— Вы достаточно покопались в грязи? — спросила Рурик, управившись с едой и неспешно подойдя ко мне. — Мы готовы трогаться.
— Да. Нет. Как давно уже это здесь существует?
Она покачала головой.
— Легенда говорит о том, что они появились во времена правления Сандора, последнего властителя. Не имею понятия. Они существовали задолго до падения Золотой Империи.
Три, а может быть, четыре тысячи лет! Я встала и тряхнула пыль с моих коленей, пораженная таким возрастом.
— Если мы… — она не договорила и пристально посмотрела назад, на пустошь. — Хо-Телерит. Быстро. Помедленнее, дорогая, ваш мархац может ступить в яму! Погодите… только шесть всадников?
Она бросилась бежать к повозкам.
Когда я пришла туда же, всадники слезали со своих животных, а Хо-Телерит стояла рядом с выражением досады на лице.
— А вы скоры, — одобрительно сказала Рурик.
— Мы выехали вскоре после вас, — объяснила Хо-Телерит. — Мы потеряли его, т'Ан командующая.
— Каким образом?
— Он исчез после звона в середине утра. Мои люди говорят, что он не проходил мимо них… Я им поверила. Из дома-источника есть не один путь, т'Ан, особенно если помогает священник.
— Браник, — сказала Рурик, сжав рукой ремень, на котором висел меч. — Эта вечно колеблющаяся, безземельная женщина!
Хо-Телерит кивнула.
Я спросила:
— Вы думаете, она позволила ему уйти?
— Позволила уйти? Она, пожалуй, дала ему мархаца. И она знает, что я не могу подать жалобу; отношения с церковью и без того довольно натянутые. — Она наморщила лоб, затем тряхнула головой. Хорошо, Хо-Телерит. Кем, я бы я хотела немедленно трогаться.
— Может, Браник заплатили? — Я начала становиться недоверчивой, как обитательница Орте.
— В это я не верю. — Она свистнула Гэмблу. Подошел Марик с Гером. — Это произошло, чтобы дать мне знать, что в Теократическом доме не ценят закон «харура». И я не могу ничего против этого предпринять. Давайте в путь. Чем дальше я смогу уехать от этих заговоров юга, тем лучше я себя чувствую.
Древняя дорога два дня вела нас на север, это почти восемьдесят зери по болотистой пустоши. На третий день мы переправились через реку Тулкор в том месте, где она сливается с Тури. Мы прибыли в местность с низкими холмами и огненно-красными лесами зику и стали двигаться в северо-восточном направлении, чтобы следовать вдоль реки Тури в Северный Имир.
Местность, по которой мы ехали, поражала своей необычностью, она была почти полностью покинута населением. Если бы нам не попалось несколько возделанных полей, то я бы сочла ее за необитаемую. Мы проехали много зери, прежде чем миновали одну из телестре, выглядевших как оборонительные сооружения, и от нее до следующей было немалое расстояние.
Я привыкла к равномерности поездки, к тому, чтобы вставать в самую рань и ехать верхом до появления звезд и с перерывом на полуденный привал. Иногда мы пользовались правом гостя и спали в каком-нибудь телестре, иногда же — в одном из редко посещаемых общественных домов. Но чем дальше мы продвигались на север, тем чаще всадники разбивали лагерь под открытым небом, ставили палатки и разжигали костры, как прирожденные кочевники. Если поблизости не было на телестре, где можно было бы взять пищу, разведчики были заняты в большей мере охотой, нежели разведкой.
В пятый день первой недели штатерна мы достигли Салмара, который обычно называют самой северной телестре, говорящей по-имириански. Это был четырнадцатый день с того момента, как мы покинули Таткаэр.
— Я люблю перерывы во время поездок, — сказала Рурик, когда мы бродили по полям возле Салмара.
Под защитой кустов «птичьего крыла» рядами стояли ульи. Это были похожие на пчелиные ульи домики для червей хирит-гойен; во всяком случае, это относились к двум или трем из нескольких разновидностей этих существ. Многие из северных телестре занимаются разведением хирит-гойен и производством тканей из их нитей. И если не занимаются червями, то разводят пауков-бекамилов.
— Но я не приостановила бы поездку, если бы предвидела такое. — Рурик икнула. — Пятикратные и трехкратные роды в течение нескольких дней — неудивительно, что они сейчас особенно стараются!
Я представила себе полное крушение жизненного распорядка, какое бы это вызвало во всех семьях, которые мне были знакомы. Но община Салмара, телестре, насчитывавшей около двухсот жителей, легко с этим справились.
— Наверное, для вас это является нормальным, — сказала я, — когда сразу рождается по четыре или по пять детей. У нас обычно рождается только по одному!
Она посерьезнела.
— У меня были одиночные роды.
Яркое солнце светило на паутину, натянутую хирит-гойенами. Мы пошли обратно к хлеву по мшистой траве.
— Сколько же раз у вас рожают в течение жизни? — пораженно спросила Рурик.
— Без предохранительных средств? Это было уже давно, но… моя прапрабабушка была девятым ребенком в семье, имевшей всего восемнадцать детей.
Она внимательно посмотрела на меня.
— Я уже спрашивала себя, почему вас так много.
— А как это выглядит у вас?
— Двое родов, — ответила она. — Иногда трое, но часто лишь одни. Выживают не все дети.
Это подтверждало то, что говорил Адаир. Принимая во внимание частые несчастные случаи, болезни и примитивный уровень медицины, я сомневалась в том, что Орте когда-нибудь столкнется с проблемой перенаселенности. Я мысленно отметила для себя, что к предложениям в моем отчете мне нужно добавить ослабление мер относительно карантина.
— Я и трое у Элспет, — сказала я. — Они выглядели здоровыми. Но три девочки сразу — это бедствие.
— Есть, наконец, еще отец и кормилицы, чтобы справиться с этим делом. Вероятно, она сама будет кормилицей одного из пятерых. — Когда мы пришли в хлев, она остановилась и посмотрела на меня. — Что вы имели в виду под «девочками»?
— Ведь они были среди них, разве не так?
— Это были аширен. Как вы можете определить пол кира до того, времени, пока ке не выросло?
Это было так просто. Я стояла под жарким солнцем, слушала шипение мархацев, ощущала запах дыма, шедшего от кузницы и думала: «Адаир, тебе нужно было лишь спросить…»
— Вы имеете в виду, что ваши дети рождаются с одним полом? — недоверчиво спросила Рурик. — Они появляются на свет сразу взрослыми?
— А вы хотите сказать, что у ваших это иначе?
Возникла одна из тех безмолвных ситуаций, какие всегда имели место, если мы начинали говорить о специфических различиях между нами. Как раз в этот момент мимо нас проходил Марик, занятый навьючиванием Ору, и весело помахал мне рукой.
— Он…
— Ке остался примерно год до превращения, — сказал Рурик. — Аширен развиваются во взрослых обычно в четырнадцать лет, а потому в этом возрасте подвержены заболеваниям. Кристи… если ваши аширен рождаются с одним полом, откуда тогда вы узнаете, когда они вырастают?
