и на тряпку:
— Правда?
Трис подошла к Браяру.
— Вот.
Она провела тряпкой по столу, аккуратно проходя по углам. Тётя Юрэйл, у которой она жила три года, всегда проверяла её протирание, и заставляла её делать всё заново, если она пропускала хоть пятачок.
— Плоские поверхности протирай так. Когда тряпка испачкается, вытряхни её в окно. Теперь ты. Вон, полка.
На указанной ею полке стояли маленькие предметы. Браяр нервно потыкал тряпкой в промежутки между ними.
— Нет! ‑ закричала Трис. ‑ Ты должен поднять их, протереть их самих, а потом полку под ними! Право слово, можно подумать, ты ни разу в жизни не вытирал пыль!
— Не вытирал.
«Кто бы мог подумать, что люди что-то делали для поддержания чистоты в доме — или что они вообще хотели поддерживать чистоту», ‑ подумал он.
— И я, ‑ отозвалась Сэндри от корыта.
Трис поправила очки на носу:
— Но …
— У нас были слуги, ‑ пояснила Сэндри.
Браяр пожал плечами:
— У меня не было дома. Может, у моей мамы была комната, но она давно умерла. А Повелителя Воров трудно назвать домовитым.
— Мила благослови! ‑ сказала Трис. ‑ Ну, что ж, следи за мной, ‑ она осторожно подняла вазу, которую Браяр протёр только по периметру, и протёрла её. ‑ Видишь? И прежде чем поставить её обратно … ‑ она быстро провела тряпкой по месту, где ваза стояла до этого, потом вернула её на место. Передавая тряпку мальчику, она указала на статуэтку собаки, стоявшую на полке следующей. ‑ Теперь ты.
Как только он начал протирать достаточно хорошо по её мнению, она вернулась к помытым Сэндри тарелкам и начала ополаскивать и сушить их. Качая головой, она проворчала своей соседке:
— Не было дома! Как будто среди дикарей жил!
— У нас были прекрасные подземные тоннели, ‑ заметил Браяр. Протирая, он стоял к ним спиной, поэтому не видел брошенный в него Трис взгляд. ‑ Если, конечно, ты не имел ничего против крыс. Мой кореш Слизняк, он обучил крысу кусать лавочников за пальцы ног. Видели бы вы, как они прыгали! Смышлёная крыса, а?
— Мне это не кажется смешным! ‑ сказала Трис беспомощно хихикавшей Сэндри. После этого Трис держала свои мнения о воспитании Браяра при себе.
Мальчишка ухмыльнулся и начал протирать подоконники.
Тем утром Нико учил их медитации в Дисциплине. Прежде чем они начали, Ларк и Розторн произвели странные действия: они обошли коттедж по кругу, Ларк — по часовой стрелке, а Розторн — против. Ларк несла клубок белой пряжи, позволяя ему раскручиваться, пока пряжа не окружила дом полностью. У входной двери, откуда она начала, она связала концы вместе, сделав замкнутый круг. Розторн несла с собой корзину с сушёными травами и равномерно сыпала их вслед за собой, обходя дом кругом. Когда она закончила, сушёные листья и стебли образовали ещё один круг, в который был заключён коттедж. Только после этого они с Ларк присоединились к остальным в главной комнате.
— Зачем вы это сделали? ‑ любопытствовала Сэндри.
— Чтобы не дать магии втечь внутрь, пока мы медитируем, ‑ ответил Нико.
Розторн пробормотала:
— Или не дать вытечь наружу.
— Все, ‑ сказал Нико, неодобрительно посмотрев на неё, ‑ дышите и считайте. Один, два, три …
Посвящённые сидели на полу и делали дыхательное упражнение вместе со всеми. В тот день детям, похоже, было легче сконцентрировать свой разум в точку. Нико выглядел неподдельно довольным, когда они закончили, и сказал, что они несомненно продвинулись.
Выйдя наружу, Ларк развязала пряжу и скатала её. Розторн последовала за ней. Проведя ногой через линию трав в нескольких местах, она разорвала круг.
Во время полдника Ларк дала Дадже красные повязки на руку и голову, чтобы она могла показать себя как Торговку в трауре. Наблюдая, как Даджа одевает их, Сэндри посмотрела на свою собственную чёрную одежду. Её собственный траурный наряд не подходил для работы по дому, кардования или прядения. Даже после того, как она использовала отводящий шерсть наговор Ларк, её верхняя юбка сохранила пушистое белое покрытие.
Она закончила мыть тарелки после полдника, потом поднялась наверх. Её ящики были аккуратно сложены в углу чердака. Открыв их, она нашла свои старые повседневные летние платья — из розового муслина, два синих, две коричневых льняных, и нижние платья из белого или некрашеного хлопка и льна. Эти вещи она носила в прошлом году, простая одежда для путешествия. На секунду она обняла их, вдыхая сладкий запах ароматизирующего шарика, который Пириси всегда клала в её ящики.
Утерев увлажнившиеся глаза рукой — «Тут так много пыли», ‑ пробормотала она — Сэндри сняла своё чёрное батистовое платье. Его заменило другое, из розового муслина, и она вздохнула с облегчением. Каким бы лёгким ни был батист, это платье было гораздо удобнее.
Как только она закончила со своими вещами, она огляделась. Двери в комнаты Трис и Даджи были открыты — куда они ушли? Она не думала, что они покинули коттедж.
Оборачиваясь, она увидела ведущую сквозь открытый люк на крышу лестницу. Сэндри вскарабкалась по ней и обнаружила двух других девочек сидящими на соломенной крыше.
— Она всё ещё мокрая после бури, не так ли? ‑ поинтересовалась она.
Трис похлопала по полотну, которое она принесла с собой, чтобы сидеть на нём:
— Однако если и дальше будет так жарко, она высохнет до завтра, ‑ откинувшись назад, она заложила руки за голову.
Даджа стояла у дымохода, обняв его одной рукой, будто мачту. Прикрыв рукой глаза, она обозревала Спиральный Круг:
— Вообще-то отсюда хороший вид, ‑ заметила она. ‑ Всё это место построено как чаша. Почти как Амфитеатр Героев в …
— Закдине, в Хатаре, ‑ поморщилась Сэндри.
Трис подвинулась, предлагая ей место на полотне. Дворянка села.
— Только там нет ни зданий, ни деревьев, ‑ продолжила Даджа.
Сэндри тихо сказала ей:
— Там и амфитеатра-то больше нету. После эпидемии оспы они стащили туда все тела, а потом сожгли. Он был всего лишь деревянный.
Трис спешно начертила божественный круг у себя на груди:
— Это ужасно, ‑ отметила она, вздрогнув.
Сэндри вытащила из крыши соломинку:
— Когда мы с Нико уезжали, Король говорил, что отстроит его заново из мрамора.
— Выглядеть должно здорово, ‑ одобрительно сказала Даджа. ‑ Он не говорил, белый или чёрный мрамор?
Уныние Сэндри прошло:
— Я забыла спросить, ‑ ответила она с лёгкой улыбкой. ‑ Я тогда ещё не особо разговаривала.
— Кстати, о твоих разговорах … ‑ Даджа подошла, усевшись на полотно вместе с ними. ‑ Тот послушник не забудет, что ты воспользовалась своим титулом, чтобы приказывать ему на глазах у Крэйна и остальных. Так же, как не забудут девочки из твоего старого общежития.
Трис приоткрыла один глаз:
— Она вела себя странно и в старом общежитии тоже?
— Она заступилась за меня, ‑ объяснила Торговка.
— Напомни мне написать им формальное
