― Другие уже тоже пытались, ― мягко заметил я, убирая меч в ножны.
― С той разницей, что я на это способна, ― ответила женщина, которая, вероятно, была Аселой, маэстрой, Совой и шпионкой Коларона. Той самой, которая чуть не отправила на тот свет Дезину, сыграла важную роль в нападении на Аскир и после императора-некроманта была нашим самым заклятым врагом. Я не мог придумать ни единой причины, почему не должен убить её на месте, кроме одной: любопытство.
― Меч должен смириться с тем, что не получит меня, ― сказала она.
― Кто знает? ― ответил я, но она лишь фыркнула.
― Вы предложили уйти, ― теперь обратилась она священнику. ― Так уходите!
― Что ж, сэра, ― вежливо промолвил Герлон. ― Моя просьба больше не может ждать. Кроме того, я принял во внимание их момент нежности, а не вас, прятавшейся в тени!
Мы с Серафиной переглянулись.
― Хотите выяснить это между собой? ― вежливо спросил я. ― Или кто-нибудь объяснит нам, о чём речь?
― О некроманте, ― хором отозвались оба, и в следующий момент озадаченно посмотрели друг на друга.
― Хорошо, ― промолвила Асела, сверкнув на священника взглядом. ― Проклятый, которого хочу убить я, уничтожит королевский совет, если его не остановить. ― Она скрестила руки на груди и требовательно посмотрела на Герлона. ― Вряд есть что-то более важное!
― А тот, кого я имею в виду, сгубит веру в моего господина и введёт в заблуждение души умерших, ― ответил молодой священник, подражая её позе. ― Вы должны осознать, что он представляет большую опасность.
Я прочистил горло.
― Вы Асела, верно? ― вежливо спросил я, когда привлёк внимание обоих.
― А что, если и так? ― холодно спросила она. ― Какое вам до этого дело?
― Я хочу знать, с кем говорю.
Сэра слегка склонила голову.
― Когда-то я была ею, но теперь больше нет. Коларон испортил и убил всё, что олицетворяло её. Я то, что осталось после развращения.
От этого объяснения не было никакой пользы. Я всё ещё блуждал в неведении.
― А вы не хотите назвать причину, почему я не должен прикончить вас на месте? ― вежливо спросил я.
― Кроме той, что вы не сможете?
― Я склонен всё же попытаться. Другая причина была бы вполне уместна.
― Я смогла вырваться из-под ига Коларона и встала на вашу сторону. Я более решительный противник императора-некроманта, чем когда-нибудь станете вы.
― Почему я должен вам верить? ― подозрительно спросил я.
Она кивнула.
― Хороший вопрос.
― Поэтому я и задаю его.
― После того, как мы поговорим, я войду в дом Сольтара. Есть риск, что он уничтожит меня, но если нет, тогда у вас больше не будет сомнений?
― Почему бы тогда не войти сразу, ― предложил я. Серафина втянула в себя воздух и предостерегающе посмотрела на меня. Это не особо помогло, моё терпение уже слишком часто испытывалось сегодня. Больше всего мне хотелось бросить маэстру и священника на ступеньках храма и отправиться в свои апартаменты, чтобы обрести мир и покой для размышления.
Или всё же попытаться убить её. В отличие от неё, я не сомневался, что бледное лезвие Искоренителя Душ было достаточно острым, чтобы снести ей голову с плеч.
― Тогда, по крайней мере, окажите нам честь, показав своё истинное лицо, ― потребовала Серафина.
― С чего это? ― спросила маэстра.
― Потому что я хочу увидеть его, ― стояла на своём Серафина.
― Раз вы настаиваете. ― Не знаю, как она это сделала, казалось, будто она изменилась мгновенно, и всё же это был постепенный процесс.
Внезапно передо мной предстала женщина с алебастровой кожей принцессы, чёрными волосами вороньего крыла, лицом, которое могло привести к войне, и глазами, которые должны были быть полны эмоций, но всё же сверкали жёстко, как алмазы. Я повидал много красивых женщин, но в ней было что-то ещё, кроме красоты. Как будто, создавая её, боги собрались вместе, чтобы установить новый стандарт.
И всё же она оставила меня странно равнодушным, как если бы была статуей ― неодушевлённое произведение искусства.
― Ты точно такая, какой я тебя помню, ― хрипло промолвила Серафина. ― И всё же: что, ради богов, с тобой случилось? Как так вышло, что ты стала наездницей душ, предала всё, что было для тебя святым, родным и дорогим? Что с тобой стало?
― Ничего не стало. И вас это не касается, ― огрызнулась черноволосая красавица с ледяным холодом в голосе и превратилась обратно в неприметную сэру, в то время как Серафина, ища защиты, придвинулась ближе ко мне.
― Как раз-таки касается, если подруга оседлывает души, тебе так не кажется? ― горько воскликнула Сарафина. ― Я просто не могу этого понять.
― Да, если бы Асела считала вас подругой, но никого из них уже давно нет в живых, — фыркнула сэра. ― Это верно, что вы напоминаете мне кое-кого. Но не ждите, что я поверю, будто вы та, на кого похожи. В её смерти виноват Бальтазар.
― Это правда, ― сказала Серафина. ― Но я, дарованным Сальтаром чудом, возродилась и помню тебя, Фелтора и Бальтазара.
― Я уже давно перестала быть легковерной, ― с горечью произнесла сэра. ― Но хорошо, раз вы считаете себя Серафиной, тогда должны знать, что Бальтазар украл у неё на свадьбе.
― Значит вы отлично знаете, кто я.
― Я знаю, на кого вы похожи. Но вы не можете быть ей. Ответе на мой вопрос или перестаньте мучать меня глупыми фантазиями!
― Если ты имеешь в виду не поцелуй, тогда это была вишня, ― ответила Серафина.
Сэра побледнела и отшатнулась, как будто её ударили.
― Это невозможно!
― Нет, возможно. ― Серафина подошла к Аселе и положила руку ей на плечо. ― Что с тобой случилось, Асела?
― Всё, ― с горечью ответила бывшая Сова. ― Всё, чего не сможет вынести человек, не сломавшись. Он постарался не упустить ничего, никакое унижение не было для него слишком ничтожным, никакое злодеяние ― слишком грубым. Он забрал у неё всё, что можно забрать у человека, даже извратил чувство любви, превратив в отвратительное зеркало. Когда действующие на неё чары пали, она плакала и больше не хотела жить.
― Ты говоришь о себе, как если бы была кем-то другим, ― озадаченно сказала Серафина.
― Потому что это так. ― Слёзы текли по щекам маэстры, но она как будто не замечала их.
― Что от тебя ещё осталось, Асела?
― От неё самой ничего. Но все её знания и каждое воспоминание, каким бы отвратительным оно ни было, ― ответила маэстра. ― Их сложно сдерживать.
― Можешь сказать, как так вышло, что ты стала наездницей душ? ― спросила Серафина.
― С этим покончено. Асела заплатила за эту цену, как и все мы.
― Это правда. Она не некромант, ― вмешался священник.
Асела выгнула бровь.
― В самом деле?
Герлон кивнул.
― В вас этого нет, и всё же с вами что-то не так.
Она невесело улыбнулась.
― Это вы верно подметили. Скажите, послушник, вы уже можете отличить правду от лжи?
― По большей части, ― скромно ответил Герлон. ― Брат Джон говорит, что у меня есть к этому талант.
― Говорю ли я правду, утверждая, что я враг Коларона?
― Да, но вы преследуете свои собственные интересы и просто хотите отомстить.
Асела кивнула.
― Вы многое видите для того, кто ещё так молод, ― одобрительно сказала она, снова поворачиваясь к нам.
― Всё так, как он говорит. Я хочу отомстить. У меня для этого достаточно причин и не только ради себя, но и ради двух других. Вы слышали священника. Мы можем использовать друг друга для достижения наших целей, даже если они не полностью совпадают.
― Вы ещё обладаете своей магической силой? ― спросил я, как будто она ещё этого не доказала.
― В такой степени, которая напугала бы вас. Почему спрашиваете?
― Тогда почему сами не уничтожите того некроманта? С вашей силой это будет проще простого.
― Думаете? Скажите, вы ещё помните Ордуна? Говорят, вы его убили.
Я никогда не смогу забыть его. Он был первым некромантом, которого я встретил, и его сила была огромной. И, в отличие от всех наездников душ, с которым я столкнулся после него, он был стар. Только благодаря Армину и духовой трубки Зокоры я стоял сегодня здесь. Все наездники душ были пугающими, но Ордун затронул что-то глубоко внутри меня, что уже только вспоминая о нём, мне хотелось съёжиться и заскулить.
