Гермиона подняла свой транспарант повыше и постаралась дышать спокойно и ритмично, чтобы избежать гипервентиляции и не упасть в обморок.
— Правда? — с нескрываемым изумлением переспросила мисс Прис. — Они не имели права голоса?
— Да, в самом деле, — ответила профессор Синистра. (В волосах профессора астрономии не было седины, а морщины на её тёмном лице были едва заметны. Гермиона подумала бы, что профессору около семидесяти, но…) — Я прекрасно помню, как ликовала моя мать, когда был принят «Акт о праве женщин быть избранными в Парламент». — (Значит в 1918 году профессор Синистра была вместе со своей магловской семьёй.) — И это ещё не самое худшее. Ведь всего несколькими веками ранее…
Полминуты спустя все немаглорождённые, как мальчики, так и девочки, уставились на профессора Синистру с совершенно потрясённым видом. Ханна уронила свой транспарант.
— И даже это было ещё далеко не самое плохое. Но вы понимаете, к чему потенциально может привести подобное отношение, — закончила профессор Синистра.
— Мерлин, сохрани нас, — сдавленно произнесла Пенелопа Кристал. — Вы хотите сказать, что мужчины относились бы к нам вот так, не будь у нас палочек для самозащиты?
— Эй! — воскликнул один из юношей-старост. — Это не…
Со стороны профессора Квиррелла донёсся короткий сардонический смешок. Гермиона повернула голову и увидела профессора Защиты всё в той же позе, лениво играющего со значком. По-прежнему не глядя на окружающих, он сказал:
— Такова человеческая природа, мисс Кристал. Будьте уверены, вы поступали бы ничуть не лучше, если б у ведьм были палочки, а у мужчин — нет.
— Я так не думаю! — отрезала профессор Синистра.
Холодный смех.
— Подозреваю, это происходит чаще, чем кто-либо смеет предположить, причём в самых гордых чистокровных семьях. Какая-нибудь одинокая ведьма замечает красивого магла и думает, как легко будет подсунуть ему любовное зелье и стать для него единственным предметом обожания. Она знает, что магл не сможет оказать ей ни малейшего сопротивления, и потому, пожалуй, будет совершенно естественно для неё получить от него всё, что она пожелает…
— Профессор Квиррелл! — с негодованием прервала его МакГонагалл.
— Простите, — мягко сказал профессор Защиты, не отрывая взгляда от значка в ладони, — мы все по-прежнему притворяемся, что такого не бывает? В таком случае примите мои извинения.
Профессор Синистра возмутилась:
— И, конечно, волшебники ни за что бы…
— Коллеги, здесь же дети! — опять вмешалась профессор МакГонагалл.
— Некоторые так поступают, — спокойно ответил профессор Квиррелл, словно обсуждая погоду. — Хотя лично я — нет.
На какое-то время воцарилась тишина. Гермиона снова приподняла свой транспарант — он съехал ей на плечо, пока она слушала. Она никогда об этом не думала, ей это даже не приходило в голову. От этих мыслей её даже слегка подташнивало, и ей хотелось от них избавиться. Сама не зная зачем, Гермиона бросила взгляд в сторону Гарри Поттера: его лицо было совершенно неподвижным. Холодок пробежал по её спине, но не успела она отвернуться, как Гарри слегка кивнул, будто они в чём-то согласились.
— Честно говоря, — заговорила через некоторое время профессор Синистра, — с тех пор, как я получила письмо из Хогвартса, не припомню, чтобы я встречала случаи предубеждений из-за пола или цвета кожи. Все предубеждения были связаны с тем, что я маглорождённая. Как я понимаю, мисс Грейнджер обнаружила проблему только с героями?
Через секунду до Гермионы дошло, что вопрос адресован ей, и тогда она слегка пискляво ответила «Да».
— Какие именно источники вы проверили, мисс Грейнджер? — спросила профессор Вектор. Она выглядела старше профессора Синистры, её волосы начинали слегка седеть. Гермиона ни разу не общалась лично с профессором арифмантики, пока та сама не попросила у неё значок.
— Э-э, — немного высоким голосом начала Гермиона, — я просмотрела книги по истории и обнаружила, что среди министров Магии было равное число женщин и мужчин. Затем я проверила верховных чародеев, и оказалось, что среди них мужчин было чуть больше, чем женщин. Но если обратить внимание на известных охотников за Тёмными волшебниками, или на людей, которые останавливали нашествия Тёмных созданий, или людей, которые побеждали Тёмных Лордов…
— И, конечно, самих Тёмных волшебников, — вмешался профессор Квиррелл. Теперь он поднял голову. — Вы можете добавить их к своему списку, мисс Грейнджер. Среди всех предполагаемых Пожирателей Смерти нам известно лишь две волшебницы: Беллатриса Блэк и Алекто Кэрроу. И осмелюсь сказать, мало кто вспомнит имя какой-либо Тёмной Леди помимо Бабы-Яги.
Гермиона ошарашенно уставилась на него.
Не может же он в самом деле…
Профессор Квиррелл поднял значок, продемонстрировав золотые буквы ЖОПРПГ:
— Герои, — сказал он, затем повернул значок обратной стороной, — тёмные волшебники. Это похожие карьерные лестницы, и по ним шагают схожие люди. И вряд ли стоит задаваться вопросом, почему юные ведьмы отвергают один из путей, не рассматривая его отражение.
— А, теперь мне понятно! — воскликнула Трейси Дэвис так неожиданно, что Гермиона даже слегка вздрогнула. — Вы беспокоитесь, что слишком мало девочек становятся Тёмными ведьмами, и потому присоединились к нашему протесту! — Трейси хихикнула, хотя сама Гермиона в данный момент не смогла бы это сделать даже за миллион фунтов стерлингов.
Профессор Квиррелл ответил с полуулыбкой на лице:
— Нет, мисс Дэвис. На самом деле, меня это ничуть не заботит. Но бессмысленно подсчитывать ведьм среди министров Магии и других заурядных людей, ведущих заурядное существование, когда и Гриндевальд, и Дамблдор, и Тот-Кого-Нельзя-Называть были мужчинами, — пальцы профессора Защиты лениво крутили значок, переворачивая его снова и снова. — С другой стороны, лишь немногие люди делают свою жизнь хоть сколько-нибудь интересной. Какое вам дело, кого среди них больше, ведьм или волшебников, если вы сами не из их числа? Я подозреваю, что вы и не станете одной из них, мисс Дэвис, ибо пусть вы и целеустремлённы, но у вас нет цели.
— Неправда! — возмутилась Трейси. — И что это вообще значит?
Профессор Квиррелл оттолкнулся от стены и выпрямился.
— Вы были распределены в Слизерин, мисс Дэвис, и я ожидаю, что вы ухватитесь за любую возможность для продвижения наверх. Но у вас нет великой цели, которую вы жаждете осуществить, и вы не создаёте себе возможности самостоятельно. В лучшем случае вы вскарабкаетесь на пост министра Магии — или какой-нибудь другой, столь же высокий и никчёмный, — но так и не вырветесь за границы привычного существования.
