– Нет такой животины, чтобы леани их к делу не приспособить не могли. – и решительно направилась вниз.
– А, ну да! Знаменитое родство с эльфами, – ярл стал смотреть, как девушка всё-таки ухитрилась поймать парочку лохматых существ и стала что-то им ласково напевать. Вскоре она вернулась, ведя в поводу своих подопечных.
– Можно посоленную горбушку чёрного хлеба и яблоко? Айне таки уболтала невысокую коняшку, угостила её хлебом, потом яблоком, и после ещё нескольких фокусов та позволила на себя сесть.
– Ну как? – теперь девушка смотрела на ярла сверху вниз.
– Впечатляюще. Однако все попытки ярла договориться со второй привели только к тому, что лошадь снова стала в ужасе ржать и биться. Махнув на неё здоровой рукой, ярл подошёл к Айне.
– Ладно. Дойду как-нибудь.
Когда стемнело, они ушли довольно далеко. Ярл опять запыхался, хотя со времени последнего отдыха прошло около часа. Давно пропотевший насквозь, он только запалённо дышал.
– Ну и амбрэ от вашей светлости, совсем не по дворянски, – насмешливо бросила девушка, – а если серьёзно, переодеть бы надо. На морозе в мокрой одёжке – последнее дело. Не заболеть бы. Да, обнови мне заклинание Зрения – кончилось. На пофыркивающей лошади было тепло и удобно. Ну кто ж виноват, что от чёрного мага шарахаются и люди, и звери? Айне огляделась в наступающих сумерках, не заметила ничего, и вновь посмотрела на загнанного ярла. Ну чем тебе помочь, дорогой мой? Только словами и могу поддержать. Ярл тоже огляделся и только отрицательно завертел головой. Махнул рукой вперёд и опять стал переставлять непослушные ноги. Хорошо, хоть ветра нет.
Уже почти в полной темноте вышли к каменистой гряде. Ярл сел прямо на снег, жадно хватая воздух. Достал из сумки какую-то дощечку, в которую был вбит гвоздь. А на гвозде вращался пробитый насквозь большой жук. Повернул дощечку горизонтально, и жук, словно стрелка компаса, повернулся. Медленно, словно нехотя он указал куда-то вбок.
– Слезай. Дальше ножками, ножками.
– Твои Тайные Тропы? Ярл кивнул. На этот раз переход был ночью, поэтому ничего интересного Айне рассмотреть не удалось. Только один раз какая-то птица пролетела близко от её лица. Наконец, вывалились в тепло. Пахло запахами ночного леса, слабые шорохи да журчанье ручья, текущего возле самых ног. Недолго прислушавшись, ярл распорядился, – Проверь округу на четверть лиги. Себя не обнаруживать. Девушка кивнула, скинула ненужную уже куртку и неслышно исчезла в ночи. Через квадранс она вернулась, – Чисто. Жилья или дорог нет.
– Костёр. И… три капли эликсира с соком, – было видно, что ярл держится из последних сил. Быстро натаскав сучьев, Айне плеснула в кружку яблочного сока из фляжки, осторожно отсчитала туда же три капли искристой жидкости и преподнесла ярлу. Тот кивком поблагодарил, выпил и несколько раз глубоко вздохнул. Потом, чуть приободрившись, потребовал кинжал и стал им чертить пентаграмму вокруг огня прямо на берегу ручья. Поставил в лучах свои непонятные предметы и травы из сумки, сыпанул в костёр горсть порошка, отчего внутри девушки неприятно забурлило. Потом затянул тихим заунывным голосом песню на неизвестном языке и сунул сломанную руку прямо в огонь. От этой чёртовой некромантии окончательно прихватило живот. Да так, что Айне стремглав бросилась в кусты и окончание ритуала пропустила. Когда она, пошатываясь от усталости во внутренностях, вернулась, ярл уже спал, положив под голову руку, прямо на траве поодаль костра. На салфеточке стояла тарелка с жареным цыплёнком и чаша с крупной клубникой для девушки. Вокруг туманно мерцал широкий квадрат Охранного Заклятья. Айне проглотила цыплячью ножку, не чувствуя вкуса, быстро-быстро посмаковала ягоды. Потом добавила в огонь пару толстых сучьев. Прислушалась, легла на куртку и перестала сопротивляться сну.
Проснулась девушка от того, что по носу ползала какая-то букашка, отчаянно пахнущая лесной фиалкой. Не открывая глаз, фыркнула, но зловредное насекомое не угомонилось. Махнув рукой у лица, Айне разомкнула веки. Оказалось, ярл на коленях стоял возле неё и, со шкодливым выражением на физиономии, цветком щекотал девушке нос. Изловчившись, та Знаком отправила ему за шиворот несколько пинт самой холодной, какой смогла, воды. От души смеялась, глядя, как проказник взвился на ноги, отфыркиваясь и отряхиваясь. Однако коварный ярл в долгу не остался. Подхватил девушку на руки, сделал несколько шагов, ласково чмокнул в нос и… опустил в ледяную воду ручья. Визг наверняка был слышен на Луне. Выскочив на берег, Айне пыталась поколотить обидчика. Нимало не смутившись, ярл Знаком приподнял её и отправил обратно. Девушка тоже пыталась сопротивляться с помощью Силы, но куда там! Легче было толкать шхуну капитана Тригвесена, так что купаться пришлось опять.
Когда собрались в путь, солнце уже взошло. Айне не выспалась и всё время отчаянно зевала.
– Как рука? – и не удержавшись, зевнула опять. Ярл помахал подлеченной рукой, поднял ею сумку.
– Ещё болит. Но, думаю это мы потом поправим, – достал из воздуха неширокую ленту и связал в кольцо. Повесил на шею, положил на получившуюся перевязь руку. Осмотрелся – не забыли ли чего. – Послушай, вам, Леани, кофе пить можно?, – а сам уже прихлёбывает, злодей, из чашки что-то чёрное и ароматное.
– Не знаю, не пробовала, – девушка бесцеремонно отобрала чашку и осторожно попробовала, – Пахнет просто здорово! – и допила.
– А что это такое? Опять зелье магическое? Ярл усмехнулся, прикидывая путь, – Нет, вроде чая или травяного отвара. Бодрит, и вообще – отгоняет сон.
– А почему спросил?
– Да кто вас, леани, знает? Как оно на вас подействует? Вдруг кидаться начнёте? Айне стало досадно, что попалась на такую примитивную подковырку, но потом она тоже расхохоталась.
Когда шли-петляли Тропами, ярл что-то обдумывал. И только выйдя из кленовой рощицы в виду городских стен столицы Полночной Империи, сообщил своё решение:
– О Танцующем Пламени – ни слова, ни намёка. Из колодца – прямо в Стигию. Запомнила? Я не хочу, чтоб из нас душу вытрясали.
– Да, ярл, – Айне вмиг сделалась серьёзной.
– Луком не махать, но и страже не отдавать. Без моего разрешения – молчать. От меня – ни на шаг. Руку на рукоять кинжала, прикрываешь сзади и чуть справа, где больная рука. И – ничего и никого не бояться. Он немного помолчал, – Ну, пошли – вон, ворота уже открывают.
Шли долго. Петляли по пыльным немощёным улочкам меж домов и трактиров, лавок и мастерских. Прошли через шумный утренний рынок, обходя лужи и торговцев, затем вновь между домиков и домишек. Потом чуть поднялись. Внутренняя стена.
