- Разрешить непростую загадку, над коей я бьюсь вот уже который день. Надеюсь, столь учёные мужи смогут помочь одной бедной девушке.
- Освобождать ум от столь непосильной ноши, что заставляет вас печалиться и хмуриться, о моё юное дитя, моя и моего коллеги прямая обязанность.
- Тогда ответьте - две неприкаянные души не могут поделить одно тело. Одна душа чёрная, как смоль, другая же прекрасна и чиста, словно слеза ребёнка. Как разрешить их извечный спор.
- Нет ничего проще, дитя моё. Помочь вам в этом я смогу. Но...
- Но?
- На ночь одну...
- Слышь, старый маразматик. Ты чегой-то удумал? - друид зашелестел в негодовании. Его сморщенное всегда весёлое лицо вылезло из-под копны волос и уставилось на некроманта. - Это же суккуба. После такой ночи вмиг всю силу потеряешь. Она же не успокоится, пока до капельки её у тебя не допьёт.
Вэрмель в смущении потупился.
- А ты дитятко ступай, - махнул бородою Тор. - Нечего усугублять маразм стариков совершенством форм своих.
- Так не за себя прошу, отцы, - заломила в отчаянье руки демоница. - За друга вашего. Его ещё Провом кличут.
- Что ты знаешь о Прове? - друзья резко обернулись.
- Так это он под покровом ночи тёмной проник в моё девственное тело и покидать не хочет.
- Вы, дамочка, поаккуратнее с выражениями. У меня воображение очень буйное. Сразу такие картины рисует, что мне вас в пору в ЗАГС тащить. - Вэрмель вытер со лба несуществующий пот. - Так вы говорите, Пров стал частью вашей души? Интересно, интересно.
- А ведь мы его предупреждали, чтоб не заигрывал, с кем ни попадя.
- Я ни...
- Полноте, девушка, к словам цепляться. Пройдёмте в нашу лабораторию. Решим, как беде вашей помочь.
В той комнате, под корнями дуба, по-прежнему царил полумрак. Вэрмель предложил девушке присесть и раскрыл свою огромную старинную книгу.
- Так, где это. А, вот! Тор, тащи котелок, надо гостью угощать. А пока друид занят мы могли бы...
- Вэрмель, может отстанешь от бедной девушки и ответишь на вопрос.
- Пров, так это действительно ты. Ах ты, пройдоха, какую красотку подцепил.
- Это она меня подцепила. А теперь о деле. Что там книги говорят.
- Ну, ставишь котелок на огонь, ждёшь пока он закипит, - некромант метнулся к столу и снова погрузился в чтение. - Так, где же это. Нашёл! Эль Фонда. Я его нашёл. Четырёхлистный клевер. Я им тогда страницу заложил и забыл. Обыскался и вот теперь нашёл. Так зачем вы говорите, юная дева, вам четырёхлистный клевер нужен был?
- Вэрмель!
- Что?
- Что в книге?
- Кроме клевера вроде бы ничего. - Он перевернул фолиант и потряс его над столом. Посыпались какие-то фантики, травинки, жучки.
- Вэрмель, что в книге написано. После 'закипит'
Некромант минуту молча смотрел на высыпавшееся добро, потом, пожав плечами, смёл его на пол и положил книгу.
- Закипит... А, ну конечно. Надо положить в кипящую воду меру крупы из расчёта один к двум. Варить до полного приготовления, то есть до выкипания воды.
- Кашу я знаю, как варить, и Тор знает. Вон, уже с огня снимает. Приготовилась, пока ты нас байками кормишь.
- Так, на голодный желудок, о каких делах говорить можно?
- Вот и каша подоспела. - друид котелок на стол поставил и начал её по глиняным тарелкам деревянной ложкой раскладывать. Сверху маслица положил. - Присаживайся, красавица. И Прова зови. Вам теперь на двоих прорва продуктов требуется.
Обед прошёл в такой же непринуждённой обстановке. Они рассказали, как здесь жизнь налаживаться стала. На той войне в болотах много неписей-наёмников полегло. А ядовитые плевки молодых виверн вместе с пламенем своих более зрелых соплеменниц и Карыча потрепали нападавших неплохо. И неважно, что через час-два поверженные игроки вставали снова в строй, а защитники города (его уже потом назвали Новым Вавилоном) только редели, несмотря на потуги некроманта. Самое страшное - это доспехи и оружие приходили в негодность. И пусть легендарное и эпическое можно было восстановить за баснословные деньги и ресурсы, другие менее редкие, но игроками не менее ценимые вещи разрушались без возможности восстановления. Вот и захлебнулась эта кампания. Перестали кланы деньги на амуницию тратить и воины перевелись.
- А как замирились мы с ними, довольно потёр руки Тор, - по гати болотной и через просеку лесную дорогу сделали. В Новом Вавилоне всё боле мастеровой люд обретается, да алхимики с Темными магами. Торговлю наладили. Отстроились, да и зажили помаленьку.
- А как вам, молодая леди, помочь, да и Прову не навредить - тут подумать надобно. - Вэрмель прищёлкнул пальцами. - Приходи завтра. А, хочешь, здесь оставайся, переночуй.
И... Ты прости стариков за шутки грубые. Всё от скуки больше.
- Спасибо Вам за хлеб, соль, - демонесса вежливо! поклонилась!! - И за постой, спасибо, не побрезгую. Только до вечера ещё дела меня разные ожидают. Я пройдусь пока по городу.
- Приходи в любое время. Друзьям Прова мы завсегда рады. Спать вот здесь, в этой светлице будешь. А на утро и поговорим.
- Куда теперь?
- В гильдию к магам-иллюзионистам, затем к ювелирам.
- Зачем?
- После и объясню.
В гильдии иллюзии нужно быть всегда настороже. Многие иллюзионистов за магов не считают, пренебрежительно называя их фокусники. Но их услуги были весьма почитаемы в народе. Как среди неписей, так и среди игроков. Во-первых из-за дешевизны, во-вторых из-за доступности. Наведение морока обычно не требовало ценных ингредиентов. Единственный минус был для таких заклинаний - постоянная подпитка их маной.
В здании гильдии нежеланный гость пройдя через десятки коридоров и открыв десятки дверей, в конце концов, оказывался на улице. Здесь перила лестницы могли обратиться в змею, шторы, казалось, были сотканы из паутины тысячами пауков. Каменный пол вдруг оборачивался гнилыми досками с огромными зияющими подвальной чернотой дырами. Одним из любимых развлечений гильдейских мастеров было наблюдать, как посетители обходят по кромке несуществующие провалы. Переходят по твёрдому каменному полу, балансируя на воображаемой тоненькой, предательски потрескивающей доске. Со своими навыками Видение и Познание сущности, а также Поиск пути, демоница безошибочно выбирала нужный поворот и открывала правильные двери. На неё кидались львы и грифоны, но она проходила сквозь когтистые объятья и ощеренные пасти, просто не замечая их. Наконец, Красотка остановилась у неприметной дверки, практически сливающейся со стеной, и постучала.
