-- Стоит попробовать, -- решил, наконец, Алекс. -- В любом случае, я ничего не теряю.
Не теряет? Скорее, действительно, нет, не теряет, потому что на данный момент обоих братьев он уже потерял. Так, может, если не будет булавки, яблока раздора, осколки его семьи удастся спасти?
***
-- Я должна навестить Ксюшу, -- безапелляционно заявила я на следующий день.
Алекс по-турецки сидел на кровати и что-то печатал в ноутбуке. Время от времени в ответ пикало, как я поняла, он с кем-то переписывался.
Он оторвался от своего занятия и серьезно на меня посмотрел.
-- Вот сейчас мне не кажется, что это хорошая идея.
-- Почему? -- хмуро поинтересовалась я, хотя и заранее предвидела ответ.
-- Хотя бы потому, что она уже попала в поле зрения Гриши.
Я упрямо замотала головой, захотелось даже притопнуть, как норовистая лошадь.
-- Не аргумент. Гриша слишком хочет перетащить тебя на сторону сопротивления, он не тронет больше ни меня, ни Ксюшу.
Алекс покачал головой.
-- Я вообще не уверен в Гришиных намерениях, кто знает, насколько он предан своему сопротивлению, и не переметнется ли к Валентину назад.
Что правда, то правда. Но у меня не было ни семьи, ни родных, только друзья, а Ксюша -- самый близкий друг, и я никак не могла оставаться спокойна, не зная, что с ней все в порядке. Я, конечно, могла позвонить, но по телефону скрыть истинные эмоции гораздо проще, и, если ей плохо, она вполне может мне соврать в трубку самым что ни на есть бодрым голосом.
Я вздохнула, подошла, села рядом. Решила говорить начистоту, как думаю и чувствую.
-- Я все равно пойду к ней, -- сказала я, -- потому что считаю, что так правильно.
Алекс прищурился, внимательно глядя на меня.
-- Значит, пойдешь, даже если я буду против?
Я опустила голову, стараясь не встречаться с ним взглядом.
-- Да.
--А если я тебя не пущу? -- продолжал допытываться он.
Я вспыхнула:
-- Ты будешь удерживать меня силой?!
-- Не важно, -- отмахнулся Алекс. -- Я задал вопрос.
-- Да, -- твердо ответила я. -- Даже в этом случае.
Я думала, он разозлится, выскажется по поводу моих умственных способностей или, по крайней мере, припомнит, сколько раз он спасал мою жизнь, и я должна быть ему обязана. Алекс же отставил ноутбук в сторону и притянул меня к себе.
-- Черт, а мы похожи больше, чем я думал, -- пробормотал он куда-то мне в волосы.
-- Не пустишь? -- хмуро спросила я.
-- Ага, -- весело ответил он, все еще удерживая меня, -- привяжу к кровати и буду время от времени наведываться для утоления физической потребности.
-- Да иди ты, -- обиделась я, попыталась заехать ему в ухо, но он мягко и слишком легко перехватил мою руку за запястье. Шутит он, понимаешь ли...
-- Я отвезу тебя к Ксюше, а потом заберу, -- серьезно сказал Алекс, убирая усмешки. -- А ты, если почувствуешь малейшую опасность, тут же мне позвонишь, а не будешь самостоятельно кидаться в окна.
-- Угу, -- буркнула я, расслабляясь в его руках. Мне даже стало немного стыдно, что я могла на самом деле допустить, что он станет меня удерживать против воли.
Алекс повернул меня к себе лицом и заглянул в глаза.
-- Я просто за тебя волнуюсь. Оказывается, воевать одному против всех гораздо проще и безопаснее.
-- И можно быть уверенным, что сам себя не предашь, -- в тон ему ответила я.
Теперь в его взгляде появилось подозрительность.
-- Ты думаешь, что я боюсь выпускать тебя из поля зрения, потому что допускаю, что ты можешь меня предать?
Признаю, обидная мысль, но все же...
Я пожала плечами.
-- Тебя так часто предавали, что я бы не удивилась.
В ответ он хмыкнул и неожиданно спросил:
-- Ну а ты? Ты сама кого-нибудь когда-нибудь предавала?
Странный вопрос, но он заставил меня задуматься. Предавала ли?
Я вздохнула и честно призналась:
-- В пятом классе я сдала физруку одноклассника, что это он разбил окно в спортзале.
-- Вау, да ты преступница! -- восхитился Алекс.
-- Не смешно, -- отрезала я. -- Мне потом было так стыдно, что я чуть в другую школу не перевелась. Боялась смотреть ему в глаза целый год.
-- Ну, -- протянул Алекс, -- вообще-то, это называется, не предала, а настучала. Предательство -- это несколько другое.
-- Знаю. И тех, кто мне верит, я никогда не предам, по крайней мере, сознательно. Поэтому сама никогда не прощу предательства. И именно поэтому я должна видеть Ксюшу. Я не могу сидеть и бояться за свою шкуру, когда она уже пострадала по моей вине.
-- Вообще-то, по моей, -- вставил Алекс, но я только отмахнулась:
-- Не суть, ты понял, что я имею в виду.
-- Понял, -- вздохнул он. -- И не придумывай ерунды. Ты права, меня часто предавали, поэтому я знаю цену и верности, и предательству. И тебе я полностью доверю.
-- Потому что мы похожи? -- прицепилась я к его прошлым словам.
-- Потому что у нас одинаковые понятия, что хорошо, а что плохо.
Я улыбнулась, как полная идиотка, и уткнулась носом ему в грудь. Я ведь знаю его всего неделю, так почему для меня так важно, чтобы он мне доверял?
13 глава
Переписка Алекса закончилась тем, что сопротивление назначило ему встречу. Было решено, что он забросит меня к Ксюше, а сам отправится к ним.
-- Не позвонишь в случае опасности, приду потом и сам придушу, -- полушутя-полусерьезно, -- предупредил Алекс, когда мы прощались у Ксюши в подъезде.
Я достала телефон из кармана и покрутила у него перед носом.
-- Буду держать в руках весь вечер, -- пообещала я.
-- Вот и отлично, когда закончим, я сам тебе позвоню и заберу. Так что давай, удачи.
Мы стояли на лестничном пролете, мне нужно было подняться один пролет до квартиры подруги, а ему спуститься вниз на улицу. Он уже собрался уйти, когда я окликнула.
Алекс остановился, снова повернулся ко мне.
-- А если это ловушка? -- спросила я. -- Если они тебя схватят?
Но он не поддержал моего серьезного тона.
-- Значит, я дурак, и тебе же будет лучше, если мы больше не встретимся.
-- Между прочим, волнение работает в обе стороны, -- напомнила я.
-- Со мной все будет хорошо, -- заверил Алекс и побежал по ступенькам вниз.
Я ждала, что стукнет подъездная дверь, но так и не дождалась. Наверное, переместился еще на лестнице.
Отбросив от себя все дурные мысли, я нажала клавишу звонка Ксюшиной квартиры. Как любила говорить моя покойная бабушка: думай о хорошем, не то беду накличешь.
***
Вид у Ксюши бы, мягко говоря, не цветущий. Помятое лицо, никакого макияжа, из одежды: пижама и тапки.
Подруга мне удивилась, недовольно пробурчала, что приличные люди сначала звонят по телефону, а потом в дверь, но гнать, ясное дело, не стала.
