— Ну, если все пройдет хорошо, надеюсь, ты не забудешь пригласить меня на вашу свадьбу, — улыбнулся я.
— Разумеется, ты приглашен, Киррэл! — беззаботно ответил тот, промокая уголки рта салфеткой. — И, кстати, ты сам-то не думал о наследнике? Все-таки ты — последний Шварцмаркт. Это вредно для репутации, сам знаешь, как быстро общество решит, что ты просто не достоин рук их дочерей, если ты все время один?
— У меня есть определенные мысли на это счет, — уклончиво ответил я. — Но пока никакой конкретики, к сожалению, высказать я не могу.
Потому что упустил из виду этот очень важный вопрос. У меня уже были дети, и по итогу жена их отсудила. Был ли я плохим отцом? Да обыкновенным, на самом-то деле. Но здесь это необходимость — Эделлон не Земля, тут все может случиться, и если вовремя не позаботиться о продолжении рода, все мои успехи и достижения канут в Лету.
Однако я не Марк. Это для него договорной брак — норма общества, в котором вырос. Мне нужна жена не столько ради детей и выгоды, сколько для понимания и ощущения уюта дома. Я привык работать много, и часто ставил дела выше собственной семьи. Но я делал все, что моя семья ни в чем не нуждалась, и всегда знал: в любой момент, если у меня что-то пойдет не так, меня поддержат и не дадут опустить руки. Через сколько провалов мы прошли, прежде чем наш брак окончательно превратился в поле боя? И каждый раз я не был один против всего мира.
Здесь же все иначе. Аристократы охотнее будут заключать со мной сделки, если у меня будет кто-то, кто в случае моей гибели, доведет дело до конца и исполнит взятые мной обязательства.
Все это время я исключительно старался выжить сам, и откровенно говоря, если бы за мной стояли жена и дети, я бы не решился на столь отчаянные шаги. Даже с Марханой я вел диалог исключительно с позиции одиночки. И хотя я, как и любой адекватный человек, привязался к той же Дие, однако рисковать жизнью ради нее бы не стал. Возможно, я не самый хороший человек, но быть живым мудаком лучше, чем благородным трупом.
— Я сказал что-то не то? — заметив, что я прекратил есть, спросил Марк.
— Нет, ты все верно говоришь, — улыбнулся я родственнику. — И кто знает, может быть, именно на приеме у Блэкландов найдется та, с кем мне будет по пути? В любом случае это сейчас не главная моя проблема.
— У тебя проблемы? — нервно дернул бровью Вайссерманн.
Очевидно, парень подумал в первую очередь, что ему вновь предстоит занять мое место. Но я не собирался больше покидать свое Чернотопье, как и обещал Курту. Хватит путешествий, нагулялся уже, пора бы и серьезными делами заняться.
С учетом беженцев, поселившихся в Лесной деревне, от моих решений и действий зависят почти пятьдесят тысяч человек. Конечно, это с детьми и женщинами, тут их обычно считать не принято, однако я оставлял именно такие распоряжения, и с помощью Курта Марку удалось собрать для меня данные. Но это же почти маленький земной город.
— Не только у меня, Марк, а у всего Крэланда, — вздохнул я. — После мятежа и того, как с ним расправлялся Равен Второй, на дорогах страны стало полно разбойников и беженцев. Сам понимаешь, человек — слаб, и легко поддается соблазну заработать, отнимая у других.
— Для этого и есть аристократы, чтобы следить за порядком и соблюдением королевских законов, — пожал плечами тот, явно не понимая, к чему я клоню.
— Да, но как ты определишь разбойника, если он пришел на твою землю под видом беженца? — спросил я. — Допрашивать каждого, а тем более выяснять его прошлое — никакой жизни не хватит, чтобы проверить всех. А потом, когда этот разбойник освоится на твоей земле, он сколотит в городе банду, и начнет терроризировать мирных граждан. Подкупит стражу, городских писарей, да мало ли исполнителей, считающих, что им не додали денег?
Вайссерманн не был глупцом, и кивнул.
— Боишься возникновения банд?
— Я не боюсь, я знаю, что они уже есть, — поправил родственника я. — И, поверь, даже в Чернотопье наверняка уже несколько таких умников начинают подбирать ключи к людям.
— Ты — демонолог, — пожал плечами тот. — Можешь приставить демонов слушать чужие разговоры и, при необходимости, докладывать страже.
— Ты представляешь, сколько сил на это нужно? — хмыкнул я. — Нет, дорогой мой брат, прибегать к магии в этом вопросе — слишком расточительно, нужно обойтись своими силами. Но, разумеется, и от помощи демонов в кое-каких мелочах отказываться я не стану.
Проблема на самом деле грозила стать настоящим бедствием. Не сегодня, так завтра очередной Ян попытается прибрать к рукам власть, уподобившись Кабану в Фолкбурге, который одной рукой отправлял караваны, а другой их грабил. И ведь провернуть такое не сложно — потерпеть немного в начале пути, набрать веса в обществе, а потом сесть в теплое кресло, откуда можно многим подсказывать отворачиваться в нужный момент.
И ладно бы это стало единичным случаем, так ведь нет — по всей стране разруха, и коррупция достигнет огромных масштабов. И меня это касается в первую очередь, так как торговля — главная статья моих будущих доходов, а о какой прибыли речь, когда вокруг одно ворье и взяточники?
Видимо, придется поднять этот вопрос при встрече с Аланом, сам я ничего серьезного в этом деле придумать не могу. Нужны законные и, что крайне важно, не магические методы борьбы за место под солнцем. Иначе мои товары просто задушат поборами — о ценах на артефакты здесь знают достаточно, чтобы понимать, сколько с их производителя можно поиметь.
В масштабах Чернотопья я порядок наведу, и все опасные элементы будут скормлены демонам. Но за границами моего баронства моя власть кончается. И мне, похоже, не обойтись здесь без разрешения графов — не только Огонвежа, но и остальных наших соседей. Будем надеяться, их представители будут присутствовать на приеме, иначе этот процесс затянется.
— Ладно, разберемся, — вздохнул я, чувствуя страшную усталость от взваленных на плечи обязательств. — Лучше расскажи, кто точно приедет на прием к Алану.
Глава 16
Хижина на краю деревни Большой, Чернотопье.
Ченгер лежал на кровати, закинув руки за голову, и смотрел, как девушка плавными движениями размешивает в деревянной чашке какое-то зелье из трав.
После становления ведьмой ее движения обрели почти нечеловеческую грацию и плавность. Да и внешне преобразование было хоть и значительным, но постепенным, оттого окружающие не видели перемен в травнице. А если и видели, то скорее спишут на ее ремесло, ведь какая женщина откажется улучшить свою внешность, если у нее есть такая возможность?
Вряд ли бы даже Киррэл опознал в этой Катрионе ту замаранную уставшую девку, которую спас от гнева крестьян. В Большой нашлось много работы для травницы, хорошо разбирающейся в своем деле, куда больше, чем в родном Мелководье. Клиентов у Катрионы хватало, все-таки через деревню часто проходили караваны, и в каждом находился кто-нибудь, кому понадобится хотя бы мазь от ушибов. Так что жизнь девушки быстро наладилась и она жила вполне неплохо по местным меркам, иногда позволяя себе чуть большие траты, чем жители самой деревни.
Протекция барона, лично подтвердившего, что девушка не ведьма, тоже внесла свою лепту. И хотя вряд ли Киррэл это планировал, но к словам травницы теперь прислушивался даже староста. Естественно, только в тех вопросах, где ее мнение что-то значило.
Ченгер медленно сел на кровати и, свесив ноги на пол, оперся руками сзади, наблюдая за выходившей его девушкой.
— Наверное, мне придется уехать на какое-то время, — предупредил он, разглядывая тонкий сарафан с цветочным орнаментом, под которым — демон это точно знал — на Катрионе ничего больше не было.
— Почему? — спросила та, не отрываясь от процесса.
— Составлю компанию барону, посмотрим на Блэкландов, — ответил демон.
— А мне он ничего не сказал, — задумчиво хмыкнула она.
