— Очевидно, его сообщник, — развел руками майор. — Будьте спокойны, мы и этого мошенника отыщем.
Илона застыла, разглядывая коричневый ковер, чтобы не выдать закипевших слез. Все пропало. Она публично оговорила невинную женщину, и городок ей этого не простит. А главное, ей не удалось ничего изменить — Айси осудят за неимением других подозреваемых. Может быть, она даже сделала хуже — афера выступит отягчающим обстоятельством в деле об убийстве…
— Я не верю, что Айси убийца! Ее увезут в Лимарик? Пожалуйста, господин майор… — Илона невольно сорвалась на умоляющий тон, — пожалуйста, может быть, можно что-то сделать?
Она проиграла в борьбе со слезами, и Томпсон не на шутку перепугался.
— Госпожа Кларк, мужайтесь и постарайтесь принять любой исход. Я уже неоднократно вам говорил, что дознание ведется тщательно, проверяются все версии. Ваша подруга поедет в суд только при моей полной уверенности, что она — убийца.
Вместо того чтобы окончательно расплакаться, Илона насторожилась. Хотя ничего обнадеживающего Томпсон не сказал, скорее наоборот, она ясно почувствовала в его голосе нечто новое. В самом деле, не просто так ведь он явился, да еще ждал ее с прогулки? Известие про госпожу Диггингтон мог бы сообщить простой запиской, или вовсе предоставить Илоне услышать новости от дядюшки Фирца. Неужели у него возникли какие-то сомнения?
Тем временем, стараясь подбодрить Илону, майор торжественно произнес:
— Госпожа Кларк, управление стражи благодарит вас за помощь в раскрытии аферы, а также за своевременное указание на Сырнокса. Если бы вы не настояли на скором посещении этого господина, он наверняка успел бы забраться подальше.
— Известно ли, кто его доставил на дознание таким странным образом? — оживилась Илона.
— Хм. Известно. М… Некто, кто решил посодействовать закону… в этот раз.
— Вы его знаете?
Томпсона слегка перекосило:
— Как вам сказать… Не любят, понимаете, некоторые конкурентов на своей территории. Экое представление устроил этот «некто», чтоб другим неповадно было! Вы удачно распространили сведения о Сырноксе, а у господина, о котором я говорю, возможностей рассылать курьеров побольше, чем у стражи, и действовать они могут, не оглядываясь на правила.
— О… — Илона решила не вдаваться в подробности. О некоторых вещах лучше не знать. О некоторых людях тоже.
Тяжело вздохнув, она вернулась к более волнующей ее теме.
— Бедная Айси.
— Мы ведем дознание, госпожа Кларк. — Он поднялся с софы и закончил, не понижая голоса: — Я надеюсь, госпожа Эббот уделит мне некоторое время. Нужно уточнить одну мелкую деталь, касающуюся…
Дверь из столовой в гостиную распахнулась так быстро, что створка ударилась о стенку, и секретарь вскочил из кресла.
— О, конечно, господин дознаватель, конечно! — вскричала госпожа Эббот, почти вбегая в комнату.
В дверном проеме маячил Леопольд, чем Илона решила немедленно воспользоваться:
— Господин Боскет, не желаете ли пройтись? Недалеко. Мне нужен свежий воздух.
Надевая пелерину и завязывая ленты капора, Илона напрягала слух, но как она ни старалась, из гостиной не донеслось ни звука.
Едва переступив порог, Илона увидела дядюшку Фирца, который засел в кустах под окнами, под приоткрытой створкой. Встретившись глазами с Илоной, старик поднес палец к губам.
— О, смотрите, клен совсем покраснел! — рукой в тонкой перчатке Илона указала на алое с бордовым дерево в другой стороне, и пока Боскет послушно на него глазел, потащила спутника прочь от засады дядюшки Фирца. Теперь за кваксером должок, и спросит его Илона добытыми сведениями.
Стоило отойти от дома, как на глаза навернулись слезы. Айси в тюрьме, и совершенно неясно, что еще можно сделать! Видя ее состояние, Леопольд не стал докучать ей разговорами, предоставив опираться на его руку, и пару раз поддержал под локоть, когда она неосторожно ступала. Илоне подумалось, что из него может выйти идеальный муж… для такого брака, который им предстоит.
Илона не стала уходить далеко, намереваясь пройти ровно столько, чтобы скрыться с глаз зевак — улица вокруг дома госпожи Эббот постепенно наполнялась народом.
Две женщины раз за разом отправляли своих болонок поиграть на траве у дома напротив, хотя собачкам, очевидно, газон давно наскучил. К фонарному столбу прислонился немолодой господин и старательно вытряхивал что-то из ботинка. Медленно завязав шнурки на одном, он принялся стаскивать другой. Интересно, что придумает после?
Три служанки остановились с корзинами снеди и завели долгий разговор — немыслимое дело среди дня на глазах соседок, которые наверняка доложат хозяйкам о безделии… если только любопытство хозяек заранее не удовлетворить новостями.
Две кучки мальчишек поделили улицу между собой. Одни играли в ножички, другие с кругляшками пуговиц. И от тех, и от других поминутно кто-нибудь отбегал, скрываясь в соседних переулках — наверное, сообщали последние известия от дома госпожи Эббот.
Мобиль дознавателя привлек внимание не только Трех Сосен. Илона увидела парочку дам из района побогаче, которые отчего-то вознамерились прогуляться по их улице.
Разумеется, их с Боскетом выход заметили. Добрая половина «случайных прохожих» впилась в пару глазами, а некоторые еще и перешептываться начали: мол, та самая, которая вчера обвинила несчастную сестру убитого. Илона вздохнула. Матушка никогда не поступила бы так неосмотрительно! Выступление в дознании станут обсуждать до следующего скандала в этом тихом городке, а ей здесь жить еще по меньшей мере полгода. Скоро зима, потом она родит, и должно пройти время, пока они с Леопольдом смогут уехать подальше от пересудов и укоризненных взглядов. Не сразу в Брютон, нет, дитя должно подрасти, чтобы ни у кого не было сомнений в сроках зачатия. Ох как сложно…
Порыв холодного ветра принес вездесущую госпожу Нафепан, которая попыталась завести с Илоной разговор, но к удивлению обеих Леопольд Боскет встал между ней и Илоной:
— Госпожа Кларк неважно себя чувствует. Мы совершаем моцион для поправки здоровья, — и вежливо приподнял цилиндр в жесте прощания.
Они свернули за угол, оставив самую громкую сплетницу Трех Сосен пучить глаза.
Сделав круг по соседним улицам, они вернулись. Мобиля дознавателя больше не было, но вместо него два кваксера развернули торговлю, воспользовавшись неурочным собранием соседей. Странно, но бочки дядюшки Фирца нигде не было видно.
Что ж, раз дознаватель уехал, можно возвращаться. Илона достаточно продрогла и попросила Боскета проводить ее в дом. Под взглядами трех дюжин человек они скрылись внутри.
Дверь в гостиную была открыта. К удивлению Илоны, госпожа Эббот с господином Томпсоном пили чай.
Майор поглядывал на Леопольда с явным неудовольствием, но после поддержки и защиты Илона сочла за лучшее пригласить того сесть рядом. Под ее взглядом Томпсон поиграл бровями, изобразив «как хотите, дело ваше», и занялся печеньем.
— Ах, да, госпожа Кларк, господин Боскет. Я забыла вам сказать, что у нас назначено чаепитие с соседками. Господин дознаватель сделал любезность, приняв мое приглашение присоединиться к нашему узкому кружку. Он отослал секретаря, поскольку рабочий день закончился, и теперь в нашем полном распоряжении!
Ее голос звенел в таком предвкушении, что Илона едва не вскочила с яростным воплем. Айси в тюрьме! А эти стервятницы жаждут вытянуть из Томпсона сведения ради развлечения, а может статься, добавить новые измышления, чтобы еще верней утопить бедную женщину! А Томпсон! Тоже хорош — рад такому вниманию.
Леопольд тронул Илону за руку. Она разжала кулаки. Матушка права, никогда не стоит забывать о приличиях.
— Люси, принеси с моей полки книги, серую и с рисунком камня.
Если приходится ждать, стоит, по крайней мере, провести время с пользой. Госпожа Эббот могла бы проявить милосердие и не приглашать сегодня Гвардию Нравственности. Но ей, очевидно, очень хотелось блеснуть знакомствами перед своими соратницами.
