Падал, падал…
– …некоторые неосознанно понимают суть настоящей жизни. Понимают, не понимая. Но умеют хотя бы оценивать, а иногда кое-что осознают все-таки, например, собственную функцию, предназначение, полученное еще в материнской утробе. Может быть ты…
У него никогда больше не будет ничего подобного. Знал это, знал это, но знать – одно, а… Падал, падал!
– Встать! – кажется, он застонал.
– Встать! – он подчинился и безумие его схлынуло. Она говорила долго и, значит, любила его. Но ее любовь всегда ниже ее власти. Теперь на него смотрела царица, а не любимая.
– Выслушай то, что тебе надлежит сделать, стоя. Возможно, это приведет тебя в чувство, – так и было, пропасть исчезла, долг взял верх над хаосом эмоций.
– Нам невозможно видеться впредь. Заметив меня на улице или где-нибудь еще, ты отведешь глаза, ты не даже не повернешь головы в мою сторону. Ты женишься на Елене Анатольевне. Срок на размышления и все подготовительные действия – не более полугода. У вас должны быть дети, хотя бы один ребенок, а лучше два. Чистая кровь не должна пресечься. Ты страж? Она будет твоим храмом, ее ты будешь охранять от зла и хаоса. В этом твое предназначение. И еще одно: никаких проб. Не делай себе легко. Скорее всего, и без них близость будет правильной и красивой с высокорожденной. Но если нет, все равно, ты приобретаешь очень много: то, что она даст тебе не телом. Ты готов повиноваться?
– Да. Я сделаю все, как ты сказала.
– Выполни все в точности, – Василиса встала. Чуть помедлила. Дала душе своей одну маленькую незаметную секунду. Даже внутри стали иногда попадается сердечная плоть. Коснулась его груди пальцами.
– Прощай.
– Прощай, царица.
Игорь стелил себе на полу, рядом с постелью, послужившей в последний раз ложем для них с Василисой. Он хотел, чтобы запах любви остался ничем не оскверненным до завтрашнего утра, когда ему суждено рассеяться. Впервые за много лет он не встал под душ перед сном. Цветущий луг благоухал у него на плечах, на груди, на ладонях… Пусть проживет он свой краткий век, да не смоет его очищение, ведь чистоту очищать не стоит…
Игорь нимало не сомневался в том, что последнее повеление было даровано ему Василисой. Это дар, а не урок. Царица на прощание милостиво подарила судьбу.
Так же, как исчезнет любимый цветущий луг с его кожи, уйдет понемногу боль из сердца. Сейчас этого невозможно представить, но так будет. Он с первого мгновения их близости знал, что надобно готовиться к неизбежной разлуке.
Завтра он, конечно, не подойдет к Елене Анатольевне. И послезавтра. И через неделю. И через месяц. Но через месяц он уже сумеет вновь улыбнуться ей, придав улыбке значение возможности. Как сегодня. Василиса мудро дала ему большой срок. Однажды это случится – его ладонь коснется ладони высокорожденной. Он будет учтив с нею. Он не сделает ни единого торопливого шага, ни единого суетливого жеста. Она примет близкое знакомство с благодарностью, она будет желать его сильно, однако нетерпение никогда не победит благородной неторопливости в их отношениях. Их близость станет избавлением от отсутствия судьбы. Для обоих. Нет сомнений, что это произойдет. Она готова принять его сейчас, он будет готов… он не позволит себе медлить дольше заветного срока. Но повеление царицы – не принуждение и не плен. Он не обязан приказом Василисы к любви. Он обязан к отваге. Василиса была в его жизни чудом, Елена Анатольевна – путем. Отвага нужна, чтобы решиться вступить на путь, выбрав одно из многого. Его суженая высокорожденная слишком хороша, чтобы не полюбить ее, не покоряясь, а выбирая то, что и так суждено. Одна женщина освободила место в его сердце, другая займет. Их свяжет страсть, а не один долг. Он будет нежен с нею и быстро научится желать ее всегда.
Прощай, царица…
Страж высокорожденной заснул спокойно. Он до самого утра спал без сновидений.
