предостережении. — Потише! — зашептал друг, чуть пригнувшись. — Если местные выпивохи услышат, они разорвут тебя на части. Даже несмотря на то, что ты леди-командор.
Данан по-девчачьи хихикнула.
— И все-таки раньше эль был хотя бы похож на эль.
— Твоя правда, — сокрушился гном. — Одна особа с некоторых пор дала распоряжение сдирать конские налоги на алкоголь, не оставляя бедолаге Сэму, — Стенн кивнул в сторону бармена, — выбора, кроме как покупать дешевое дерьмо. Я пробовал намекнуть, что это плохая идея, и Сэм пробовал! — вступился гном за местного верховоду. — Но Родрик сказал, что поскольку в Калагорне становится все больше людей, и всем нужны оружие, доспехи и зимняя одежда, собранные деньги пойдут на эти нужды. А еще на подкуп шпионов и прочую дребедень. Но мы-то с тобой, мы-то, — Хольфстенн затряс перед чародейкой сложенными пальцами, — знаем, что в действительности нужно людям, чтобы поднять боевой дух или хорошенько согреться.
— Родрик? — нахмурилась Данан. — Но… мне казалось он сам сюда захаживает, нет? Я же видела его здесь самого, не так давно! — прошипела Данан, склоняясь к другу.
— Ага, зашел разведать обстановку, так сказать. И вот результат, — пожаловался гном. — Разведал на нашу голову!
— Ничего не понимаю, — протянула Данан. — У нас что, мало денег?
— В том-то и дело, — отозвался Стенн. — Мы оба, Данан, прекрасно знаем, что в Калагорне достаточно денег. Но один запасливый управляющий перестраховывается. И жертвует самым простым и действенным способом для всех местных сбросить усталость!
— Осуждаешь?
— В целом нет, это его способ подготовиться к серьезным проблемам, которые могут случится, в том числе из-за беженцев. Но, знаешь, я бы предпочел, чтобы он со своими налогами затронул какие-то другие поставки. Так что, было бы здорово, если бы кое-кто влиятельный намекнул ему об этом.
Данан вернулась к портвейну.
— Я поговорю с ним. В конце концов, для меня это личный интерес.
Хольфстенн посмотрел на Данан, слегка отвернув лицо, так что выходило искоса и довольно хитро.
— А вот именно твой личный интерес мог бы быть и другим, — заметил гном.
— Чего? — не поняла Данан.
— Да так. Говорю, видел недавно, как Тайерар повел Дея с выпивкой в свою угрюмую берлогу.
Данан ощутила первые нотки пьяного веселья: это что еще за разговор?
— И что?
— Ну, — гном закатил глаза к потолку, а затем по дуге перевел взгляд в сторону. — Я мог бы увести короля потрепаться со мной. О том, о сем. По старой памяти.
Смысл намека не сразу пробился сквозь размягченное сознание чародейки.
— И?
— И, — Хольфстенн развел руками, — наш генеральчик останется один.
— И? — мрачнея, осведомилась Данан.
— И что тебе еще нужно?
Чародейка не ответила. Она потянулась к портвейну и допила все, что оставалось в бокале.
— Никогда бы не подумала, — сказала Данан, справившись с жжением губ от алкоголя, — что именно ты будешь советовать мне подобное.
— Почему? — нисколько не смутился гном. — Потому что я знал Жала?
«В точку»
Данан отвела глаза, делая свою мысль очевидной.
— Но, Дан, — позвал друг, — я знал и Редгара, помнишь? И не то, чтобы я тогда лез не в свое дело, но, когда Жал перестал быть для нас угрозой, я первым сказал тебе, что он отличный мужик. Теперь я могу то же сказать про капитанчика… генеральчика. О, право, Дей дурак! — возмутился Стенн. — Тайерару совсем не идет быть генералом!
— Разве? — тут же переспросила Данан. Как по ней, Тайерару очень шло повышение. Во-первых, потому что он опытный воин, талантливый наставник и до кучи — командир. Ему нужен был статус, подходящий для уверенного руководства. А, во-вторых, — призналась себе чародейка чуть тише, — потому что чем выше статус мужчины, тем больше шансов, что всякие местные девчонки и женщины будут восхищаться им издалека. Непосредственно поближе полезут только самые отчаянные, красивые и смелые, но их будет немного, успокоила себя Данан.
А потом, ничего не объясняя Хольфстенну, уронила лоб на подставленную ладонь. Вечный, да она же ревнует!
Пока она размышляла, гном поймал взглядом физиономию бармена и сделал знак: будь другом, повтори. Сэм за стойкой засуетился, Стенн воззрился на Данан.
— Ты имеешь к этому отношение? К его генеральству.
«Всегда видит насквозь»
— Да. Я написала Дею письмо с просьбой.
— Давно?
— Незадолго до случая с водяным страшилищем.
— О, довольно много времени прошло, — оценил Стенн. — Дей всегда имел привычку телиться. Но, Дан, зачем?
— Ну… — Данан отвела глаза в сторону. — Потому что Тай нужен Калагорну. И потому что… ох, черт, ладно… Да, потому что он отличный мужик, — признала женщина.
Стенн расплылся в улыбке. Он хотел что-то сказать, но подоспел бармен с алкоголем. Зная собственные особенности, Данан не особенно стремилась налегать на портвейн. Да и краснеть перед Хольфстенном уже надоело. Поэтому чародейка показала пальцем на кружку гнома, посмотрела на бармена и, вставая из-за стола, сказала:
— В следующий раз, если такое снова произойдет, сообщи мне сам. Я решу, — добавила чародейка, хлопнула Сэма по плечу и направилась к выходу. Бармен с вопросительной интонацией протянул:
— Э… командор?
Он переглянулся с гномом, но тот только пожал плечами.
Тайерар с неимоверным трудом отделался от компании короля.
На самом деле, с Диармайдом было относительно несложно — он не заносился, вел себя легче, чем во время визитов Тайерара в столицу. Создавалось ощущение, что всю историю с опальными магами и рухнувшим по их милости орденом Стражей Вечного кто-то выдумал. Дей расслаблялся в Калагорне. Возможно, оттого, что знал крепость воспитанником, и она напоминала ему о временах, когда у короля не было забот. Возможно, потому что и Данан, и Тай были живым напоминанием прошлого, которое так воспевал государь.
Так или иначе, длинные ночные разговоры о былом не приводили Тайерара ни в какой восторг. Ибо в его прошлом было слишком мало света, несмотря на то, что он имел отношение к, казалось бы, самому чистому ордену из всех. А сейчас… Сейчас он живет в крепости мага, представителя напасти, что разрушила его прежний мир. Он живет среди Смотрителей Пустоты, которая навсегда закрепилась в умах и сердцах людей, как самое черное зло из всех.
Тайерар тяжело навалился на закрытую дверь, за которую только что вытолкал короля.
Она знала о Пустоте все. Но, когда Тай смотрел в ее светящиеся серебристым глаза, ему казалось, он видит свет ее души.
Не от внутреннего ли света Данан могла быть себе хозяйкой там, где
