Клянусь, как только Анри выйдет из госпиталя, я уложу его обратно на вдвое больший срок. А потом – еще раз. И еще. И так – пока не надоест, а в ближайшие лет десять мне не надоест точно.
Я вздохнула и попыталась успокоиться. Малек – дело прошлое… ну ладно, пусть не прошлое, надежда есть всегда, но о нем пока думать не будем. Думать будем о том, что делать, если там, на улице Ткачей, и в самом деле поселился такой неприятный жилец. Пожалуй, идти к ректору в этом случае будет не лучшей идеей. Если я правильно понимаю, все архимаги Белого Круга этому типусу – на один зубок. Прихлопнет, не отвлекаясь от обеда, да еще и кучу мирного народа при этом положит. Хочу я Багровую Пелену на месте Джубана? Нет, не хочу, у меня тут еще дела есть, да и сама я не прочь пожить еще некоторое время. С другой стороны – почему у меня об этом голова болеть должна? Разумеется, в жизни всегда есть место подвигу. Но раньше я полагала, что чем дальше от меня это место, тем лучше.
Я походила в волнении по комнате, но так ничего не решила и легла спать. Не буду спешить, лучше утром на свежую голову подумаю.
Утром я встала, почистила перышки, спокойно позавтракала и только потом разрешила себе вспомнить об этом Шихаровом ожерелье. Будем мыслить логически. Допустим, тот темнавец – в Джубане. Что из этого следует? Первое – что он личность не такая уж антисоциальная. Джубан в ад пока не проваливается, народ в нем повально не мрет, и вообще, кроме того слабого проявления, никаких следов. Почему бы не пойти и не поговорить с ним по душам? Вряд ли он всерьез мечтает о мировом господстве, в котором все работают на его благо с утра до ночи и спят в клетках на голых прутьях, – оставим эти ужасы Мальку и его романистам. (Вспомнив Малька, я привычно поморщилась, как от застарелой зубной боли.) А вчерашняя догадка насчет ожерелья так вообще позволяла надеяться, что Темный может даже оказаться не хуже обычного человека. Разумеется, надо как следует подстраховаться… что-нибудь эдакое предпринять на случай собственного исчезновения, но так, чтобы я потом эту страховку даже сама снять не могла. И один почти всесильный маг – тоже. Задачка, ничего не скажешь… Но я придумаю. И потом можно смело идти в гости. А вот к ректору идти не стоит, кто его знает, как он отреагирует, – может, и в самом деле начнет Белый Круг собирать да небольшую войну готовить, несмотря на то что Черные один раз этого темнавца уже обезвредить пытались, да не одни, а вместе с Серыми. Ну, нет с тех пор ни Черных, ни Серых. Полезут Белые – не будет и Белых. С этого темнавца станется – всех убьет, один останется. Подозреваю, Белых он будет убивать даже с большим удовольствием, чем каких других.
Ладно, решено: придумываю страховку и отправляюсь на разведку. Неплохо бы для начала выяснить, на что именно среагировало мое ожерелье.
Солнце стояло в зените, когда я, упившись всякими зельями и обвешавшись амулетами, пришла на улицу Ткачей. Умом я понимала, что все мои амулеты и зелья для Вошедшего во Тьму – тьфу, на один плевок, возможно, он их и не заметит. Однако с ними я чувствовала себя намного уверенней, а это дорогого стоит. К сожалению, сегодня ожерелье не засияло, и я оказалась в затруднении. Надо было вчера походить по улице и определить источник странного свечения. Теперь же у меня на подозрении оказывалось четыре здания – длинный одноэтажный дом со стрельчатыми окнами, трехэтажный домина напротив него – настоящий дворец; и – дальше по улице – аккуратный двухэтажный домик и странная постройка, двухэтажная – с одной стороны, трехэтажная – с другой, вдобавок с башней посредине. Я прошлась еще раз кругами по улице, зажав ожерелье в горсти и глядя на него одним глазом – солнце светило ярко, и на свету я вполне могла не заметить слабую вспышку ожерелья. Но все было тщетно, и, остановившись, я задумалась. Улица Ткачей только называлась так, последний ткач съехал отсюда лет сто назад, а теперь она вполне могла носить название улицы Богачей. О том, чтобы просто сунуться в каждый из подозрительных домов с наглой мордой и облазить его с ожерельем, – и заикаться не стоило. Надо было что-то придумать.
Я еще раз просканировала здания. Во дворце двигалось множество народу, вдобавок отчетливо попахивало магией. Я поставила себе галочку на память и переключилась на дом со стрельчатыми окнами. В нем обнаружилось пятеро малоподвижных людей, судя по ауре, пожилых. Я немного удивилась, но ничего особенного там не увидела и выкинула это из головы – мало ли каким образом пятерка стариков собралась в недешевом доме на отнюдь не самой дешевой улице. В двухэтажном доме жила типичная успешная семья – бабушка, отец с матерью и пятеро детей. Единственный житель дома с башней возился в подвале, и этот дом я поставила на второе место по подозрительности. Но как проникнуть внутрь?
Размышляя, я тихонько двинулась по улице – на ходу мне всегда лучше думается – и сама не заметила, как дошла до ратуши. Задумчиво поглядела на афишу и уже собралась было развернуться и идти обратно, но тут выцветший угол прокламации навел меня на какую-то мысль. Что-то там про соболезнования… безвременно покинул… ах да, в начале осени у нас же архиепископ скончался. То есть не у нас – курия в Ламарке находится, и архиепископ, разумеется, там и преставился, – у нас, в смысле у нашей церкви. Я пошарила в голове, пытаясь выследить ту промелькнувшую мысль… ага, вот. Насколько я знаю, нового архиепископа так и не выбрали. Когда умирает глава церкви, его преемник определяется двумя способами: жрицы Сибелы могут найти младенца – его новое перерождение – и, если новорожденный подходит на роль архиепископа, объявить его главой церкви и отдать под опекунство совета Девятерых. Либо, если они не могут найти перерождение, новый архиепископ выбирается из числа епископов.
Я повернулась и побежала к ратуше. Дядя Янош, конечно, личность небольшая, но нашли уже епископа или нет – должен знать.
Я решила начать с двухэтажного семейного домика – для затравки. Подошла к двери, громко и требовательно постучала молотком по медной тарелке. Дверь открылась, наружу вышла дородная миловидная женщина средних лет и выжидающе на меня уставилась.
– Лия, жрица храма Сибелы, – выпалила я, стараясь придать глазам сверкание, а голосу – побольше фанатизма. – Меня привела сюда миссия по поиску перерождения архиепископа. Я должна осмотреть ваш дом.
– Правда? – Женщина расплылась в улыбке. – А у нас как раз пятый недавно родился, может, это он и есть, как думаете, сари? Заходите, заходите. – Женщина поспешно посторонилась. – Вина выпьете?.. Ах, простите, что ж это я, какого вина, но, может, вам морсу налить?
