Он отходит от меня, хватается за изгольвье кресла и смотрит вперед.
- Я помнил то, что она хотела. Это просто отвратительно! Она манипулировала мною. А я подчинялся. Я верил, я хотел ей верить! - Он отходит и бьет кулаком в стену, та трясется. - Я не давал Дракону меня защитить… Он уходил, когда она была рядом, он не выдерживал её. Я такой дурак, Селена. А она… она меня использовала как записную книжку Что ей нравится - оставляем, что не нравится переписываем. Я из-за неё и сам не знаю, что правда а что нет в моей собственной голове! Потрясающе, просто потрясающе. Я будто вещь, кусок картона, кукла для неё. Нет, я думал с ней договариваться, я думал о многом. Но когда её вернут, я убью её так, что о моей жестокости слагать легенды будут. Сожжение на площади будет просто финальным аккордом.
- Райлан, - я делаю шаг вперед.
- И я отдам тебе её голову. Поставишь на подоконник.
Мне становится жутко и зябко. Я понимаю, что он в гневе и качаю головой.
- Мне этого не нужно.
- Ага, ты у нас хорошая. Посмотрим, как запоешь, птичка, когда тебя использует как тряпку для пола. Тогда ответишь ещё раз нужна ли тебе голова врага на блюде.
- А я знаю это чувство, - выпаливаю я и будто сама жалею. - Райлан, это, наверное очень странно мне тебя сейчас утешать, но я хочу сказать тебе кое-что.
Он выдыхает. Злится, но все же кивает, позволяя мне продолжить.
- В общем, у меня есть некоторый опыт в том, как быть преданной. Уж извини, - я неловко улыбаюсь, но Райлан не смеется. Застывает. - Был человек, ради которого была готова отдать всё. И отдавала, подчинялась, верила полностью, доверяла больше чем себе. Даже когда он обижал меня, я думала, что так и надо. Значит, такова моя доля. И потом, когда он растоптал всё хорошее что было во мне, пытался контролировать, манипулировал и всё такое. Я чувствовала себя вещью. Даже когда он почему-то захотел меня вернуть, я снова чувствовала себя просто вещью. Я и сама, недавно это ему сказала.
- Это не очень этично, Селена, - произносит Райлан. - Рассказывать историю, которая ещё не кончилась. Ты ведь не знаешь концовки.
- Возможно, - киваю я. - Но я знаю, что я испытала и что поняла… И мне кажется, я могу дать тебе совет. Самое главное, когда тебя кто-то предает не думать о том, что это «я виноват», что «меня предали», что «я доверился». «Я дурак», или что-то такое. Надо говорить «он меня предал», «он обманул», «он обидел». Это было его самостоятельное решение, а не твоя слабость. Вот такая простая мысль, и именно она помогла мне выжить, в первые дни.
Он слушает меня, смотрит. Я не понимаю, выражения его глаз. Будто изучает, будто хочет понять.
- Я приму твой совет, Селена. И благодарю тебя за него. И мне очень жаль, на самом деле, очень жаль, что это я причина твоей мудрости. Селена, ты сможешь простить меня когда-нибудь?
- Я не думаю, Райлан. Я не думаю, что это возможно, хотя хотела бы соврать.
Ты ко мне безразлична
Ударяет молния, вслед слышу раскаты грома. Я сижу на кровати, читаю книгу. Изара сидит впереди, затылком у моей груди, и прижимается ко мне, сильнее, хотя говорила, что не боится.
- Всё хорошо, она нам не навредит, это просто дождь, - говорю я, и целую малышку в затылок. Она поднимает на меня голову.
- Природа злая?
- На что? - не понимаю я.
- На ведьму?
- Мы не знаем, - честно говорю я. - Но я думаю, что просто погода плохая. Это не всегда зависит от магии.
- А папа что говорит?
Я молчу. После нашего недавнего разговора Райлан почти три дня говорил со мной очень мало.
Я не знаю о чем он думает, что в его голове. Но я пару раз спрашивала, можем ли мы с малышкой ехать домой. Он отказывал. Говорил, что мы должны быть под защитой пока не поймают Марго.
Я снова прижимаюсь к затылку дочки, вдыхаю её запах. Так мы и сидим всю ночь.
На следующее утро, пока она ещё спит, я ухожу на завтрак к Райлану. Он требует что каждый завтрак и ужин я проводила с ним.
За столом нас обслуживает только Сюзанна, а ведь она никогда не занималась этим. Я вижу, как она устала.
На мой удивленный взгляд, Райлан отвечает что уволил всех слуг, кроме двоих, которые достались ему от матери. Единственных, кому он доверял. Это Сюзанна, потому что за нее ручалась и я и его мать, и Саймон - лекарь, который принимал роды ещё у его матери.
Я выдыхаю. Не могу винить в его излишнем страхе, наверное, но мне жаль Сюзанну, что она, бедная, выполняет всю работу по дому.
Но пока лучше обсудить что-то иное. И вспомнив про Саймона и роды, я решаю, что лучшего времени и не найти и спросила то, что меня давно волновало.
- А отчего умерла мать Изары?
- Потеря крови в родах, никто не мог ничего поделать, - ответил Райлан не глядя на меня. Я видела, как он без аппетита проводит вилкой по сочному мясу на тарелке и чуть промахивается. Противный скрежет режет уши.
- Да, это страшно. Женщина очень рискует рожая детей, но без этого риска мы бы не продолжали жизнь, - выдыхаю я. Райлан молчит долго, но, когда я уже сама забыла о своих словах, вдруг, решает ответить, заглянув мне в глаза.
- Не всегда этот риск стоит того.
Ответ странный, и я решаю тему не продолжать. Сместить на другую, ещё более болезненную для нас обоих но важную.
- Ты любил её? Мэри?
Он отвечает не сразу.
- Да. Хотя сейчас понимаю, что это была скорее влюбленность а не настоящая любовь.
- А Марго?
Он хмыкает.
- Я не знаю. Уже не знаю, пока не разобью то зеркало и не верну себе память, я не могу ответить. Но сейчас, я её ненавижу.
- Значит, она тебе ещё дорога, - говорю я. - Она прекратит быть тебе дорогой, когда ты будешь к ней безразличен.
Я думала, что разговор окончен. Но почему-то Райлан продолжает смотреть на меня, наблюдает за тем, как я ем. Мне становится неловко, я поднимаю взгляд на мужа. И он отвечает на немой вопрос.
- Ты ко мне безразлична, - говорит с печалью и злостью.
Вздыхаю.
- Райлан, мы не говорим обо мне.
- Почему? - он склоняет голову вбок.
- Я прошу, сменим тему.
Он кивает.
- Ко мне вчера мать приходила, - говорит он. - Ночью, вы уже спали.
- Хорошо, жалко что мы не встретились, - киваю я и погружаю кусок говядины себе в рот.
- Она сказала, что Эдгар сходит с ума.
Теперь я громко режу по тарелке. Сглатываю большой кусок и смотрю внимательно на мужа.
- Из-за… из-за заклятья? Твоего?
- Да. Что-то я зацепил в нем, он не просто забыл тебя, он будто потерял что-то очень важное. Он нормально не ест, а если садится за стол, начинает куролесить, напивается. Не может спать уже которые сутки, весь взвинченный. Вкратце, он медленно и постепенно падает в пропасть безумия. Мама считает, что это потому, что он влюбился в тебя. И стерев память, я не могу стереть его чувства. Они ведь настоящие.
- Зачем ты мне это говоришь? - я понимаю, что в моих глазах застыли слезы.
- Затем, что… - он выдыхает. - Я не могу оставить его таким. Но если я верну ему память, он будет пытаться тебя вернуть. Он действительно… ты действительно ему нужна. И я хочу знать, могу ли я доверять тебе?
- Просишь меня о верности? - теперь совсем нет аппетита. В горле будто что-то застряло.
- Я не прошу её, я её требую. Может быть, ты считаешь, что лучшее что ты можешь сделать - это отомстить мне и лечь под другого. Ты думаешь, что не заслуживаю твоего прощения, я не заслуживаю твоей верности. Но сейчас, мне нужно знать, что совершив благородный поступок, я не получу рога на голове.
- Ты не совершаешь благородный поступок, Райлан. Ты просто исправляешь свою ошибку!
Я резко встаю, чуть не опрокинув тарелку.
- А ещё, я - не ты. Мною управляет не то, что ниже живота.
Он что-то подливает в еду
Сжимает губы. Принимает оскорбление.
- Знаешь, только тебе позволительно говорить мне такое. Любой другой человек был бы уже наказан. И жестоко.
