свой арбалет, готовясь выстрелить, но от группы троллей отделился один. Он с диким гиканьем и криками помчался навстречу наступающим торговцам и крестьянам. Мантия развивалась за его спиной, как крылья, которые готовятся вот-вот раскрыться. Полукровка налетел на торговца с кинжалом и тут же отскочил, напрыгнул на второго, а третьего толкнул его на острия вил, которым его старались достать. Острия вонзились в тело. И все это не переставая улюлюкать и осыпать своих противников отборной бранью.
Тот человек, на которого полукровка напал первым, упал на колени и завыл, прижимая руку к рассеченному лицу. Масляно блестела черная кровь.
Я невольно вскрикнула, так жутко выглядела рана.
Оставшиеся вояки бросились бежать от полукровки как от невиданной напасти. Раненные отползали со стонами и мольбами. А он стоял широко расставив ноги и уперев руки в бока и молчал.
Удостоверившись, что враги разбежались, он направился обратно к нам.
— Погуляем еще? — спросил он у одноглазого, поигрывая коротким мечом.
В его руке оружие казалось каким-то игрушечным.
— Нет. Уходим.
Перед тем как войти в лес, я оглянулась.
В свете пожара фигуры снующих людей и обезумевших от страха животных напоминали чудовищ вырвавшихся из-за туманов. Они корчились, кричали, стонали.
Мы все глубже уходили в лес, погружаясь во тьму. Никто не говорил ни слова. Мы с Мадсом шли в середине нашего небольшого отряда. Ведьмы шли позади. Я так устала, что на волнение не было сил. Наступило внутреннее онемение, но изредка, перед глазами мелькало рассеченное лицо того крестьянина. Это видение, как будто отпечаталось в мозгу и теперь преследовало меня. Тем более напоминание шло впереди, и я почти неотрывно смотрела в спину полутролля, нанесшего удар.
— Может завязать им глаза? — спросил один из полукровок.
— Не поможет. Она видит слишком много… — ответила Асса.
Одноглазый тролль кивнул.
— Это нас сильно замедлит. Уже скоро рассвет, надо поторапливаться. Идем так, — сказал одноглазый, не оборачиваясь.
Небо еще не начало светлеть, звезды смотрели на происходящее на земле, миллионами ярких сияющих глазок. В лесу стояла холодная тьма, такая плотная, что казалось, ночь будет длиться вечно и солнечному свету не проникнуть сюда и не отогреть.
Глаза нам все-таки завязали, но значительно позже, когда мы пришли на ничем не примечательную полянку.
Я взглянула на Мадса, он выглядел спокойным и без лишних споров и вопросов позволил одеть на себя повязку.
— Я тебя поведу, — сказала Асса, — Чтобы ты не упала.
Мы прошли по жухлой листве и траве, а потом я едва не поскользнулась на скользкой глине.
— Осторожнее.
Она поддержала меня.
Вдруг дыхание перехватило. Стало очень темно. Но не из-за того, что мои глаза были завязаны, а вокруг стояла ночь. Нет, это была тьма особенного сорта. Опасная, враждебная. Легкое касание, как будто лицо встретилась с паутиной. Из мира исчезли все голоса, все шорохи. Все исчезло. Я перестала чувствовать под ногами твердую почву. Ничто. Нигде.
— Ей, Мальта!
Я вздохнула, возвращаясь, в реальность.
— Да, все в порядке, иду.
Я осторожно двинулась вперед, опираясь на руку ведьмы-вороны. Мы шли довольно долго. Тянуло сыростью, стоял запах горевшего масла и земли. Потом стало теплее и дышать труднее. Мы спускались все глубже и глубже под землю.
— Мадс? — тихо позвала я.
— Я здесь, — последовал ответ.
Хорошо, что Мадс рядом.
Нас привели в пещеру, где разрешили снять повязки. Тут было даже уютно. Кто-то пытался придать этому месту вид жилой комнаты. В углу лежали тюфяки, набитые соломой. Сложены одеяла и шкуры.
Полукровки избавились от мантий и теперь выглядели как банда разбойников.
Одноглазый полукровка в своем волчьем плаще посмотрел на меня и сказал:
— Меня зовут Исмар. Ты побудешь здесь, пока мы поговорим с Мадсом и решим, чем вы можете быть полезны. Надумаешь бежать, заблудишься в лабиринте подземных ходов и не выберешься.
Меньше всего мне хотелось оставаться одной.
— Можно мне с вами? — спросила я.
Полукровка улыбнулся, его глаз вспыхнул недобрым огнем.
— Нет, ты останешься с Ассой и Дарой. Поговорите о своем, о девичьем.
Значит, вот как зовут ведьму с каштановыми волосами. «Дара». Красивое имя, но есть в нем жесткость.
Мадса тролли увели с собой, на прощание он мне улыбнулся.
А ведьмы уселись на один из тюфяков.
— Садись, Мальта.
Я села напротив и почувствовала себя так, как будто сижу в компании волчиц. Одно неверное движение и от их спокойствия не останется и следа.
— Асса сказала, что ты хочешь попасть в Белый замок.
И когда они успели это обсудить.
— Да. Такого мое желание. Вы мне поможете?
— Возможно, — Дара улыбнулась, — Но для начала, тебе надо доказать, что тебе можно доверять.
— Как? — спросила я, радуясь, что они не ответили отказом сразу.
— А ты вообще ведьма? В Белый замок пускают только ведьм.
Я взглянула на Ассу, то та хранила молчание. Она не собиралась говорить, что я уже продемонстрировала ей свой дар. Немного.
— Да. — уверенно ответила я.
— Хорошо. А то всякие знаешь ли пытаются проникнуть.
Она улыбнулась.
— Ладно. К ведьмовству мы еще вернемся. А кто тебе этот красавичик? Мадс.
— Друг.
Ведьмы неприятно захихикали и многозначительно переглянулись.
— Ладно, — протянула Дара, — Друг так друг. Маг. Знаешь, это весьма подозрительно. Вы выслеживаете Ассу, расспрашиваете про Белый замок. При этом за вами следуют ищейки и чернокнижники. Может вы были с ними заодно?
— Нет. Они хотели нас поймать.
— Предположим, ты говоришь правду. Но слова — это всего лишь слова. А вот дела — другое дело. Но знаешь, я пожалуй, скажу Ису, чтобы дал тебе шанс. Мы будем наблюдать, проявишь себя настоящей ведьмой. Докажешь, что готова бороться с магами, тогда мы расскажем тебе, как попасть в Белый замок.
Она протянула тонкую кисть с удивительно острыми ногтями.
— Согласна?
Я пожала руку. Но внутри росло волнение, что они хотят узнать, как мне лучше проявить себя и не обманут ли ведьмы.
— Мы принесем тебе поесть. Оставайся здесь, — сказала Дара.
— Или уходи, но на свой страх и риск, — улыбнулась Асса.
Очевидно, это была проверка.
Я даже порадовалась, когда они оставили меня одну, это означало, что я могу посмотреть, как там Мадс.
С наслаждением вытянулась на тюфяке и закрыла глаза, сосредотачиваясь.
— Эй, Мальта? Ты что заснула?
Я быстро села и замотала головой.
— Нет. Я не сплю.
Ведьма-ворона что-то говорила, ее рот открывался и закрывался, но я слышала глухое, утробное рычание, перемежавшееся чавканьем.
В призрачном сером свете раннего утра, когда ночь нехотя уступает свое место новому дню, в труп азартно вгрызалась тощая собака, а на краю колодца сидели три ворона
