Клара и София испуганно переглянулись — они никого не ждали. Да и кто в своем уме решился бы пройти по пустырю в темноте?! Почтальоны, молочники и посыльные из лавок сюда не захаживали, а внезапно объявившимся на пороге родственникам взяться было неоткуда (уж вряд ли это тетка Мейделин решила осчастливить их своим визитом). Кто же это мог быть?..
Постучали еще раз, уже настойчивей.
— Я спущусь, — наконец сказала Клара.
— Подожди, — попыталась остановить ее мать. — Здесь что-то не так, все мои обереги… Я их не чувствую. Совсем.
— Ну не заставлять же их ждать. Кто бы там ни был.
Клара встала из-за стола и вышла из комнаты. С необъяснимой тревогой в сердце она спустилась по лестнице и пересекла прихожую. Дрожащими пальцами отодвинула засов. Толкнула дверь…
Вечерний гость, которого она толком даже не успела разглядеть, без приглашения переступил порог, при этом бесцеремонно отшвырнув ногой половик.
«Заговоренная нить! Как он ее увидел?!»
Хоть Клара и не верила в силу своих охранных узелков, ей стало страшно.
Тем временем незнакомец с трудом протиснулся в узкий коридорчик, лишь чудом в нем не застряв, — и не удивительно, учитывая его необъятный живот, спрятанный, словно в футляр, под угольное, застегнутое на все возможные пуговицы пальто. Незваный гость являлся обладателем кривобоко сидящей на макушке шляпы-котелка, заплывших жиром щек и двойного (если не тройного) подбородка. Глаз пришельца в полутьме прихожей Клара различить не смогла — на их месте чернели два глубоких пятна. Зато она увидела монокль.
— Клара Кроу и София Кроу? — вместо приветствия поинтересовался толстяк.
— София Кроу — это я, — раздалось из-за спины Клары.
Клара в недоумении обернулась — ее мать, которая уже больше месяца не спускалась на первый этаж, сейчас стояла рядом, держась за стену и тяжело дыша. Она выглядела так, словно от обморока ее отделяли лишь одно мгновение да железная воля.
Незнакомец смерил Софию Кроу презрительным взглядом оценщика из меняльной конторы, которому суют фальшивку. Клара вздрогнула и поспешила отойти в тень. Было в заявившемся мужчине нечто зловещее — в его взгляде, в каждом его движении проскальзывала угроза. Он непременно сделает то, за чем пришел: несмотря на жалобы и уговоры, быстро и точно подсчитает в уме все мыслимые и немыслимые долги, безошибочно взвесит на весах последние крохи и выставит счет.
— Моя фамилия Колдрон, я представитель «Банка господ Горбэнкс», — сообщил он, деловито чеканя слова. — Мне поручено напомнить вам, что вы задолжали господам Горбэнкс солидную сумму и что через два дня наступает срок уплаты.
— Мы это знаем, мистер, — голос Софии Кроу дрожал. Старая женщина перепугалась не на шутку, но изо всех сил старалась не подавать виду. — Мы непременно заплатим в положенный срок.
— Рад это слышать, — безразличный и холодный тон гостя упрямо возвещал о том, что радоваться здесь, собственно, нечему. — Но я тут не для того, чтобы сомневаться в вашей платежеспособности, миссис Кроу. Я в ней и не сомневаюсь, потому как ваше финансовое положение мне прекрасно известно. Считаю долгом напомнить: весьма плачевное положение.
Мать молчала. Клара потихоньку сбежала на кухню и теперь наблюдала за происходящим оттуда, осторожно выглядывая из-за двери. Она могла позволить себе выглядеть чудачкой.
— Мой наниматель, миссис Кроу, — продолжил толстяк, — прислал меня, чтобы от его имени я сделал вам предложение. И когда я говорю «предложение», я подразумеваю «вы выполните все, как вам велят», поскольку, как вы знаете…
Клара перестала слушать, что он говорит. Она в задумчивости смотрела на его необъятный живот и не понимала: как это пуговицы на пальто до сих пор не отлетели прочь? Так этого клерка распирало изнутри, должно быть, от чувства собственной значимости или… что-то с ним все же было не так. Он пыхтел, как котел, а на всю прихожую раздавалось урчание его живота, будто под пальто перекатывались угли. А еще от незваного гостя ощутимо веяло жаром.
Размышляя над всеми этими странностями, Клара чуть не пропустила самое главное — то, что едва не заставило ее мать стиснуть зубы, чтобы не расплакаться прямо здесь же, при этом Колдроне.
— …с договором о владении землей. Таким образом, сумма взносов возрастает, и у вас не остается иного выхода, кроме как продать нам Гаррет-Кроу. В противном случае вы лишитесь всего и еще останетесь должны приличную сумму.
На тумбочку легла бумага с большим количеством трудночитаемого текста.
— Я… Мы не… Это несправедливо! — через силу выдавила из себя София Кроу. — Мы не будем это подписывать!
— Это ваше право, миссис Кроу, — ничуть не смутился Колдрон. — Но, отказавшись подписывать соглашение, вы выбираете худший вариант. Я вынужден вам напомнить, что в случае неуплаты земля под вашим домом немедленно переходит в собственность банка, и, смею заверить, тогда мы снесем вашу лачугу при первой возможности.
— Подождите! Я вовсе не это хотела сказать…
— У вас есть еще два дня. Подумайте как следует и непременно загляните в контору «Банка господ Горбэнкс», чтобы сообщить о своем решении. Надеюсь, вы все правильно поняли. Спешу откланяться. Приятного вечера.
Толстяк с некоторым трудом протиснулся обратно на улицу и захлопнул за собой дверь. Налетевший сквозняк задул фитиль на керосиновой лампе (Клара забыла надеть на нее плафон), и в доме стало темно.
— Как он сюда вошел? — слезы текли по щекам Софии Кроу. — Как так случилось, что это нашло сюда путь? И почему оно сумело переступить мой порог?!
— Что же нам делать? — закусив губу, прошептала Клара. — Где же отыскать деньги, чтобы эти банкиры от нас отстали?..
Все было предельно просто: земля в центре города стоила очень дорого, а такой большой пустырь, как бывший сад Гаррет-Кроу, уже давно у многих вызывал обильное слюноотделение. Банку, очевидно, надоело, что здесь обретаются какая-то старуха да ее сумасшедшая дочь, которые только и отделяют их от продажи этой земли какому-нибудь местному богачу. И вот, если Клара и ее мать не найдут деньги или что-нибудь не придумают за эти два дня, у них отберут Гаррет-Кроу, а их самих вышвырнут на улицу. Это если они откажутся продать свой дом за какие-то гроши и сами добровольно отсюда не уйдут.
— Банкиры?! — София
