— Нет… я даже счастлива, что познакомилась с тобой. — уже более твёрдым голосом ответила Женя.
Мы помолчали.
— Знаешь Егор, — вдруг сказала Женя. — Может попробовать уйти так, чтобы нам все позавидовали? Я тебя совращу, у нас будет очень жаркая любовь, а потом нас просто сожрут и мы успеем показать этим тварям факи.
— Шутишь? — попытался улыбнуться я.
— Есть немного, — ответила Женя. — Всегда мечтала побыть плохой девчонкой и сказать что-нибудь такое.
— Круто выглядишь, — кивнул я. — Женя, я так понимаю, что эта техника выдерживает и физические атаки? Просто так, уточнить перед смертью для очистки совести.
— Правильно понимаешь, — кивнула Женя. — Снаружи эту черноту не пробить никаким тараном или взрывом. А изнутри… изнутри можно пробить его только в самой высокой точке и то, сила должна в несколько раз превышать человеческую.
— Что? Что ты сказала? — спросил я.
— Это как скорлупа цыплёнка, — пояснила Женя. — Ему легче всего сломать её изнутри с острого конца, поэтому она имеет такую форму, да и у остальных птиц тот же принцип, это касается и тех, кто несут круглые…
— И ты молчала?! — я аж подскочил. — Почему ты не сказала этого раньше?!
— А смысл Егор? — безмятежно ответила она. — Эта точка — вершина купола. Нам никак не подняться на такую высоту, да и потом у нас нечем сделать удар такой силы.
Я почувствовал, как у меня в груди потеплело.
— Женя… Скажи, какой примерно высоты может быть этот купол? — попросил я. — Хоть примерно.
— Ну… — задумалась Женя. — Шесть или пять этажей.
— А какую территорию он примерно охватывает?
— Ммм… в цифрах сказать не могу, но всю «городскую» часть этого полигона он точно охватывает.
— Женя… ты не представляешь, как я рад тебя слышать, — вымучено улыбнулся я и задышал чаще. — Самое высокое здание на полигоне — как раз пятиэтажная бетонная коробка — имитация паркинга. И он как раз находится в центре полигона. Слабое место прямо над его крышей.
— Егор, нас сожрут быстрее, прежде чем мы доберёмся туда, добраться туда в кромешной тьме при свете двух планшетов просто нереально, расстояние до него огромное, а даже если мы каким-то чудом доберёмся до него и влезем на крышу, то до уязвимой точки останется ещё очень далеко и у нас нечем будет нанести удар. Твой револьвер с картечью не годиться.
БАХ! — я ещё раз выстрелил в темноту.
— Женя, просто поверь мне, — сказал я. — Ни о чём сейчас не думай, не бойся и не предавайся унынию… Постарайся сейчас придумать, как добраться до паркинга. Просто добраться и не пройти мимо.
— Сигнальные ракеты, — наконец сказала Женя. — Те, которыми мы должны были сообщить о своей капитуляции. Подожди, я посмотрю, что за это модель. Если простая, то света хватит на шесть или двенадцать секунд. Если комбинированная, то на пять секунд с воем…Если парашютная, то тридцать секунд или даже больше…
Пока Женя бубнила чтобы хоть на йоту успокоиться я уже продумывал о том, что мы будем делать. Если до этого я думал, что у нас нет шансов, то теперь считал, что шансы у нас есть.
— Егор… В этом нам немного повезло, — сказала Женя с волнением в голосе. — Нам сунули не простые и не комбинированные ракеты. У нас парашютные ракеты. Одна ракета даст света на тридцать секунд, мощность будет около сорока тысяч свечей. В таком маленьком куполе этого хватит, чтобы осветить нам дорогу.
— А сил у них хватит, чтобы сделать удар? — спросил я.
— Не знаю… — по голосу Жени было слышно, что она волнуется. — Но знаешь Егор, я бы приберегла одну и попробовала выстрелить ей в центр купола с земли. Высота полёта у неё сто пятьдесят метров, а высота купола около двадцати метров. Может быть что-то и получится.
— Отлично… — сказал я.
Женя помолчала, а потом сказала:
— Егор, я всё понимаю. Вдвоём нам уже не выбраться — сама я бежать не смогу, а если ты потащишь меня, стая сожрёт нас раньше, чем мы добежим… Глупо умирая тут, утащить за собой ещё одного человека. Слишком глупо и эгоистично… У тебя будет шанс, если ты возьмёшь ракеты и побежишь один — будет время добежать, плюс стая будет жрать меня. Один ты вполне успеешь добежать.
— Не говори ерунды, — ответил я. — Я потащу тебя, и мы сделаем это вместе. Я не передумаю.
— Спасибо, — слабо отозвалась Женя после некоторого молчания. — Умирать одной не так страшно.
— Женя, а теперь готовься, — сказал я морально готовясь к некоторым вещам… — Сейчас я отдам тебе свою ракету, а после мы выбежим на крышу. Тут высоты то всего — один этаж. После этого ты должна будешь сделать выстрел из ракетницы, чтобы дать нам немного света. А потом будет немного больно — мы прыгнем в кучу гравия, куча которого рядом с этой коробкой и сбежим по нему вниз. После этого я очень быстро побегу к паркингу вместе с тобой на спине. Ты лучше знаешь этот полигон, чем я и тебе нужно будет подсказывать мне дорогу, если я собьюсь. Когда мы окажемся рядом с паркингом ты должна будешь сделать второй выстрел в центр купола. И ещё. Нам нужно будет сбросить бронежилеты и шлемы, чтобы не тащить лишний вес. Какая разница как умирать — с ними или без них?
— Ты прав, — ответила Женя и попыталась улыбнуться. — Даже если ничего не выйдет это будет очень крутая смерть.
— А теперь готовься, — я повернул барабан так, чтобы напротив бойка оказался зелёный патрон — дробь пять миллиметров, сжал зубами кусок одежды, деактивировал «стальную рубашку» направил оружие на уже пострадавшее предплечье, после чего нажал на спуск.
БАХ!
— ВРААААААА! — взревел я раненым бизоном и повалился на пол.
Боль была просто адская. Разум просто застилало. Рядом что-то кричало Женя, но не это было главным — я почувствовал, как Лебен взбесился и закипел во мне. Чем сильнее боль или повреждение — тем сильнее начинает кипеть Лебен в моём теле. Лебен, та сила, которая позволяет аристократам творить их красивые потоки пламени или ходить по воздуху, та сила, которая отказывается покидать моё тело и не даёт творить этого.
Инстинктивно я применил Анестезию, и разогнавшейся Лебен подействовал так, что боль исчезла мгновенно, а осталось только адреналиновое опьянение. Идиот. Надо было сразу активировать Анестезию, а потом ранить себя.
— Егор! — взревела Милославская.
— Я в порядке, — отозвался я.
— Егор! Лестница!
Я обернулся и увидел, как псы уже несутся к нам и разрядил оставшиеся четыре красных патрона в них. Перезарядка удалась мне всего за две секунды.
— А теперь наверх! — скомандовал я хватая Женю и выбегая на крышу. — Женя, ракету!
Хлопнуло и яркий огонёк устремился вверх. В свете «звездочки» стали видны коробки зданий, кучи строительных материалов, и орда псов…. Не то! Вот оно! Паркинг был рядом — в ста пятидесяти метрах. Я выстрелил несколько раз в низ по псам малиновыми патронами. Картечь диаметром девять миллиметров. Выкусите это твари! После этого прыгнул вниз на кучу гравия.
На спине сдавленно крикнула Женя, я плюхнулся на задницу и съехал вниз, после чего снова за рекордное время поменял обойму-звёздочку, выстрелил пару раз и снова закинул Женю себе на спину обхватив руками её бёдра. Осталось около двадцати четырёх секунд — ракета ударившись о купол не погасла, и не рухнула вниз, но зависла на небольшом парашютике продолжая давать свет.
Накачав ноги взбесившимся Лебеном я рванул вперёд. Стометровку я пробегал примерно за десять-одиннадцать секунд, а сейчас под ускорением нёсся в несколько раз быстрее. Только бы не споткнуться. Сзади неслась рыча и воя стая, что-то кричала Женя, а я бежал так, как никогда не бегал, вокруг всё смазывалось.
В очередной раз свернув я увидел псов перегородивших дорогу.
— Егор, влево! — закричала Женя. — Влево, там свободно!
Я рванул влево. Затем вправо — снова показались псы, а потом замер — псы были со всех сторон.
— Нас загнали Егор! — выкрикнула Женя.
— Женя… Держись покрепче, — сказал я. — Сейчас может немного тряхнуть. Сколько у нас осталось времени?
