И ты, Брэнд… С горечью я вспоминаю тебя, безумный брат. Ты чуть не уничтожил нас. Ты почти сбросил Янтарь с его возвышенного насеста на груди Колвира. Ты готов был разнести вдребезги всю Тень. Ты чуть не разбил Образ и не переустроил вселенную на свой лад. Ты был безумен и зол, и ты так близко подошел к воплощению своих желаний, что я дрожу даже сейчас. Я рад, что тебя больше нет, что стрела и бездна заявили на тебя права, что тебе больше не марать своим присутствием миры людей, не гулять в сладком воздухе Янтаря. Как бы мне хотелось, чтобы ты никогда не был рожден или, раз уж случилось не так, — чтобы ты умер пораньше. Хватит! Мне унизительно размышлять так. Будь мертв и не тревожь более мои мысли.
Я растасовываю вас, как карты, мои братья и сестры. Такое обобщение болезненно, но я мирюсь с ним, и вы… я… мы… кажется, изменились, и прежде, чем я вновь вольюсь в водоворот событий, мне нужен прощальный взгляд.
Кэйн, ты мне никогда не нравился, и я по-прежнему не верю тебе. Ты оскорбил меня, предал и даже ударил кинжалом. Забудь все. Мне не нравятся твои методы, хотя на этот раз у меня нет сомнений в твоей верности. Значит, мир. Пусть новое правление начнется с чистого листа между нами.
Лльюилл, ты обладаешь твердостью характера, которую недавняя ситуация не пожелала испытывать. И я этому рад. Приятно иногда выйти из конфликта не втянутым в него.
Блейс, для меня ты по-прежнему окаймлен светом — блистательный, бурный и опрометчивый. За первое — мое уважение, за второе — улыбка. А последнее, похоже, утеряно навсегда. Хорошо. Держись в будущем подальше от заговоров. Они тебе не к лицу.
Фиона, ты изменилась больше всех. Принцесса, я хочу разменять старое чувство на новое, раз уж мы впервые стали друзьями. Прими мою нежность, колдунья. Я признателен тебе.
Джерард, медлительный, преданный брат, наверное, не все мы изменились. Ты стоял, подобный скале, и хранил то, во что верил. Пусть впредь тебя будет труднее одурачить. И пусть никогда мне не понадобится снова с тобой сражаться. Выходи в море на своих кораблях и вдыхай чистый, соленый воздух…
Джулиэн, Джулиэн, Джулиэн… Может, я никогда по-настоящему не знал тебя? Нет. Должно быть, пока я был в беспамятстве, зеленая магия Ардена смягчила прежнее тщеславие, оставив гордость, для которой основания были всегда, и что-то, что я вынужден назвать честностью, — не связанное с милосердием, будь уверен, — но добавляющее к твоим достоинствам несколько штрихов, о которых невозможно отзываться пренебрежительно.
И Бенедикт — боги знают, ты стал мудрее, пока время выжигало свой путь к энтропии, и все же в своем знании людей ты по-прежнему пренебрегаешь отдельными экземплярами этого вида. Наверное, теперь, когда битва завершена, я наконец увижу твою улыбку. Отдыхай, воин.
Флори… Милосердие, говорят, начинается с дома. Сейчас ты выглядишь не хуже, чем раньше. Это всего лишь сентиментальная мечта — смотреть на тебя и других, как делаю я, подбивая баланс или ища кредиты. Сейчас мы не враждуем друг с другом — и этого уже более чем достаточно.
И некто, одетый в черное и серебряное, с серебряной розой у плеча? Ему хотелось бы думать, что он чуть-чуть, но познал истину, что он омыл глаза в некоем чистом источнике, что он отполировал идеал-другой. Неважно. Может, он по-прежнему всего лишь острый на язык, лезущий во все двери, владеющий в совершенстве лишь убогим искусством выживания и слепой — каким когда-то его знала темница — к тонким оттенкам иронии. Неважно, пусть все идет как идет, пусть будет как будет. Может, он так меня никогда и не порадует.
Кармен, voulez-vous venir avec moi?[34] Нет? Тогда и ты прощай, Принцесса Хаоса. А могло быть все весьма забавно.
Небо поворачивается вновь, и кто может сказать, на какие дела прольется свет сквозь его цветные стекла? Пасьянс был роздан и разложен. Там, где нас было числом девять, остались семеро и король. Однако с нами Мерлин и Мартин, новые игроки в намечающейся игре.
Силы мои возвращаются, а пока я смотрю на пепел и обдумываю путь, который избрал. Путь впереди интригует меня, путь из преисподней к аллилуйе. Я получил обратно глаза, память, семью. И Корвин всегда будет Корвином, даже в Судный День.
Мерлин пошевелился, и это хорошо. Пора идти. Надо еще кое-что сделать.
После победы над бурей последнее, что сотворил Рэндом, когда вместе со мной подчерпывал силу из Талисмана, — связался с Джерардом через Козырь. Карты, они снова холодны, и тени снова стали сами собой. Янтарь стоит как прежде. Годы минули с тех пор, как мы покинули его, и еще больше может пролететь, прежде чем я вернусь. Другие, должно быть, уже козырнулись домой, как и Рэндом, приступивший к своим обязанностям. А я должен посетить Дворы Хаоса, во-первых, потому что намеревался сделать это, а во-вторых, потому что там я могу быть нужен.
Мы собрали пожитки, Мерлин и я, и скоро он вызовет тонкую, как жгут, дорогу.
А когда тут все будет закончено и когда Мерлин пройдет Образ и уйдет, чтобы провести заявку на свои миры, назреет еще одно путешествие, которое я должен предпринять. Я должен поехать туда, где посадил ветвь старого Игга, посетить дерево, в которое она превратилась. Я должен увидеть то, что стало с Образом, который я начертал под курлыканье голубей с Елисейских Полей. Если это приведет меня в иную вселенную, а так, по-моему, и будет, я должен пойти туда, чтобы увидеть, как я сработал ее.
Дорога парит перед нами, поднимаясь к Дворам вдалеке. Время пришло. Мы сели в седла и двинулись вперед.
Сейчас мы едем сквозь тьму по дороге, чем-то смахивающей на марлю. Вражеская цитадель, побежденное государство, ловушка, дом предков… Посмотрим. На балконах и парапетах зубчатой стены — слабое поблескивание. Может быть, мы даже успеем на похороны. Я распрямил спину и проверил клинок в ножнах. Скоро мы будем там.
Прощай и привет, как всегда.
Бансес (Bances) — banc — скамья, на которой сидит судья в суде; in bances — присутствие суда в полном составе, полный двор.
Бенедикт (Benedict) — благословенный. Орден св. Бенедикта, первый монашеский орден на Западе, представлял собой военный отряд монахов, проповедовавших аскезу, что в самом основном значении есть «военная подготовка». В кельтском эпосе существует аналог этого персонажа — непобедимый воин Нуаду («собиратель облаков»), который, потеряв в бою руку, не мог больше править Племенами и отказался от трона; впоследствии врачеватель Диан Кехт заменил ему руку протезом из серебра и хрусталя, который двигался как живая рука. Св. Бенедикт — покровитель всей Европы.
Блейс (Bleys) — предположительно от blaze — вспышка, сияние; в тексте постоянно подчеркивается рыжий цвет волос Блейса, напоминающих пламя.
Брэнд (Brand) — brand — выжженное место, головня, факел, участок горящего леса, а также клеймо, выжигаемое на коже преступника.
Виалль (Vialle) — виал, иногда фиал, небольшой сосуд для хранения жидкостей, часто стеклянный.
Грейсвандир (Crayswandir) — имя меча может означать как Серый Лебедь, в которых, по преданию, воплощались серые ангелы, так и Серое Заклятие. Серебряные мечи принадлежали магам, использовавшим их для колдовства, для уничтожения оборотней и прочей нечисти, а также по прямому назначению. В тексте с именем Грейсвандир употребляется женский род, потому что по традиции все мечи, имеющие имя, — женского рода.
Глайт (Clait) — есть такое ощущение, что имя змейки собрано из слов glide — скользить и skate — катиться.
Далт (Dalt) — daleth — четвертая буква еврейского алфавита, означающая «дверь» или «привратник».
Дваркин (Dworkin) — в корне имени присутствует явный намек на dwarf — карлик. В слове — kin — уменьшительно-ласкательный суффикс. Что-то вроде «Карличек». Если быть совсем точным, дварфы (отныне мы будем называть их именно так) к гномам не имеют ни малейшего отношения. Произошло это слово от староанглийского dweorg, а то, в свою очередь, — от германского zwerg (цверг). Цверги в германо-скандинавской мифологии — природные духи, как и альвы (эльфы). Иногда цвергов называют черными альвами, в отличие от светлых, или белых. Живут они в земле, подобно червям, от которых произошли; дневной свет губителен для них; они искусные кузнецы, они изготовили сокровища асов и молот Тора.
Джарт (Jurt) — jurat — посвященный; присягнувший.
Джасра (Jasra) — jass — карточная игра для двоих человек, в которую играют колодой из тридцати шести карт (без младших, начиная с шестерки); также название козырного валета.
Джулиэн (Julian) — возможна аллюзия на римского императора Флавия Клавдия Юлиана, имевшего прозвище Отступник. Император Юлиан пытался изгнать христиан из империи и восстановить язычество.
