— Но вы уверены в том, что у нас это может получиться, верно?
Лидов видимо не сильно хотел отвечать на вопрос Анастасии, поэтому сделал небольшую паузу.
— Дело в том, что нулевые формы быстро развиваются и для наших аналитиков необходимо получить этот кодекс. Вы можете отказаться, но тогда проект будет закрыт и мы скорее всего ещё больше отстанем от нулей. Анастасия, ты и сама прекрасно знаешь что мы проигрываем и с каждым днём наше отставание только увеличивается.
— Но я не услышала ответ на мой вопрос.
— Если кто и сможет с этим справиться, то только предвестники.
— Координатор постоянно находится под охраной нескольких десятков нулевых форм, — сообщила мой кодекс. — Шанс обнаружить его, восемьдесят процентов. А шанс на выживание предвестника, на данный момент сорок процентов.
— Твои расчёты верны только для него, — указал он на меня пальцем. — И основаны на повреждённой броне инженера, — ответил Лидов кодексу.
Подойдя к панели управления он ввёл несколько команд и сверху опустились две капсулы. Сквозь прозрачную крышку я увидел броню предвестника.
— А учитывая этот вариант брони, каковы теперь шансы на выживание? — посмотрел на голограмму Лидов.
— Семьдесят четыре процента, — ответила за кодекс Анастасия, подходя к своей капсуле.
Глава 12
Глава 12
Броня предвестника по большому счёту ничем не отличалась от той, которую я уже видел на бойцах аналитического отдела.
— Переодевайтесь и я жду вас на выходе, — произнёс Лидов, покидая помещение.
Анастасия не раздумывая скинула с себя броню инженеров и нажала кнопку открытия капсулы, в которой находилась броня предвестника. Для меня это оказалось неожиданностью и я на миг замер, глядя на её практически обнажённое тело. Конечно на ней было нижнее бельё, но это только с точки зрения женщины можно назвать одеждой. Для любого мужчины наличие на женщине нескольких ниточек, удерживающих миниатюрные треугольники из ткани, как одежда вообще не воспринималась.
Я как воспитанный человек и совсем не извращенец, мельком бросил на неё взгляд. Молниеносный взгляд на Анастасию, подразумевал, что она этого не должна была заметить. Но я как-то не подумал, что если ты пялишься на женскую грудь, то женщине довольно трудно не обратить на это внимание. Мой взор поднялся чуть выше, где встретился с холодным взглядом Анастасии.
— Ты на неё глазеешь уже полторы минуты, — сообщила мне кодекс, неприятную новость.
— Я… это…
Я слышал собственное мычание, но оно казалось не принадлежало мне, а доносилось откуда-то издалека.
— Я тебе помогу, это называется извращенец, — пришла на помощь Анастасия.
Она, конечно, назвала это помощью, но ситуация лучше не стала, как и моё состояние. Я взрослый мужик со стальными шарами, но сейчас я почувствовал, как лицо почему-то начинает гореть. Взяв себя в руки я начал тыкать в пульт управления капсулой. Но судя по тому, что я не с первого раза открыл крышку, в руки я себя взял не с первой попытки. Да мне легче провести месяц в подземном притоне, чем общаться с женщиной.
Наконец разобравшись с крышкой капсулы, я добрался до брони предвестника и едва опять не затупил, но вовремя спохватился и начал избавляться от брони инженера. Наконец мне удалось поместить своё тело в новую защиту.
— Я действительно полторы минуты на неё смотрел? — шепнул я кодексу.
— Нет, на счёт полутора минут я пошутила, — обнадёжила она меня.
— Отлично, — облегчённо выдохнул я. — А-то я уже подумал, что начинаю терять контроль над временем.
— Полторы минуты, это действительно была шутка, ты на неё таращился две минуты сорок три секунды, — разбила она мой стеклянный замок, под названием самообладание. — Бери пример с неё, внешне она совершенно спокойна и холодна.
— Это из-за того, что я не в её вкусе, — нашёл я, что ответить и прицепил искоренитель к поясу.
— Вот я например, искусственный интеллект, но даже мне понятно, когда дело доходит до отношений, мужчины становятся тупыми как пробки. Когда в кафе нижнего города, она тебе это шептала на ухо, её сердцебиение участилось, словно она находилась в бою.
— Конечно участилось, мы ведь направлялись на место бойни, где расчленению подверглись, несколько групп Брага, — ответил я.
Кодекс посмотрела на меня странным взглядом, а затем отключила голограмму.
«Дебил», услышал я у себя в голове.
За что она меня обозвала, я решил сейчас не выспрашивать. У нас намечалась куда более серьёзная проблема и от её решения зависело наше будущее. Я на всякий случай проверил работоспособность искоренителя. Он работал исправно и я нисколько не удивился цвету голограммы. После формирования лезвия его края излучали не голубое, а красное свечение. Тоже самое произошло и с нитью Анастасии, когда она проверила работу перчаток.
После того, как мы сменили белую броню инженеров на чёрный цвет аналитического отдела, к нашим персонам уже не было такого повышенного интереса. Поднявшись на поверхность, Лидов повёл нас ко второй стартовой площадке. Там нас ожидала винтокрылая машина, готовая к немедленному старту. Перед тем как забраться на борт вертолёта, Лидов протянул Анастасии нечто напоминавшее часы.
— Что это?
— Разработчики говорят, что с помощью этого прибора вы сможете узнать, где находится координатор.
— Как я поняла, из доказательств о его существовании, у вас только догадки и теории, — заметила Анастасия и надела на руку браслет с циферблатом, на котором была установлена одна стрелка.
Ни каких тебе цифр или меток. Просто чёрный циферблат и единственная стрелка, которая ко всему ещё и впаяна. По крайней мере мне так показалось. Анастасия тоже так посчитала и она даже для проверки несколько раз стукнула по ней, но стрелка не двинулась.
— В данный момент механизм не активен и служит просто необычным аксессуаром, — пояснил Лидов. — Но если вы обнаружите координатора, то прибор должен будет заработать и пометить цель. На данный момент никому этого не удалось, но возможно вам повезёт и вы наткнётесь на координирующий кодекс, нулевых форм. Через двенадцать часов за вами будет отправлен вертолёт для эвакуации.
— А если мы так и не сможем обнаружить координатора, что будет тогда? — спросил я.
— Да ничего не будет, — пожал плечами Лидов. — Как я и говорил ранее, ещё никому не удалось обнаружить координаторов, но наши аналитики абсолютно уверенны в их существовании. Поэтому просто постарайтесь продержаться двенадцать часов в нулевом секторе. Обычным агентам достаточно и шести часов, но вот вы, совершенно другое дело. Нам просто необходимо выяснить, какой уровень подготовки вы имеете и слаженность вашей двойки. Уверен, что двенадцати часов для этого вполне должно хватить.
Лидов махнул пилоту и повернувшись к нам спиной направился к бункеру. Дверь кабины закрылась и машина резко начала набирать высоту. Между кабиной пилота и салоном не было никакой перегородки. Один из пилотов вёл машину, а второй внимательно следил за прибором, на котором то загорались то гасли красные точки.
— Что они означают? — спросил я у него.
— Скопление нулей. Мы постараемся высадить вас в таком месте, где их наименьшее число. Я не знаю чем вы так не понравились Лидову, но вы первые, кого он отправляет практически на верную смерть. Ходят слухи, что он просто помешан на теории координаторов. Между нами говоря его в аналитическом отделе мало кто любит и он делает всё, чтобы поддерживать эту ситуацию.
— Слухи порождение малой информированности, — заметила Анастасия.
— Я и не спорю, — ответил пилот. — Но дело в том, что я лично доставлял семь групп, которых отправлял Лидов для какого-то секретного задания. Спустя шесть часов мы прибывали на точку эвакуации, но ни одна из команд там так и не появилась, и вот это не слух, а самый настоящий факт, которому я свидетель.
— Возможно они были не так хороши? — предположил я.
— Ну конечно, — усмехнулся пилот. — Семь отрядов из четырёх человек у каждого из которых, была третья категория допуска, конечно они не так хороши. Вы кем себя возомнили, предвестниками? Да у вас даже категория допуска не указана.
