кому было явлено это откровение. Ну да ничего. Время у него есть, так что, если от квартиры осталось что-то кроме стен и потолка, порядок в ней он должен успеть навести.
— Ну что, прогуляемся? — Демонесса зашвырнула свою сумку в первую попавшуюся кладовку и, махнув мне рукой, направилась к выходу.
И мы окунулись в суету Парнума. Насколько мне нравится сюрреалистичность и загадочность Анклава, его живость и стремительная смена настроений, но Парнум, столица Шиилы, каждый раз удивляет и покоряет меня своей легкостью и жизнерадостностью. Странный город, выстроенный больше вверх чем в стороны. Причудливое переплетение улиц, переулков, висячих галерей и мостиков. А еще балконы. Их, в Парнуме, просто невообразимое количество. И все они, словно соревнуются между собой если не в изяществе, то в размерах, в монументальности или легкости. Пусть несведущие складывают байки об огненных долинах и угрюмых пещерных городах, о черных уродливых скалах и лавовых реках. Они никогда не видели Шиилы — страны демонов, и уж точно им не суждено побывать в их блистательной столице — Парнуме. Городе, где дома поражают сложностью резьбы, нанесенной на их стены искусными мастерами, где белый цвет пропитывает все вокруг, даже воздух здесь и тот, кажется чуть белесым. Вот красная земля под ногами, выбивается из этого царства белизны, да раскинувшиеся на крышах домов купы небольших садов, почти рощиц, окружающих прозрачные купола, сверкающие полированным стеклом, напоминают о наличии в природе иных цветов. Я вдохнул ароматный, пропитанный запахами всевозможных специй, воздух, и потянул Клади за собой. На базар. Святое место для каждого жителя, он раскинулся за рекой, заняв половину Старого города, и прикрылся матерчатыми навесами от палящего солнца, зазывая всех и вся побродить в их тени, всласть поторговаться, и стать обладателем очередной, никому на фиг не нужной хреновины. Но я шел сюда не за этим. Нигде больше, не готовят кофе так, как это делает Шерги Древний, что держит свою кофейню между лавкой чеканщика Сартоллы Глаза и ювелирным торгом Борги Сновидца. Ах, какой кофе варит старый демон… Я со стыдом вспомнил, какую скорчил рожу, когда впервые попробовал этот напиток. А сейчас, чуть ли не на буксире притащил за собой Клади, в эту кофейню. И с нетерпением жду, когда Мастер, а Шерги Древний, действительно настоящий мастер, снимет с песка маленькую медную джезву. А на низком столике, украшенном полустершейся росписью, уже дожидаются два узких и высоких стакана с ледяной водой, и хрупкие, кажущиеся игрушечными чашки, рассчитанные, буквально, на пару глотков горького черного блаженства. И никакого сахара… Это святотатство.
