Я кивнул головой.
— Спасибо.
— Вот что я хотел узнать… — Продолжал он. — Ваш…запах…
«Чего нахер? Запах?»
— Не понял, что вы имеете в виду.
— Понимаете, Александр… — Помолчал директор. — Ваш запах напоминает мне мой собственный.
«Вот сейчас уже каким-то извращенством повеяло…» — Я вопросительно глядел на директора.
— Я имею в виду не ваш парфюм, или что-то такое, нет… — Успокоил он меня. — Речь идёт скорее о каких-то незримых энергиях. Что-то неуловимое связывает нас с вами.
От неловкости ситуации, которая усугублялась тем, где и в каком положении мы сейчас находимся, стало не по себе. Хотя мне и было совершенно ясно, к чему он клонит. Я успел заметить его странную ауру, его глаза, горящие зелёным пламенем, тот страх, который появляется при его присутствии. Вот это, и моя новоприобретённая инфернальная энергия — как-то связаны. Возможно, у наших сил вообще одна и та же природа.
Я отмахнулся, пробубнил что-то типа, что я не понимаю, о чём он говорит, и что мне пора идти, и ушёл. Напоследок бросив на директора взгляд, заметил, что его плащ как и всегда закрывает его тело. Тогда что он делал возле писсуара…?
Пожалев о том, что не дотерпел до дома, я быстрым шагом добрался до метро. Проехал несколько станций, поднялся наверх и после пятиминутной езды на автобусе оказался возле дома.
На крыльце столкнулся с Кирой. Она как раз вернулась к сестре после двухдневного отъезда. Вот и кончилось наше с Алиной секс раздолье…
— Привет! — Поздоровалась со мной девушка.
Я поздоровался в ответ и вспомнил о том, что Кира в тот раз видела то, как пряник затаскивал меня к себе на чердак. А я ведь так и не объяснился с ней…
И эта ситуация нехило так меня напрягает. Я не хотел посвящать девушку в эти шрековые хитросплетения. Уже и так хватает Алины, которой как снег на голову бабули в актовом зале свалилось всё это мракобесие.
Ещё одну персону в нашем «клубе, двинутых на зелёном» я не потерплю. Тем более, что между Алиной и Кирой существует напряжение, связанное со мной. Кажется, Кира всё ещё испытывает ко мне какие-то чувства, в то время как я без конца развлекаюсь с её сестрой. Как-то некрасиво выходит…
— Всё это время я только и думала о той ситуации, Саш… Догадки мучают меня по ночам… и я спокойно жить не могу. Пожалуйста, может, расскажешь мне, что всё это значит?
«А-А-А! Ну за что мне ещё дополнительные проблемы. И существующих, что ли, мало?!»
Но делать было нечего. Любопытство Киры зашкаливало настолько, что я понимал, она просто так не отвяжется. Ей нужен какой-то ответ. А иначе… следить ещё за мной начнёт. А мне этого точно не надо.
Думай, думай…
Что же такого можно сказать, чтобы…
Ах, ну да.
Я оглянулся по сторонам, пригнулся, приблизился к уху девушки и прошептал:
— Надеюсь, ты никому об этом не расскажешь…?
— Конечно! Никому не расскажу! — Божилась она.
— В общем… тот человек, что затаскивал меня на чердак — мой… парень. Мы практиковали с ним собачий кайф, и поэтому я отрубился. Он выводил меня на свежий воздух, но это не помогло. Вот и…
— Ох, господи… — Побледнела Кира. — Вот это пиз… — Резко замахала руками. — Нет-нет, всё хорошо! Делайте, что хотите. Это вообще не моё дело! Я не осуждаю! Это останется в тайне…! Обещаю!
И девушка скрылась в подъезде.
Я ещё некоторое время постоял у подъезда, наблюдая за розовым небом. В такие моменты хочется пафосно закурить, загадочно смотря вдаль. Жаль, что я не курю.
Уже дома, сидя на кровати, понял, насколько гениальную идею я придумал. Ведь это сразу же убивает двух зайцев. Кира больше не будет ломать голову над тем, что всё это значит, и перестанет ревновать ко мне Алину.
Гений, гений!
Ну ладно, всё это конечно весело, но пора приступать к более важным делам…
Я достал телефон и открыл галерею.
Какого же было моё удивление, когда я увидел, что…
— Сука! Сука! Сука!
— Сынок, что-то случилось? — Донесся Татьянин голос с кухни.
— Нет, мам, всё нормально…
Все фотки, где хоть краешком должны были быть видны слова, символы, рисунки из книг директора… пустые! Ну, то есть фотки-то есть, но они полны артефактов, какие-то искорежённые, и совершенно не видно того, что я так долго фотографировал.
Вашу ж мать!
И зачем я тогда столькое пережил… ради…этого?
Я отложил телефон в сторону и стал напрягать память, дабы вспомнить то, что было написано в этих книгах.
Из этого мало что получалось. Хотя бы потому, что я не знал тот древний язык, которым были написаны книги.
Конечно, я запомнил где-то с десяток тех закорючек. Но, что это может мне дать? Если я не знаю языка, то и не смогу расшифровать отдельные его элементы.
Не знаю зачем, но я достал из стола листик и карандаш, стал по памяти воспроизводить директорские символы. Выводил причудливые узоры, удивляясь своей фотографической памяти.
Первый, второй, третий символ… я рисовал, и ничего странного не предвиделось. Скорее, я просто отдыхал за этим делом. Ну, знаете, психотерапевты часто советуют рисовать в целях самоуспокоения. И это правда меня успокаивало.
Как вдруг, после того, как я закончил рисовать последнее, что запомнил, в моём сердце что-то ёкнуло. Я уставился на один из символов, а именно на десятый в очереди и завис. Где-то я его уже видел…
Но где же…
Где-то с минуту назад в комнату вернулась Татьяна, и теперь молча сидела на кресле с книгой.
Молча сидела на кресле с книгой…
Молча сидела на кресле…
Молча сидела…
Молча…
Твою мать, эврика!
Точно такой же символ я встречал у Немых Охотников. Ну конечно!
Тот самый символ, что набит у этих ублюдков на телах. Тот самый символ, о котором я и упоминания в интернете найти не мог.
Господи, вот это да!
Была как-то наводочка на их символ. Помню, Коловрат Упырь говорил мне, что это как-то связано с японскими древними обрядами.
Так тогда всё сходится!
Вот они, слева направо: я, инфернал, японцы, странный символ Немых Охотников, директор…
Совершенно очевидно, что это звенья одной цепи.
Если попытаться на коленке состряпать какую-то версию, то она будет выглядеть примерно так.
Неизвестно откуда на свете существует некая инфернальная энергия, возможно, добываемая с помощью проведения древних японских обрядов. И этой энергией пользуются Немые Охотники, которые получают силу от особенных артефактов. Из этой же энергии и состоит гигантский инфернал, что погубил род Долгоруких. Значит, частью этой же энергии теперь являюсь и я. И именно поэтому директор учуял во мне что-то знакомое.
Звучит складно и достаточно правдоподобно…
Вот только…
Есть одна вещь, которая никак не вписывается в эту концепцию. Эта вещь — Шрек (прошу прощения, что назвал тебя вещью…)
Я просто не понимаю, с какой стороны его присовокупить. Как это может быть связано с инфернальной энергией?
Насколько я помню, и насколько я ощущаю внутренне, Шрек никогда не тянулся к инфернальному. Наоборот, кажется, два этих полюса всегда антагонизировались. Будто Шрек — это божественное, а инфернальная энергия — это адское.
Ведь я же, в конце концов, с какой-то целью переродился именно в этом теле. И почему-то совершенно уверен, что не для того, чтобы стать частью инфернального, а наоборот.
Впрочем, дабы лучше разобраться с этой темой, у меня возник кое-какой план. Пиздец какой опасный, но… вполне вероятно, что оно того стоит.
Для его исполнения необходимо кое с кем повстречаться.
А именно, с человеком из прошлой жизни.
Глава 22
Повстречаться с человеком из прошлой жизни? Хорошо. Но речь сейчас идёт не о моей первой девушке, которая теперь трудится учителем литературы в академии. Хотя хотелось бы именно с ней…
Нужно увидеться с одним очень мудрым мужчиной. Впрочем, он тоже преподаватель. Или, как я его всегда называл — «Учитель».
