– Разумеется, – эхом откликнулся Повелитель.
Он проводил женщину в большой зал. Забрав плащ из рук дворецкого, Сэйтан сам набросил его на плечи Сильвии.
Пока они неспешно шли к двери, Королева задумчиво изучала резные деревянные панели, чередующиеся с литыми вставками, которые украшали стены у самого потолка.
– Я была здесь всего лишь пять или шесть раз, если не ошибаюсь. Честно признаться, раньше не обращала внимания на эти панели. – Она помолчала, а затем вкрадчиво продолжила: – Резчик, судя по всему, человек весьма одаренный. Скажите, а наброски всех этих странных существ тоже выполнял он?
– Нет. – Сэйтан скривился, услышав обиженные нотки в своем голосе.
– Значит, наброски вашего авторства… – Сильвия с куда большим интересом пригляделась к резьбе, с трудом подавив смешок. – Боюсь, резчик немного пошалил, испортив один из ваших набросков, Повелитель. У этого чудовища, что висит прямо напротив входа, глаза сведены к носу и высунут язык. К сожалению, он расположен именно в том месте, где любой гость может его заметить. По всей видимости, он не слишком высокого мнения о посетителях Зала. – Сильвия остановилась и изучила Сэйтана с интересом, не уступавшим тому, с каким она смотрела на резное чудовище. – Впрочем, судя по всему, резчик не внес ничего своего, верно?
Сэйтан ощутил, как к щекам прилила кровь, и с трудом подавил готовое вырваться рычание.
– Нет.
– Ясно, – после непродолжительного молчания изрекла Сильвия. – Это был весьма интересный вечер, Повелитель.
Не зная, как понимать это замечание, Сэйтан проводил женщину и помог ей сесть в карету с излишней торопливостью, которую легко можно было назвать нарушением этикета.
Когда скрип колес наконец стих вдали, Повелитель вернулся к открытым дверям, жалея, что нельзя откладывать следующий разговор. Однако Джанелль была больше расположена к беседе в ночные часы, смелее открывая свою душу, пока тело прячется во мраке…
Резкий звук привлек его внимание. Задержав дыхание, Сэйтан повернулся к лесу, подступающему к Залу с северной стороны и граничащему с садами и лужайками имения. Он подождал немного, но странный звук не повторился.
– Ты слышал это? – спросил он Беале, стоявшего в дверях.
– Что именно, Повелитель?
Сэйтан покачал головой:
– Ничего. Вероятно, один из деревенских псов забрел слишком далеко от дома.
Она еще не легла спать – гуляла в саду, примыкавшем к ее комнатам.
Сэйтан неспешно направился к маленькому водопаду в центре маленького прудика, располагавшемуся посреди зарослей, позволив девушке заранее ощутить его присутствие и вместе с тем не нарушить молчание. Здесь было приятно побеседовать, потому что свет, льющийся из окон ее спальни на втором этаже, не достигал поверхности воды.
Сэйтан устроился поудобнее на краю маленького бассейна и позволил покою тихой летней ночи проникнуть в свою душу. Журчание воды исподволь заставляло расслабиться. Ожидая Джанелль, он лениво коснулся воды кончиками пальцев и улыбнулся.
Сэйтан разрешил приемной дочери обустраивать этот внутренний садик в полном соответствии с ее вкусом. В первую очередь исчез скучный, невыразительный фонтан. Глядя на кувшинки, лилии и карликовые камыши, которые Джанелль посадила в бассейне, и папоротники, растущие вокруг, Сэйтан невольно задумался, какого эффекта Джанелль пыталась добиться – сделать это место больше похожим на лесную полянку или же воссоздать садик, который она некогда знала.
– Неужели, по-твоему, это совсем не подходит этому особняку? – спросила Джанелль. Ее голос донесся из тени.
Сэйтан погрузил руку в бассейн и зачерпнул пригоршню воды, наблюдая за тем, как тонкие струйки сбегают вниз, просачиваясь сквозь пальцы.
– Нет, напротив. Честно говоря, очень жалею, что сам не додумался до этого раньше. – Стряхнув с ладоней капли воды, Сэйтан наконец взглянул на девушку.
Темное платье, которое Джанелль надела сегодня, сливалось с окружающими их тенями, создавая странное впечатление, будто ее лицо, обнаженное плечо и золотистые волосы появились среди ночной тьмы сами по себе и у этой странной скульптуры не было тела.
Он отвел взгляд, вновь устремив его на воду, но вместе с тем не мог не ощущать присутствие приемной дочери.
– Мне нравится слушать, как поет вода, встречаясь с камнем, – доверительно сообщила Джанелль, подойдя чуть ближе. – Этот звук успокаивает.
«К сожалению, даже он не может подарить тебе покой, ведьмочка. Какие призраки продолжают мучить тебя?» – подумал Сэйтан, слушая журчание воды. Он слегка повысил голос, чтобы его звуки не нарушали гармонии.
– Ты когда-нибудь раньше сажала ведьмину кровь?
Джанелль так долго молчала, что Сэйтан решил: она не собирается отвечать на этот вопрос. Однако девушка произнесла глубоким полуночным голосом, от которого у Повелителя по спине всегда бежали мурашки.
– Да, я сажала эти цветы.
Почувствовав по краткости ответа, что он вновь приближается к так и не зажившей душевной ране и тайнам Джанелль, Сэйтан, снова погрузив пальцы в воду, тихо спросил:
– Скажи, а он будет цвести в Марастенских Садах?
Последовала долгая пауза.
– Он будет цвести.
Это означало, что там похоронена ведьма, умершая насильственной смертью.
«Тяни за попавшую тебе в руки ниточку очень и очень осторожно, Повелитель, – посоветовал Сэйтан самому себе. – Этот клубок нужно разматывать не спеша, бережно. Ты ступаешь на опасную почву». Он взглянул на дочь своей души, желая узнать, что расскажут ему эти древние, призрачные глаза.
– А нам придется посадить нечто подобное в Хэлавэе?
Джанелль отвернулась. Ее профиль сплошь состоял из острых углов и теней, экзотическое, нездешнее лицо было словно вырезано из мрамора.
– Я не знаю. – Девушка замерла. – Скажи, а ты доверяешь своим инстинктам, Сэйтан?
– Да. Но твоим я верю куда больше.
На ее лице появилось странное выражение, но оно исчезло без следа, прежде чем Сэйтан успел понять его значение.
– Возможно, не следует так на них полагаться. – Она сцепила пальцы и сжала их с такой силой, что ногти пронзили кожу. Темная кровь мелкими бусинами побежала по рукам. – Когда жила в Белдон Море, я часто была… больна. Меня отправляли в больницу на несколько недель, иногда даже месяцев. – Помолчав немного, девушка добавила: – Я была больна не телесно, Повелитель.
«Дыши, Са-Дьябло, дыши, будь ты проклят! – выругался про себя Сэйтан. – Не спеши примерзать к месту!»
– А почему ты никогда не упоминала об этом?
