видел. Я стал слать послание Харольду, но ответа не получил, он выжидал срок. Надо было с ней давно здесь пройти ещё раз обряд, и он был бы нерушим. Сам виноват. А после пришло послание от Харольда, и он обещал вернуть Елену. Был назначен день, и вот я вижу её. Когда её посадил на коня, она ойкнула. Но не придал этому значение, только увидев её живот, я вспомнил, как ей было тяжело ехать на коне, но она молчала.
И тут вспомнил его слова, что у него есть сын и он этому рад. Вот тут и взыграла ревность. И срок подходит. Значит, это его ребёнок. Я кричал и вылил всю ярость на неё, а она только тихо попросила выйти. Я уехал. Мотался из одной деревни в другую, хотел усмирить свою ярость. А когда остыл, решил досадить Харольду и взять в жёны Елену. Пусть этот ребенок живет у меня. Но просчитался. Забыл, что Елена необычная женщина. Свободная, независимая. Когда она встала, и я услышал звон своего меча на полу, понял, что потерял её.
В ярости, на самого себя, вылетел из дома. Вскоре Елена уехала, а я часто сидел в комнате и вспоминал её. Что же наделал! Всё корил и ругал себя, и решил поехать к ней, и попытаться помириться с ней. Простит ли меня? А тут мать написала мне, что у ребёнка такая же родинка, как у меня, и я бросился к ним. Елена права, удостоверился… Но она мне не верит, что принял бы его, чей бы он не был. Ведь уже доказал, что её дети — мои. Как вернуть её? И я пошел к детям. Очень завидовал ей, что у нее такие дети, они не польстились на блага, которые бы имели, если бы остались со мной.
Мы долго разговаривали по душам, как иногда говорила Елена. Хоть им и мало лет, но они имеют своё мнение на всё это. Серьезные и уже взрослые дети. От них ушел окрыленным, они поговорят с Еленой, и может, переубедят её. Очень надеюсь на это. А потом дед отвел меня в сторону и сказал, что моя мама стала его женой. Ну, что за семья, одни сюрпризы! Вот и мама обрела свое счастье. Улыбнувшись, обнял деда, или уже отчима?
Елена.
Я постепенно приходила в себя. Уже вставала и могла что-то делать. Гордей приезжал почти каждый раз. Брал на руки сына, разговаривал с ним. И всё украдкой посматривал на меня. Вот, блин, партизан. Делали вид, что не вижу его взглядов. А дети начали потихоньку осаду.
— Мам, ну, Павлику нужен ведь отец. Вон он как рад, когда он его на руки берёт, — говорила мне Любава, помогая купать малыша.
— Мам, может предательство разным, бывает? — уточнял Кирей.
— Мам, он же раскаивается, — упрашивала меня Добрава.
— Мам, а почему папа приезжает и уезжает. Я хочу с ним играться, — а это я услышала от Лисы.
— Дочка, прости ты его. Горячая у него голова. Он же викинг, дай ему шанс, — как-то сказал дед.
— Вот и пусть остудит её… в море, — сердилась.
Но постепенно сдавала свои позиции. Видела, как льнут к нему дети, как он серьезно разговаривает с мальчишками. И ловила на себе его жаркие взгляды.
Это произошло случайно. Я пошла обмыться, после того, как Павел испачкал меня. Включила горячую воду и не рассчитала. Сунула руку и обожглась, и у меня непроизвольно вырвался вскрик. Тут же открылась дверь, и влетел Гордей, в руках меч. Он окинул взглядом помещение и не увидел угрозы. Зато увидел меня. Он смотрел на меня такими родными глазами, что я подошла и взяла его меч. Положила его на скамью, повернулась с нему. Нам не надо было слов, было всё понятно. Он притянул меня и накрыл мои губы жарким, страстным поцелуем. Он осыпал моё лицо, шею поцелуями, и шептал: ”Моя, только моя”. И я повторяла в унисон: “Мой, только мой”.
Гордей не хотел ждать, и через два дня состоялась наша свадьба. Но в этот раз, в свидетели он позвал других лордов, и ещё много своих друзей. И было очень многолюдно на нашем торжестве. Он подвёл меня к постаменту, на котором лежал молот Тора. Поднял его одной рукой, освобождая место. Я села на него, и тогда Гордей положил молот мне на колени. Он накрыл меня белым покрывалом и произнес клятву.
— Я, Гордей Бернар, прошу стать моей законной женою и пройти со мной всю жизнь. Я понял, что только с тобой, я хочу идти по жизни рядом. Ты делаешь меня лучше, добрее, светлее, и я обещаю, чтобы не случилось, быть верным и честным с тобою, доверять и верить тебе. Любить и уважать тебя, избавлять от невзгод и помогать во всём. И пусть здесь присутствующие станут свидетелями моей искренности и любви.
— Я, Елена, беру тебя в законные мужья, чтобы ты стал спутником мне в жизни и моей единственной любовью. Я буду беречь наш союз, и любить больше с каждым днём. Я буду доверять, и уважать тебя, радоваться с тобой, буду с тобой и в горести, и в радости. Я отдаю тебе свою руку, сердце и мою любовь пока мы будем живы с тобой.
Гордей снял покрывало, поднял молот высоко над собой, говоря о том, что брак заключён и ничто его не может нарушить. Подняв меня и положив молот на место, он обнял и поцеловал, под ободряющие крики всех собравшихся. И был пир на весь мир.
Через два года я родила девочку, которую назвала Юлией. Гордей был не против. Он сказал, что ему нравятся эти имена, и он согласен, если я назову других детей, имена моего мира: Павел, Юля, Сергей и Денис- двойняшки, Наташа. Все наши дети имели редкие имена для этого мира. Мы подняли наши земли, люди стали возвращаться в свои деревни. Везде можно было услышать смех ребятишек.
Харольд построил типографию. И первыми были детские книжки и буквари. Они раскупались не только в Готшере, но с торговцами, уезжали в другие государства. За эту идею мне Харольд отсылал пять процентов прибыли. Ристар больше не играл в азартные игры, уезжая от них, я ему оставила свое пожелание, никогда не играть. Он стал хорошим руководителем типографии, и не одной.
После они начали выпускать газеты и книги. Первую книгу он написал о себе и назвал “ Путешествие в другой мир”. Гордей узнал, что это его брат указал
