Магьер нахмурилась, услышав это прозвище. Это был тот самый угрюмый взгляд — или он лишь надеялся на это — как в былые времена, когда он намеренно провоцировал её.
Он передал ей дорожный сундук и направился вниз по улице. Держа руки на виду и изображая растерянного путешественника, он приблизился к пожилому человеку в мятой шляпе, который собирался взобраться наверх и заменить фитиль фонаря.
Снова, Лисил сверкнул улыбкой. Он медленно вытащил почти пустой мешочек с монетами, встряхнул его и указал на две роскошные гостиницы на улице.
-Комната? Мало монет,- спросил он на нуманском.
Старик немного нахмурился, услышав акцент Лисила, но его глаза прояснились, и он с улыбкой указал на северо-восток. Лисил склонил голову, прикоснувшись руками к сердцу , а затем протянул их к старику. Фонарщик в ответ снял свою мятую шляпу.
Лисил вернулся к Магьер и Мальцу, и они двинулись дальше. Пока они шагали на северо-восток, он заметил, что вокруг всё меньше и меньше фонарных столбов. Улицы начали постепенно изменяться.
Здания стали меньше, более старыми, а затем и откровенно убогими. Покатые черепичные крыши сменились плоскими дощатыми, а иногда даже крытыми соломой. Теперь он не был уверен, что из строений было магазином, жилым домом или ещё чем-то. В это время жизнь здесь бурлила только в тавернах или публичных домах, которые не всегда отмечались вывеской.
Из широкой двери захудалого здания почти вывалился матрос. Шум громких голосов послышался из дверного проёма, прежде чем дверь закрылась.
Магьер шепотом проворчала что-то, когда человек, шатаясь и спотыкаясь на булыжниках, побрёл мимо них. Малец по широкой дуге обошёл пьяницу, и Лисилу даже не надо было смотреть на Магьер, чтобы почувствовать на себе её взгляд.
-Ну,- начал он. - Я спрашивал у того человека что-то дешевое. Он, должно быть, не совсем правильно меня понял.
-Да уж,- сухо ответила она. – Должно быть... если он вообще тебя понял.
Лисил не видел вокруг ничего, напоминающего гостиницу. Во многих местах булыжники мостовой были потрескавшимися, расколотыми или вообще вырванными. Оставшиеся ямы были заполнены грязью, словно расставленные по улице ночные горшки.
Этот район был даже ниже «бережливых» стандартов Магьер, да Лисила и самого это беспокоило. Даже Малец заворчал, низко опустив голову. Лисил почти потерял надежду, когда случайно заглянул в узкий переулок.
Через два дома из-за открытого ставня двухэтажного здания сочился свет. Два магазина тонули в тени, только с конька одной крыши свисал фонарь. В его свете Лисил разглядел огромного человека в длинном плаще, из-за широкополой шляпы похожего на длинную трубу. Ещё два человека вышли через парадную дверь. Хотя Лисил не мог слышать этого, но когда они направились прочь, никто из них не спотыкался. Никакой шум не раздался изнутри, прежде чем дверь закрылась сразу после того, как похожий на трубу зашёл внутрь.
-Туда,- сказал Лисил. Он свернул в переулок, но на полпути вдоль первого здания, замер и посмотрел налево.
-Что ещё?- пробормотала Магьер.
Лисил всмотрелся в проулок между зданиями, но было слишком темно, чтобы увидеть, что находится в его конце. Но он мог поклясться, что там что-то двигалось. Это был лишь проблеск, но...
-Лисил!- прошипела Магьер. Она опустила сундук, и тот со стуком упал на мостовую.
Лисил обернулся, а Малец зарычал.
Высокая фигура прошла мимо входа в переулок. Он только разглядел её, когда память, поднятая Мальцом, заполнила его голову. Изображение повторило то, что он только что увидел.
Свет далеких фонарей не слишком помогал, но фигура носила плащ, повязав его углы на талии. Ткань его штанов и рукава были темно-зелёными. В этой памяти он увидел то, что его глаза не смогли разобрать в тени капюшона.
Над серым шарфом, закрывающим его рот и нос, были миндалевидные янтарные глаза под перистыми светлыми бровями на смуглом лице.
Фигура на улице была анмаглаком, членом касты шпионов и убийц Ан’Кроан, эльфов восточного континента. Что-то узкое, длинной с предплечье, серебром вспыхнуло у обеих рук фигуры.
Лисил слышал, как кто-то слишком мягко пробежал по переулку позади него, поэтому расстегнул свои ножны. Магьер уже рванула саблю из ножен, и он потянул оба своих крылатых лезвия и обернулся лицом к тому, кто был позади них.
Другой анмаглак стоял на тихой улице.
Как они могли оказаться здесь и сейчас, в другой части мира?
Внезапно рычание Мальца прервалось клацаньем зубов. Лисил успел только увидеть, как пёс понёсся вперед, прямо на блокирующего путь. Прежде чем Лисил смог окликнуть и остановить собаку, воспоминание затопило его голову.
Он увидел себя и Магьер бегущими по эльфийскому лесу в Запределье. Потом всплыло более раннее воспоминание, когда они сбежали от превосходящих их числом людей Лорда Дармута на родине Лисила. Изображения мелькали всё быстрее и быстрее, и все они были о побеге.
Сейчас они не были в меньшинстве, но Лисил не мог не понять намерение Мальца: если они быстро справятся со стоящим перед ними, то смогут сбежать.
-Бежим!- крикнул Лисил Магьер и помчался за Мальцом.
Другая серо-зелёная фигура спрыгнула с крыш. Она приземлилась в дюжине шагов впереди, между Мальцом и первым анмаглаком. Меньше и тоньше, она немедленно двинулась к ним, и Малец понёсся на неё. Лисил продолжал смотреть на первого... до тех пор пока второй не прыгнул.
Зубы Мальца с клацаньем сомкнулись на пустом месте, а меньший анмаглак перелетел над ним.
Попытка сбежать провалилась, и Лисил увернулся от меньшей фигуры. Он заблокировал ее удар своим левым лезвием. И в этот момент он увидел ее глаза. Ему показалось, всё вокруг поглотила тишина.
Лисил несколько раз сталкивался с этими убийцами лицом к лицу. Он знал их холодное, беспристрастное, смертельное спокойствие. Его мать была одной из них и обучила его их искусству, но янтарные глаза этого хрупкого анмаглака блестели, будто переполненные слезами. В них не было спокойствия убийцы, сосредоточенного на своей цели. Они были затоплены яростью, порождённой болью.
Лисил дрогнул. Он видел эти глаза прежде... как и они узнали его.
Они смотрели на него в юности и позже. Они смотрели на него в снах с лиц, перекошенных горем. Они наблюдали за ним за каждую жизнь, которую он отнял по приказу Дармута, державшего его и его родителей в заложниках.
Это были глаза, которые жаждали мести.
Но никто из тех, кого он убил в своей юности, не был из эльфов Ан’Кроан — «Тех, кто нашей крови». Его единственная жертва из них была намного позже, и это был один из анмаглаков.
