Когда девушка с грехом пополам закончила, от хорошего настроения не осталось и следа. В зал, уже заполненный посетителями, она вышла, хмурясь и злясь на весь окружающий мир. Алекс сидел за столиком и, позевывая, смотрел по сторонам. Увидев Сайо, он даже не удосужился изобразить улыбку. Не на шутку обиженная столь холодным приемом, она решила сесть за другой столик, но парень махнул рукой.
— Садись, почтенная, а то мне без тебя завтрак не подают.
— Почему? — удивилась девушка, ища взглядом хозяина или подавальщицу.
— А вдруг ты не захочешь платить за то, что я съем, — пояснил молодой человек.
— Что за чушь! — фыркнула Сайо.
— Мне так сказали, — пожал плечами Алекс. Сегодня он выглядел гораздо лучше, чем вчера вечером. Глаза не слезились, он не шмыгал носом, и это почему-то очень сильно раздражало девушку.
Подошла подавальщица. Сайо заказала себе чай, мед и лепешки, а Алексу рис с курицей.
— Узнал, где можно купить тележку? — спросила девушка, делая глоток. Чай оказался ароматным и вкусным. Это несколько примирило ее с жизнью.
— Да, — кивнул парень, с аппетитом поглощая завтрак.
— В конюшне был? Как там твой горбатый недомерок?
— Я попрошу, почтенная, нашу скотинку не обижать, — проговорил Алекс, и куриный хрящик зловеще хрустнул на крепких зубах. — Горбунком его зовут.
— Да хоть светлячком, — отмахнулась Сайо, намазывая мед на лепешку. — Накормить его не забыли?
— И накормили и напоили, и он готов к новым путешествиям.
— Придется задержаться, — сказала девушка. — Кроме повозки нужно купить новое платье, теплый платок и еще кое-какие мелочи.
— Хорошо, — пожал плечами молодой человек, отодвигая пустую тарелку.
— Выводи осла, я сейчас выйду, — велела Сайо. — Только расплачусь.
На самом деле ей пришлось несколько задержаться. Подошел хозяин.
— Уезжаешь, почтенная?
— Если не найду попутный караван, останусь еще на ночь, — ответила девушка.
Мужчина слегка смутился и, отведя глаза, спросил:
— А документ у тебя есть?
— Конечно, — фыркнула Сайо, взяла лежавшую на коленях сумку, развернув ленты, скреплявшие две связанные дощечки, достала бумагу и величественно протянула хозяину.
Тот неторопливо развернул, бросив первый взгляд на печать, потом принялся медленно читать, смешно шевеля губами. «Кажется, в грамоте он не силен», — с легкой иронией подумала девушка, доедая последний кусок лепешки.
— Прости, почтенная, — поклонился хозяин. — Соратники требуют у всех приезжих молодых женщин спрашивать документы.
— Кто-то сбежал? — непринужденно улыбаясь, спросила Сайо.
— Какая-то важная преступница, — понизив голос, ответил мужчина. — Большая награда сегуном за нее обещана.
— Что еще о ней известно? — поинтересовалась девушка, убирая документ.
— Приметы есть, — сказал хозяин. — На вид лет пятнадцать, волосы темно-русые, глаза зеленые. Из благородного рода.
— Ого! Это не про нас, — вкинула брови Сайо и стала искать взглядом подавальщицу.
— Расплатиться хочешь? — спросил все еще топтавшийся рядом мужчина.
— Да.
— Я возьму. Чего заказывали?
Когда девушка, наконец, вышла на крыльцо, Алекс уже сидел на скамеечке и беседовал с каким-то оборванцем, а Горбунок стоял рядом, привычно опустив огромные уши. Заметив Сайо, парень тепло попрощался с собеседником и поспешил к крыльцу. «Слуга и есть слуга», — с легкой брезгливостью подумала девушка, забираясь на широкую, как лавка, спину ослика.
Едва они успели отойти от ворот гостиницы, как за спиной раздался крик:
— Почтенная Хаера! Постой! Погоди!
От дома на противоположной улице к ним, пробираясь сквозь спешивший народ, бежала вчерашняя знакомая. За ней, опираясь на палку, семенила сгорбленная женщина в неопределенного цвета платье, в теплой куртке, с торчавшими клочьями ваты и с грязным, кое-как накрученным платком на голове.
— Ю? — удивилась Сайо. — Чего тебе?
— Тетя, — девчонка перевела дух. — Тетя хочет с тобой поговорить.
Девушка нахмурилась, ожидая какого-то подвоха. Нянька предупреждала, что в Кутире много разных мошенников. Женщина подошла и, тяжело дыша, поклонилась. Только сейчас Сайо увидела, что она очень бледная, с красными, воспаленными глазами на изрытом морщинами лице.
— Что тебе нужно, почтенная? — настороженно поинтересовалась девушка, кивком ответив на глубокий поклон.
— Ты и правда так прекрасна, как о тебе говорила Ю, — улыбаясь потрескавшимися губами, проговорила женщина. — Я надеюсь, твоя доброта так же велика.
— Денег у меня не много, — предупредила Сайо.
Но женщина отрицательно покачала головой.
— Я прошу не денег, а великой милости, — она поморщилась, потирая грудь.
— Какой? — удивилась Сайо.
— Спаси мою племянницу, — выпалила старуха. — Возьми ее с вами в столицу.
От подобного предложения девушка растерялась.
— Я скоро умру, девочка останется сиротой.
Сайо открыла рот, собираясь решительно отказаться.
Собеседница с жаром заговорила.
— Не смотри, что она маленькая. Она сильная, будет тебе стирать, готовить.
— Наш господин… — начала было девушка.
Но тут старуха рухнула на колени, рядом опустилась в грязь Ю.
— Спаси ее, добрая почтенная Хаера! Она пропадет здесь, как и ее мать!
Мимо шли по своим делам люди, равнодушно глядя на две коленопреклоненные фигурки и застывшую в замешательстве молодую женщину.
Старуха подняла голову. Грязные седые космы, выбившиеся из-под рваного платка упали ей на глаза.
— И твой господин не пожалеет о такой служанке. Она умная, старательная, мало ест и много умеет.
Сайо нерешительно развела руками.
— Ты тоже будешь довольна, почтенная, — понизив голос, продолжала женщина. — Она никогда не сможет затмить твою красоту.
— Почему ты хочешь расстаться с ней? — спросила девушка. — Ты еще не так стара…
— Я умираю, почтенная Хаера, — просто ответила собеседница, не поднимаясь с колен. — Я не знаю, сколько еще протяну…
— А другие родственники? — поинтересовалась Сайо.
— Их нет, — покачала головой старуха. — Нас с сестрой привезли из Хайдаро маленькими девочками. Мы работали в заведении. Сестра умерла при родах. Я не стала убивать малышку, и мне пришлось уйти сначала в подавальщицы, потом в посудомойки. Я очень люблю Ю. Но я умираю. Спаси ее, почтенная!
— Отдай ее в ученицы, — предложила девушка.
— Я пыталась. Никто не берет. А везти ее в Канаго-сегу у меня уже нет сил. Возьми ее, почтенная.
