И Магнус, надев на шею Илены жемчужный кулон, расцеловал ее в обе щеки. Лихорадочный блеск в глазах свидетельствовал о том, что болезнь сжигает его изнутри. Дни правителя были сочтены.
Илена сделала реверанс.
— Благодарю вас, мой король, — прошептала она.
Илена понимала, как трудно было Магнусу встать с постели и явиться сюда.
— Я не мог не выполнить твою просьбу, дитя мое, — промолвил король. — Жаль, что семейство Фелроти не приехало на праздник. Твои будущие родственники увидели бы тебя сегодня во всем блеске красоты.
— Герцог искренне сожалеет о том, что в этом году не смог приехать в столицу, сир. Элид говорит, что дела помешали его отцу и другим родственникам принять участие в празднике.
— Да, у них на севере сейчас неспокойно. Кстати, дитя мое, я хотел сказать, чтобы ты ничего не боялась, — понизив голос, промолвил Магнус. Он знал, что Илена догадается, о чем идет речь. — Твой брат более хитроумен, чем ты думаешь. А теперь повернись лицом к зрителям, пусть они полюбуются тобой.
— Я больше не сниму этот кулон, ваше величество. Он будет напоминать мне о вас.
Король по-отечески снисходительно улыбнулся Илене. Он любил ее, как свое родное дитя. Магнус расправил плечи, хотя ему было трудно стоять на ногах. Жар усиливался, короля била дрожь, но он знал, что уходить сейчас нельзя.
Илена спустилась с подиума под бурные рукоплескания и одобрительный свист солдат, обожавших ее брата. Каждый из них был немного влюблен в эту грациозную златовласую красавицу, внешне совершенно не похожую на их генерала.
Селимус тем временем, улучив момент, начал уговаривать короля вернуться во дворец.
— Вы доставили всем нам огромное удовольствие, придя сюда, чтобы вручить награду победительнице, — прошептал он, — но сейчас вам пора отдохнуть. Вы устали. Хотите, я велю Орто отвести вас в ваши покои, сир?
— Нет, Селимус, не хочу. Мне хорошо на свежем воздухе, сейчас я чувствую себя намного лучше, — солгал Магнус. — Слышал, вы с Уилом Тирском решили помериться силами. Этот поединок, несомненно, станет украшением турнира, и я хотел бы увидеть его.
Селимус отвесил учтивый поклон.
— Как вам будет угодно, отец. Польщен тем, что вы хотите посмотреть, как я сражаюсь.
— Слышал также, что ты назначил особую награду для победителя этого поединка, — продолжал король. — Верно ли, что ты решил возродить древний обычай и хочешь предоставить победителю право лишить невинности одну из девственниц?
— Да, сир, совершенно верно, — без тени смущения подтвердил Селимус. Он не боялся дряхлого, стоящего одной ногой в могиле старика и не собирался отказываться от своих намерении. — Думаю, это увеличит интерес публики к нашему поединку и придаст пикантности всему турниру.
— Мне кажется, интерес к вашему поединку велик и без этой экстравагантной награды. Известие о том, что вы будете биться боевым оружием, наделало много шума и привлекло на трибуны огромное количество зрителей.
— Вы правы, сир. Но мне хочется, чтобы нынешний турнир стал незабываемым.
— Почему у тебя возникло такое желание? — спросил король.
Он знал, что ответит сын, и боялся услышать жестокие слова.
— Потому что это ваш последний турнир, сир, и мы должны сделать так, чтобы его все надолго запомнили. Этот праздник возник в далеком прошлом и является данью древним обычаям. Будет правильно, если мы устроим прощание с вами в духе старых традиций.
Магнус сделал над собой усилие, чтобы не вспылить.
— Я восхищен тем, что ты стараешься соблюдать древние традиции, сынок, — ровным голосом промолвил он. — Но мне не нравится тот обычай, который ты решил возродить. С ним боролся еще мой дед. Прости за прямоту, но это варварский обычай. Наследнику трона не пристало насиловать дочерей своих подданных.
— Вы, отец, редко бывали довольны мной. Ну что ж, пусть мой очередной мерзкий поступок будет гвоздем, который я с радостью вобью в ваш гроб.
Магнуса потрясла прозвучавшая в голосе сына ненависть. Селимус произнес эти слова негромко, стараясь, чтобы их услышал только король.
— Не хорони меня раньше времени, сынок.
Принц, усмехнувшись, наклонился к уху Магнуса.
— Я даю вам время до Новолетия, отец. Если за этот срок вы не испустите дух, я сам помогу вам отправиться к праотцам, — прошептал он.
— Вижу, тебе не терпится занять трон, мой мальчик.
— Вы и представить себе не можете, с каким нетерпением я жду этого момента. Поэтому сделайте хоть одно доброе дело для меня, отец, не задерживайтесь на этом свете.
Магнусу стало нехорошо. Теперь он окончательно убедился в том, что текшая в жилах Адены черная кровь сделала свое дело. Он упустил сына. У короля подкосились колени, и он тяжело опустился в кресло, которое предусмотрительно поставил рядом с ним заботливый Орто.
— Принеси мне попить, Орто, — обратился Магнус к услужливому секретарю. — Я хочу посмотреть состязания.
— Слушаюсь, сир, — сказал Орто и жестом приказал пажу налить кубок разбавленного водой эля.
Но прежде чем подать его королю, секретарь достал из кармана флакончик с настойкой мака и добавил в эль несколько капель снадобья.
* * *
Герин и Элид помогли Уилу облачиться в праздничное боевое одеяние, цвета которого соответствовали цветам герба Тирсков, а затем, отступив на шаг, окинули его оценивающим взглядом.
— Жаль, что у тебя рыжие волосы, они портят всю картину, — сказал Элид.
— Помолчи, Элид, — бросил Уил другу.
— Но их оттенок плохо сочетается с цветами вашего родового герба — ярко-красным и насыщенным ультрамариновым, — продолжал Элид.
Он пытался заставить Уила надеть доспехи, но генерал не хотел даже слышать об этом. Уил заявлял, что отправляется на состязания, а не в смертельный бой.
— В этом надо винить моих предков, — сказал Уил. — Они тоже были рыжими, но тем не менее выбрали именно это сочетание цветов для своего герба.
Повернувшись, он взглянул на себя в зеркало.
— Селимус любит делать обманные выпады слева, — напомнил Герин своему подопечному.
Уил кивнул и, взяв из рук Элида свой меч, вложил его в ножны.
— И еще он обычно подставляет противнику свой правый бок, делая вид, что потерял бдительность. Не попадись на эту уловку. Наноси удар в левый бок снизу вверх.
— Я все это знаю, Герин. Не волнуйся. Мне известны все приемы и хитрости, которые Селимус использует в бою. Ты не откроешь мне ничего нового.
Герин знал, что поставлено на кон. Уил должен во что бы то ни стало взять верх над принцем, чтобы спасти сестру от бесчестья. С другой стороны, публичное поражение Селимуса могло иметь для Уила серьезные последствия.
